Кот в красной шляпе - Саша Суздаль

— Перстенёк пока оставь, — сказал ей Шерг. Иссидия презрительно улыбнулась, но перстень оставила. Через некоторое время она вынесла тяжёлую книгу, которую Шерг внимательно пролистал и, убедившись в её подлинности, вытащил перстень и отдал Иссидии:

— Держи.

Они разошлись, каждый довольный собой. Когда Шерг зашёл в пустой дом, где он обосновался, то первым делом раскрыл книгу и принялся внимательно её читать, прокручивая на пальце перстень с голубовато-зелёным амазонитом. «Мы жрать сегодня будем?» — подал голос Глупый и получил удар под дых от Злого. Шерг, переводя дух, подумал мозгами Хитрого, что когда-нибудь он избавится от двух тормозов.

* * *

С некоторых пор Главному Маргу Страны Маргов Артуру Баруле стали казаться привидения. Правда, воочию, он их не видел, но звуки, издаваемые ими, доходили до уха Барули, нарушая благословенную тишину его кабинета. Скрип кресла под ним или хлопанье крыльев птиц за окном для Барули казались естественными, а другие звуки не достигали его кабинета, расположенного на вершине дворца. Но звучания, порождаемое привидениями, были совсем не похожи на бытовые: какие-то глухие причмокивания, постукивания, вперемежку с тиканьем, а то и вовсе странные, не имеющие аналогов.

Вот и сейчас Артур Баруля замер, прислушиваясь к тихим ударам, доносящихся снизу, как ему показалось, из библиотеки, используемой Главным Маргом не только для книг, но и для разных диковинок. Взяв в руки медный канделябр, испокон веков стоящий на столе и которым никто никогда не пользовался, он на цыпочках отправился вниз, чтобы застать врасплох привидение и прихлопнуть его канделябром. Действенный такой способ уничтожения привидений или нет, Баруля не знал, но медная штучка придавала ему уверенность.

Оказавшись внизу, в библиотеке, он обошёл весь этаж, но ничего не заметил. «Конечно, привидения на то и привидения, чтобы их не видеть», — подумал Артур Баруля, с разочарованием подходя к окну с которого открывался вид на окружающий дворец город Магнум. Зелёные линии веером расходились от здания, очерчивая бульвары, усаженные деревьями, замкнутые по периметру таким же зелёным кольцом.

«Красота», — подумал Баруля, разглядывая город. Ему всегда нравился Магнум, расположенный в долине между гор, пересекаемый широкой Леей и впадающим в неё притоком Чеком. Артур Баруля вздохнул и собирался уже уходить, как тут же услышал: «Тук-тук-тук». Посмотрев на подоконник, он увидел шкатулку и яйца в ней. «Что она здесь делает?» — подумал он и сразу вспомнил, что забил её сам. Он собирался закрыть шкатулку, как из яйца раздалось знакомое «тук-тук-тук» и в нём появилась дырочка.

Поражённый Баруля застыл, наблюдая, как дырка увеличилась, и яйцо опало, а из его ошмётков вылезла странная птичка со змеиной головой с гребешком и шестью маленькими лапками, которая, увидев Барулю, уставилась на него жёлтыми вертикальными зрачками и хрипло сказала: «Папа».

Возможно, Баруле почудилось такое слово, а, может, правда, что птенец сказал что-либо подобное, но напоминание о сыне так взволновало его, что совсем не сентиментальный Баруля пустил слезинку.

Птенец, разглядывая его, словно понимая, снова произнёс: «Папа», — и Баруля понял, что ему не послышалось. Оставив два последних яиц там, где они лежали, он взял птенца на руки и понёс его наверх. Усадив его на стол среди бумаг, Баруля с удивлением наблюдал, как неуклюжий птенец расправляет кожаные крылья, балансирую ими, чтобы не завалиться на бок.

— Что же с тобой делать? — спросил Баруля, глядя на птицу, а та удивлённо спросила:

— Папа?

— Папа, папа, — согласился Баруля, собираясь постучать по столу, чтобы вызвать Увина Партера, но, боясь испугать птенца, поднялся, держа его на ладонях, и отправился к своему помощнику. Удивлению Увина Партера не было границ, когда Главный Марг появился в его кабинете с птицей на руках.

— Чем его кормить? — спросил у него Артур Баруля.

— Что ты мне принёс? — ответил вопросом Партер, разглядывая крылатую змейку.

— Вот, родилось, — изрёк Баруля, надеясь услышать объяснение от Партера.

— Папа, — отозвалась птица, вытягивая змеиную морду к Баруле.

— Оно зовёт тебя папой? — вытянулся лицом Партер. Баруля ушёл от ответа, повторно спросив:

— Чем его кормить?

— Может, молоком, — предположил Партер.

Решили предложить существу разную пищу, пусть выбирает само.

* * *

А в это время фрея Маргина, оседлав мэтлоступэ, неслась в Фаэлию, на очередное заседание Совета Фрей, на котором собиралась сообщить о том, что королевой на самом деле является Байли, а не Элайни. Совсем не желая этого, она должна была сообщить о произошедшем, зная наперёд, что скажут фреи, поддерживающие Иссидию.

С тяжёлым сердцем она спустилась на балкон королевского дворца, встречаемая любопытными взглядами фрей, которые ещё не предполагали, что они услышат от Маргины. Когда собрались все фреи Совета, высокая, худая, с белой копной седых волос, фрея Филиция, председательствующая на собрании, сообщила:

— Слово имеет Маргина.

Такое странное представление фреи Совета, без титулов, заинтриговало фрей, и они уставились на фрею Маргину, которая коротко сообщила о том, что узнала от доктора Фроста, предлагая обсудить данное сообщение и принять решение относительно действующей королевы.

— Что же касается вскрывшихся обстоятельств рождения Элайни и Байли, — закончила Маргина, — то я сразу же решила доложить об этом высокому собранию. Поскольку Байли – дочь королевы Селивии то, по нашим правилам, она и является наследницей короны.

Зал загудел и, даже, фрея Иссидия выпучила глаза, услышав сообщение Маргины. Выступили несколько фрей, который предлагали всё досконально проверить, а потом принимать решение. Фрея Иссидия, оклемавшись от неожиданности, решительно взяла слово и обратилась к фреям:

— Мне странно слышать речи фреи Маргины, — сказала Иссидия, окинув взглядом зал заседаний, — не далее, как декаду назад мы рассматривали вопрос дееспособности королевы Элайни, а сегодня нам говорят, что Элайни – не королева. И что мы сейчас имеем? — продолжала фрея Иссидия, негодующе взирая на Маргину. — Мы имеем королевство без королевы, которое снова должно управляться регентом королевства. Уважаемые фреи, вам не кажутся подозрительными такие странные метаморфозы в управлении страной?

Она повернулась к фрее Маргине и гневно на неё посмотрела.

— Эти вскрывшиеся обстоятельства ничего не стоят, фрея Маргина, — ехидно улыбаясь, сказала фрея Иссидия. — Да, я верю, что Элайни не дочь королевы Селивии, но я очень, я повторюсь, очень сомневаюсь, что Байли может быть дочерью Селивии. Обратите внимание, уважаемые фреи, какой-то марг неожиданно вспоминает, что Байли – дочь Селивии. Можно ли ему верить? Самое интересное, что фрея Маргина недавно закрыла его на пару дней в дежурку фрей эскорта! И после этого он, вдруг, объявляет, что Байли – дочь Селивии. А ещё интереснее, что Байли всегда была дочерью Маргины и этого марга Фроста. Уважаемое собрание, я думаю, что мы имеем дело с чистым подлогом и манипуляцией. И, поэтому, предлагаю создать комиссию из достойных фрей для расследования этого случая, а на время следствия ограничить королевство Элайни и назначить регентом не Маргину, а другую фрею по усмотрению собрания. Предлагаю вам список фрей в комиссию по расследованию, — фрея Иссидия взмахнула рукой и в руки фрей опустились марки со списком.

— Я полагаюсь на разум собрания при решении этого, очень важного для нас, вопроса, — сказала, поднимаясь, фрея Маргина, — и, чтобы решение было взвешенным, предлагаю вам свой список комиссии по расследованию, — с этими словами фрея Маргина движением пальца отправила фреям марку со своим списком.

— Голосование – вечером, — сообщила фрея Фелиция. Фреи поднялись и поплыли, переговариваясь, к выходу.

— Мы не выиграем, — подходя к фрее Маргине, сказала фрея Филиция.

— Не спеши, Филиция, — сказала Маргина, — ещё не вечер.

Фрея Маргина поднялась к себе в кабинет. Возле двери её поджидал стратег Вейн в дорожном костюме. Его лицо, обычно жизнерадостное, выражало скрытую тревогу.

— Сведения подтвердились? — спросила Маргина.

— Да, слухи подтвердились, — кивнул головой стратег. — Я собрал всех тренированных фрей и отправил на север.

— Ах, как некстати эти заседания, — огорчилась Маргина, — я хотела бы сама слетать туда и все увидеть своими глазами.

* * *

Доктор Джозеф Фрост, перебравшись в свой летний домик, потихоньку выздоравливал, иногда принимая у себя своего друга, стратега Питера Вейна, а чаще всего его посещали дочери, внося в тихую жизнь отца суету молодости. Появившись у отца и немного побалагурив, они скоро исчезали, направляясь на берег реки Вьюнки, где их уже ждала разношёрстная толпа.

Дело в том, что Сергей, между делом, сшил из кожи мяч, поместив внутрь надутый мочевой пузырь быка, и, уединившись на большой лужайке возле реки Вьюнки, играл с Хенком и Перчиком в футбол. Элайни, Байли и Розария вначале наблюдали, а потом, под дружный хохот, самозабвенно пинали мяч.