Ефрейтор Икс - Сергей Лексутов

– Как водичка, уже заплывали?..

– А как же… Водичка что надо, бодрит…

Контакт справа тоже был налажен. Можно теперь и провести разведку боем. Павел развернулся и зашагал прямо на топтунов. Они, сделав морды ящиками, смотрели в разные стороны, а Павел нахально их разглядывал. Пройдя в полуметре от них, подошел к питьевому фонтанчику, напился, и тем же курсом направился обратно, еще раз разглядев во всех подробностях топтунов. В общем-то, морды вполне заурядные, славянские, на чеченов не похожи. Впрочем, у тех тоже бывают морды вполне славянские, если они с равнинной части чечении, а не с гор. Ну ладно, пока хватит работы, пора и удовольствие получить…

Павел не спеша, пошел вверх по течению, размышляя на ходу. А что, отличное средство от амнезии – движение. Пока сидишь на месте, и вокруг тебя все сидят без движения, как только начинаешь двигаться, и вокруг тебя начинают мельтешить, крутиться, то и дело лица мелькают… Как там Димыч посоветовал? Покидать камни по кустам?.. Вот это средство от амнезии еще радикальнее…

Входя в воду, Павел бросил случайный взгляд назад, и от изумления чуть не присвистнул: оба топтуна, плечом к плечу топали по берегу.

– Ребятки, да вы что, решили, будто я голяком от вас побегу?! – проговорил Павел и решительно вошел в воду.

Он обогнул бон, с причаленными к нему спасательными катерами, выплыл почти на стрежень, и, держась метрах в двадцати от ряда буйков, но подальше от фарватера, развернулся против течения, намереваясь, минут двадцать хорошенько помахать руками, при этом держась на месте. Оп-па! Оба топтуна… Пардон, плывуна, целеустремленно плыли к нему. И морды у них нехорошие… Весьма даже нехо-оро-ошие морды… Примерно с трех метров они сделали бросок к нему, физиономии застыли, глаза сделались мертвыми. Такие лица бывают у людей, которые хотят убить, но убивать, еще не привыкли. Ну, парни, несолидно… Мы ж в своей стихии…

Павел мощно гребнул руками, извернулся в воде, и врезал ногой по горлу ближайшему. Хоть удара не получилось, вода все ж таки, однако бедолага жадно хлебанул, зажал шею рукой и погрузился под воду. Второй успел дотянуться до шеи Павла, вцепился, сдавил. Павел ткнул ему коленом промеж ног, одним движением рук расцепил захват и врезал обеими ладонями по ушам. И этот скрылся под водой. Павел чуть отплыл в сторону и хладнокровно стал ждать, зная, что из-под воды его нипочем не разглядеть, мутновата водичка, в великой сибирской реке.

Наконец, вынырнул один, хрипя и кашляя, потом показался и другой, мотая головой, и тоже кашляя, будто чахоточный за три дня до смерти. Они поплыли к берегу, Павел легко догнал их брассом, поплыл вровень:

– Ну что, урроды? Утопить вас разом, или по одному?

Они попытались наддать, но получилось это у них плохо, видимо чернота застилала глаза, и огненные круги бегали перед глазами. Наконец, они выползли на отмель. Павел без труда закрутил руку одного в узел, и, не обращая внимания, что второй бросился наутек, макнул мордой в воду, спросил:

– Ну, и кому я дорогу перешел? Кому любимую мозоль оттоптал? Говори, сучок поганый, а то сейчас же утоплю, и уплыву. Ни одна зараза не найдет…

Парень захрипел, все еще кашляя:

– Мы его не знаем… Он заплатил хороший аванс… Человек очень серьезный… Сказал, чтобы вроде несчастного случая…

– О, Госсподи! Опять несчастный случай… А почему вы, козлы позорные, решили, что я несерьезный человек? Топить вздумали…

Вдруг на берегу заорали:

– Помогите! Помогите! Это маньяк какой-то… Он еще в воде на него набросился… Утоплю, орет, и давай тут же топить…

На берегу уже собиралась толпа возмущенных граждан. А второй топтун, или плывун, короче – дерьмо форменное, аж приплясывал на месте. Павлу ничего не оставалось, как выпустить подонка. В милицию попадать совсем не хотелось. У этих, вполне возможно, даже ножей могло не оказаться, а у него полный абордажный набор; и нож, и револьвер.

Освобожденный пленный в каскадах брызг рванул на берег, споткнулся, кое-как выполз на четвереньках. Павел растянул в улыбке рот до ушей, и, демонстрируя крайнее веселье и игривость, пошел на берег, весело говоря при этом:

– Да мы ж баловались! Эй, чего орешь? Это совсем не смешно…

Увидев его внушительную комплекцию и могучие мышцы, лениво перекатывающиеся под гладкой кожей, толпа рассосалась с той же скоростью, что и собралась.

Впереди поспешали по раскаленному песку киллеры-неудачники, за ними шел Павел и канючил:

– Эй, пацаны! Так не по правилам, даже и дня не следили, сразу топить… Ну, подождите, хоть поговорим!

Ситуация была насквозь идиотская, а потому оба мочилы только ускоряли шаг, и к своей одежде приблизились уже чуть ли не бегом. Торопливо принялись одеваться, но Павел оделся еще быстрее, и помчался за обоими парнями, торопливо улепетывавшими с пляжа. Если убить его при таком стечении народа они не могли, то и он не мог взять одного в плен в виде языка, потому как второй тут же примется вопить: караул, убивают, насилуют, грабят…

Машина была припаркована к обочине в переулке, и пока киллеры-неудачники садились в нее, Павел демонстративно разглядывал номер. Мотор долго не заводился. Павел сунулся к окну, предварительно оглядевшись, нет ли поблизости милиции, сказал:

– А погоняле своему скажите, что когда я до него доберусь, то сначала трахну, а уж потом грохну. Так и скажи! Понял, козел?..

Не удовольствовавшись словесной угрозой, Павел сунул руку в открытое окно, схватил мочилу за волосы, благо, этот пока не следовал моде, а другим кулаком с маху саданул по носу. Такая пакость их разом вывела из себя. Второй перестал пытаться завести машину, выскочил, на ходу, как в кино, раскручивая в руке внушительных размеров складной нож, типа "бабочки".

– Ага! А вот это по-нашему!.. – радостно заорал Павел, но с места не сдвинулся.

Дождавшись, пока боец обогнет капот, шагнул ему навстречу, делая вид, будто собирается провести ментовский прием защиты от ножа. Парнишка купился, видимо знаком был с такими приемами. Ловко перекинул нож в другую руку, крутнул несколько раз в ладони, то лезвием к себе, то от себя. Павел без затей врезал ему ногой промеж ног, мимоходом пытаясь сообразить, тот это или не тот, кому он еще в воде хорошо помассировал хозяйство коленом. Вполне возможно, что и тот; потому как глаза у парня стали жутко мечтательными, он забыл моментально обо всем на свете, выронил нож, сжимая обеими ладонями свое драгоценное мужское достоинство, при этом подставив под удар незащищенный затылок. Чем Павел и воспользовался, в последнее мгновение придержав удар. Так что черепушку парня с атланта не сорвало. Как-то непривычно Павлу было убивать средь бела дня, к тому же на виду десятка любопытных граждан. А тут и второй очухался. Хлюпая расквашенным носом, роняя крупные рдеющие на солнце капли, полез из машины. Павел дождался, когда высунется голова и одна нога, и так засадил по дверце ногой, что промял железо чуть не до внутренней стенки. Край дверцы пришелся парню в аккурат по физиономии, а нога явственно хрупнула. Бросив быстрый взгляд по сторонам, Павел нырнул в тенистый проход между домами, просквозил проходным двором, вышел на людную улицу, и неторопливо зашагал прочь от места побоища.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});