Шерше ля фам, или Возврату не подлежит! - Людмила Гетманчук

Авдор заглянул барону через плечо и хихикнул:

— Молодеж-жь! С такой дамой и я был бы занят!

— Это не то, что вы подумали! — оскорбленно выпрямился аристократ. — Я провожу собеседование на место помощницы госпожи Анниты.

— С помощью бренди? — без малейшего стеснения заметил Тригл. Ехидный смешок. — Это такой новый тест на устойчивость к работе?

— Господа! — отвлек всех от обсуждения личных пристрастий барона приплясывающий Дарвий. — Пойдемте еще поищем Спящую! Судя по выбросу, она ушла недалеко, и мы еще успеем ее поймать!

— Да-да! — встрепенулись чародеи. — Нельзя упускать ценный объект исследований. Когда мы отловим ее, то… — И увлеклись обсуждением результатов моего пленения. Звучало все это довольно угрожающе и зловеще.

Магистры вскоре попрощались, об итогах экспедиции пообещали рассказать потом и шустро умелись, на ходу строя предположения, какие тайны мироздания им удастся из меня выковырять. От изложения процесса и перечисления деталей извлечения у меня затряслись поджилки и внутри похолодело.

Барона этот перечень тоже отнюдь не привел в восторг. Он сочувственно на меня посмотрел и принял окончательное решение:

— Значит, так! Вы с завтрашнего дня приступаете к обязанностям кастелянши. Госпожу Анниту я предупрежу.

— Конспирация — наше все! — согласилась я. — Карьерный рост мне обеспечен!

Летгар ухмыльнулся и продолжил:

— В конце лета вы вместе с моей семьей поедете в столицу. Там больше возможностей выяснить, как вам жить дальше.

Я согласно кивнула. Единственной ниточкой к темному прошлому Спящей оставались драгоценности, но определить, где и кем они были изготовлены и кому принадлежали, можно только в столице — а туда мы отправимся только через три месяца.

— Меня сейчас больше интересует — кто же я на самом деле? — задумчиво произнесла я, рассматривая бокал с бренди на свет свечи.

Уже ощутимо стемнело, и к нам уже пару раз ломились, требуя господина барона на ужин. Летгар без меня трапезничать не хотел, а я наотрез отказалась, не желая объяснять свое неумение пользоваться многочисленными столовыми приборами.

С завтрашнего дня вопрос отпадал как таковой — прислуга с господами за одним столом не рассиживается. А сегодня я еще была неизученным объектом.

— Вам нужно пойти в библиотеку! — решил барон. — Я вам потом летописи подберу, а пока сами чего-нибудь почитайте.

— Ладно, — согласилась я. — Пойду.

И пошла… в кровать. По прямой и держась за стенку. Пара лакеев попыталась меня проводить до горизонтального состояния, но они быстро сдулись от моей недюжинной резвости. Говорить я уже не могла, но пиналась знатно!

Как я добралась до своей кровати — не помню. Как отрезало.

Проснулась среди ночи от странного ощущения. Кто-то нежно гладил меня по лицу и шептал:

— Милая, славная, хорошая…

Я поморгала. Перед глазами все троилось. Стены опасно надвигались и, нехорошо извиваясь, водили хоровод.

Вот это допилась!

— Ненаглядная моя, удивительная! — Чуткие пальцы успешно расшнуровали корсет. — Нежная, ласковая…

Я нежная? Я ласковая?! Сделала для себя вывод — глюки!

Под тихое:

— Прелесть моя… — чья-то рука целеустремленно полезла мне под юбки, а вторая осталась ласкать грудь сквозь тонкую рубашку. Было странно и приятно. Со мной обращались как с ценной фарфоровой игрушкой. Ага. Но только из секс-шопа!

Точно глюки! Спьяну и от общей неудовлетворенности.

Но когда какая-то зараза навалилась на меня сверху и, нашептывая низким сексуальным голосом о моих неземных достоинствах, попыталась меня раздеть, я насторожилась и засомневалась. Вообще-то к алкоголю я довольно устойчива. Во всяком случае, достаточно, чтобы от пары рюмок коньяка не терять полностью соображение.

Иначе бы давно утратила то ценное и дорогое, которое после двадцати становится никому не нужным, — женскую свободу. Потому как в студенческие годы и позже, уже на работе, споить и развести меня на секс по пьяной лавочке пытались. Неоднократно.

Я неуверенно потрясла головой и попыталась навести резкость. Не-а! Не глюк! Я дотронулась пальцем — чужая рука была материальной и теплой, даже горячей.

Так! Начинаем операцию «Ы» по изведению Шурика. В порыве человеколюбия я пыталась было решить дело миром. Проскрипела:

— Вы тоже в библиотеку шли?

В ответ раздалось какое-то малопонятное бормотание, усиленное активными действиями.

Я все же пока еще из себя не выходила и часть вольностей списывала на свое состояние опьянения, остальное — ну, бывает, заблудился человек. Сказала усталому одинокому путнику:

— Так вы ошиблись разделом. Камасутру здесь еще не выпустили!

И чего? Мой глюк проявил любознательность и соизволил пожелать заблудиться у меня между ног. Счас! Туда Сусанины не пройдут!

— Тебе нужно… — раздался жаркий шепот около уха, а рука пробивала себе путь к телу. Моему, кстати, телу. Он бы еще прогрыз, блин!

Мне все это не нравилось. Одна из моих атрофированных алкоголем конечностей пришла в себя и потянулась за чем-нибудь тяжелым. На пути встретила подсвечник. Взвесила. Оценила тяжесть. Пригребла…

— Сейчас, — пообещали мне.

— Да, конечно! — согласилась я. И огрела подсвечником. А нечего свои ручонки к дорогому тянуть!

— У меня сегодня мораторий! — Бац! — повторила я подвиг. — Разгрузочный день! — Бац! Промахнулась.

Несостоявшийся любовник шустро скатился с меня и выпрыгнул в открытое окно. Супергерой Росомаха, блин!

Я осталась сидеть на кровати в обнимку с подсвечником, в полной растерянности. Значит, это не глюк? Глюки же в окна не прыгают? Они же больше по люкам? Или нет?..

Созрел следующий вопрос: это кто был?

Но глаза немилосердно слипались, и я пообещала провести сравнительный анализ утром. После чего запихала подсвечник под подушку и, умиротворенная, уснула.

ГЛАВА 9

— Видишь суслика?

— Нет!

— И я не вижу. А он есть!..

Кинофильм «ДМБ»

Проснулась я утром… Нет! Раскрыла утром свои глаза дрожащими пальцами, долбанув подсвечником себе по маковке. Потому что кто-то с похмелья, шибко умный, забыл судорожно сведенные пальчики разжать.

— Ой! — приветствовала я солнечные лучи и утро в целом.

Как-то получилось уныло… Блин! Мне ж на работу нужно! Как бы проснуться?

И тут я вспомнила! Вернее, увидела — во что превратилась моя одежда, где был мой подол и кто был под ним. А кто был? Действительно, кто?!

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});