За други своя. Добровольцы (СИ) - Эйпур Александр

— До пределов не планировал, и всё равно сошёл раньше.

— На его месте я бы не рисковал. Подбросить, что ли, свою идею?

— Он идёт своим путём. Если, в конце концов, у самого что-то получится? А твоя идея может помешать. Мы все учимся, главное — лучший опыт передавать своим.

Этот диалог я не подслушал у кого-то. Нашёл на планшете ЛадоПера, пока он прогулялся в конец коридора. Литературные опыты однажды могут вылиться в приличный рассказ. Кроме всего, ему занятие нравится, так и не стану возражать. Не будет получаться — сам бросит, без чьей-то подсказки.

Он вернулся, увидел в моих руках планшет с текстом.

— Нравится?

— Если бы хоть что-то в этом понимал. Меня волнует другой момент. Скажем, нам предоставят полноценный «Б-2403», ты готов стать членом экипажа?

— Откуда у тебя сомнения взялись? Старцы лучше знают, кто куда годится. И жизни не пожалею за свою землю.

— А на старой Земле у руссов нет своей земли, вся под чиновником.

— Так там и нет, за что воевать.

— Однако, воюют. Такая вот неразбериха, ЛадоПер. А теперь прикинь в уме: сколько и каких голов думают, как землянам помочь.

Он забрал планшет, глянул поверх голов добровольцев.

— А другого способа и нет. Объединить усилия и выступить одним фронтом.

— Чиновник тотчас выставит против твоего безоружного войска армию, и покрошит в маковое зерно.

Он устроился на кресле. Времени как раз хватило, чтобы обдумать ответ.

— Раз есть светлые головы — пусть и придумают. У нас с тобой цель — изучить системы Б-2403», большего от нас и не требуется пока.

7

Получается, не одного меня посещают догадки и корабле без экипажа, именно из нас хотят подготовить достойный. Как погляжу, то того, то другого зовут на экзамен. Иной раз доходит до смешного:

— Да я не готовился, так чтоб до подробностей.

— Сомнения одолевают: пригодится ли мне в будущем, так ведь? — Балуха нежно подтолкнёт студента в двери рубки и добавит на ходу: — Мучить не будем. Просто расскажешь, что запомнилось.

И пропал студент, увяз в разговоре, отвечая на вопросы, заданные умело и с конкретной целью. Так как же охлаждение получается? Так это, проходит через радиаторы, лишнее тепло забирает вентилятор… Где схема, я покажу…

Теперь все видели и понимали: двое добровольцев почти прописались в рубке. Мы их видели всё реже, стало быть, к управлению кораблём их привлекли и не выпускают, разве на время сна. Два других кандидата тоже зачастили в рубку, у третьего что-то не получилось, вернулся в салон и многое стал освежать в памяти, нас почти не замечая. Его мечта оказаться за этой дверью вполне реальна. Ну, растерялся маленько, с кем ни бывает? Столько внимания, столько аппаратуры… Я у себя спросил: хотел бы сам там побывать?

Капитан выглянул, поймал мой взгляд. И кивнул — приглашая в рубку.

Что ж, когда-то надо заглянуть, оценить, насколько удобны кресла.

Мы уже видели рубку «хвоста», частично запомнили рубку наёмников, у меня и сложилось общее представление. Однако, меня поджидала иная картина. Напротив монитора в две сажени посиживали наши студенты, СвентоПрав мне подмигнул. А-а, ну, тогда уже легче. Потолок и стены одного цвета, ровный поток серебра — так бы я обозначил первое впечатление. Управление всё под руками, под локтями подушечки, руки навесу, легко перемещаются в нужном направлении.

В стене, на уровне пояса, заметны углубления; видать, ниши, в них дополнительные кресла. Экипаж на ногах, и что-то их маловато, — пятеро. «Учительская» — откуда-топрилетело словцо, смысл которого вроде понятен. Глянул я на колечко — не от тебя ли?

— Побудь наблюдателем, попривыкни малость. — Капитан шагнул до упора в стену, сам собой открылся спуск под пол. Балуха спустился следом, ещё один член экипажа, тоже не видел ни разу.

С нами остался Повар, — как ни посмотрю на него, всё кажется, на его голове некое сооружение из ткани. Гляну простым глазом — только волосы.

Приблизился, начал разговор:

— Не паникуй, всё получится.

Голова ходуном — я на всё согласен. Один вопрос томит: что ж раньше не позвали? Оно, может, и так: полна горница людей, теснота не позволяла. Сейчас все ушли в погреб, вот меня и пригласили.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Я зацепился глазом за отметки на мониторе. Четыре объекта мне уже знакомы, отсюда их ведут… Ряды цифр — видимо, координаты и бортовое время. Пока ничего сложного.

— Присядем? — Повар выудил два кресла, мы расположились. — Догадываешься о чём?

— Давненько. Где-то есть корабли, не укомплектованные экипажами.

— Это очевидно.

— Но очи пока не видели. — Начало разговора понравилось. — Стерегут их хорошо, и мы лишний раз не мелькаем там, чтобы не дать подсказку Главному Оку.

— Экзамен сдал. — Старший товарищ набрал воздуху, надул губы и… расхохотался. — И всего-навсего осталось: сдать другие. Мой личный опыт подсказывает: всякий текст лучше всего запоминается в стихах и на ощупь. И управление придётся изучить, завтра приступаешь. Пока же подготовься к переезду, собери чемоданы… — К его хохоту присоединились оба студента.

— Что такое «чемоданы»?

— Уже не важно, важнее то, что говорит капитан. Сказал — мы студентов покатали, теперь пусть они нас покатают. Видел, все отправились отсыпаться?

Тут уже и я не удержался. Вот всё бросили и пошли… а вы тут сами, как-нибудь.

8

РазВед находился в положении любимчика, выходил на связь и любил огорошить весточкой.

— На месте. Жду обновления данных.

СвентоПрав включил громкую связь, продиктовал для любимчика, глядя в окно «журнала»:

— Объект «один» откатил от места пеленга на триста единиц, укрылся в тени камушка. Прочие объекты ведут себя примерно, у нас к ним претензий не наблюдается.

— Эй, кто на связи?

— Второй пилот. Из студентов.

— Кто из старших есть, дай мне его.

— Легли отдыхать. Я за старшего. Вообще-то, мы втроём. Приказано покатать старших, мы очень постараемся не разбудить.

— Хорошо, хоть Повара позови.

Пилоты поискали — не нашли. Я-то видел, как он спустился в погреб. СвентоПрав причмокнул губами:

— Он только что присоединился к основному экипажу.

На том конце незнакомый голос забубнел, переходя на высокие ноты. Видимо, фильтры речи не пропускали словечки, какие не разрешены для повседневного использования.

— Я на посту, а ты грубишь мне, любимчик!

Я чуть не подпрыгнул. И пилот согласился со мной. Как же так, как мы пришли к единому мнению?

Но по связи прошёл щелчок, послышался голос капитана. Правда, текст оказался настолько зашифрован, что смысл до нас не дошёл.

Выходит, в «погребе» имеется продублированный пульт управления. Мы ведём «Б-2403», как умеем, а снизу контролируют… Правильно ли это? Не траву косить или дрова рубить, а вести корабль в… Ладно, посмотрим, что будет дальше. Отдыхают они там, по-своему.

Вскоре часть экипажа вернулась, тесновато стало, я хотел уже удалить кресло.

— Сиди, поместимся. — Капитан вызвал защитника, теперь разговор шёл без «цензуры».

— Давай подробности, как-то мы медленно подбираемся.

РазВед взялся перечислять детали, — слишком много случайностей, в виде помех. Он уже подумал — не прилепили ли ему маячки. Полдня потратил, изучая корпус и узлы. Вроде обошлось, хотя техника шагает в сторону миниатюризации, тут и иголка может с виду казаться простеньким инструментом.

Нащупал в потайном кармашке, под воротом, колбочку с иголкой, с запасом ниток. Думаю: в эту иголку точно микрофон не вставлен. А к другим следует присмотреться. Пока же обратился в слух. Развед, в доказательство своих слов, присылал фотографии. С главного монитора рассматривать — одно удовольствие: и цвета, и масштабы.

Он умолчал, что попал в переделку. Три катера прочёсывали окружающую местность. И «Б-2403» не выдал своё местоположение, двигатели отдыхали. Один из патрульных просвистел в десятке саженей от «камушка», в котором притих наш товарищ. Что ж за оборудование появилось у патрулей, которое позволяет локализовать район поиска? — над этим придётся подумать.