Габриэль Гарсиа Маркес. Биография - Джеральд Мартин

В Колумбию Гарсиа Маркес давно не наведывался. РВСК похитили его давнего друга Гильермо Ангуло, когда тот направлялся в свой загородный дом в предместьях Боготы. Ангуло, которому уже шел восьмой десяток, отпустят на свободу через несколько месяцев. В беседе со мной он выразил уверенность, что к его освобождению приложил руку Гарсиа Маркес. На самом деле столь скорое освобождение само по себе было исключительным событием: большинство заложников РВСК оставались в плену многие годы, как это было, например, с кандидатом в президенты Ингрид Бетанкур[1280]. К концу 2000 г. уже все признавали, что Андрес Пастрана является, пожалуй, самым слабым колумбийским президентом за период с 1948 г. В феврале 2001 г. такие знаменитости, как британский историк Эрик Хобсбаум, аргентинский писатель и художник Эрнесто Сабато и Энрике Сантос Кальдерон, направили открытое письмо Пастране и Джорджу У. Бушу, в котором указывали, что любая совместная деятельности США и Колумбии должна осуществляться под контролем ООН и Европейского союза. Среди подписавшихся был и Гарсиа Маркес[1281]. Тем самым он в очередной раз давал понять, что является противником «плана по Колумбии», и это означало окончательный разрыв не только с Пастраной, но и с Гавириа, который поддерживал этот план.

В марте команданте Маркос, согласно давнему обещанию, явился в Мехико во главе невооруженного отряда сапатистов. Гарсиа Маркес при помощи Роберто Помбо на время покинул свое уединение, чтобы взять у него интервью для Cambio. Сапатистам симпатизировали и сочувствовали левые силы всего мира; многие известные интеллектуалы и деятели искусств даже приезжали в Чьяпас, чтобы выразить им свою поддержку. Но Гарсиа Маркес больше не тратил время на то, чтобы помогать подобным организациям. В сущности, его молчание относительно страданий простого народа, в том числе и вынужденных переселенцев-крестьян в Колумбии, мечущихся между герильей, «эскадронами смерти», латифундистами, полицией и армией, неприятно удивляло всех, кто следил за его деятельностью после 1980 г. Но Гарсиа Маркес никогда не делал угодных толпе политических заявлений, чтобы успокоить свою совесть: он всегда был глубоко практичным политиком и делал то, что, по его мнению, было необходимо, но отнюдь не для того, чтобы добиться популярности, как утверждали его критики.

Пока Гарсиа Маркес боролся с болезнью, его самый младший брат Элихио вел собственные сражения. Он умирал от опухоли головного мозга, но, как и Габито, пытался закончить книгу «Ключи Мелькиадеса: история романа „Сто лет одиночества“». Элихио уже не мог осуществить свой творческий замысел в полной мере, но он сам, его родные и друзья решат, что книга должна быть издана при его жизни. Она была опубликована в мае. К этому времени Элихио уже возили в инвалидном кресле, он едва мог говорить. Словно последний в роду Буэндиа, он умрет вскоре после того, как расшифрует «библию» своей семьи, как было предсказано в романе «Сто лет одиночества». (Первым из детей семьи Гарсиа Маркес умер Куки — в октябре 1998 г.) Габито не нашел в себе сил, чтобы поехать на похороны Элихио в конце июня.

11 сентября самолеты гражданской авиации, пилотируемые террористами «Аль-Каиды» врезались в башни-близнецы Всемирного торгового центра. В результате в международной политике произошли кардинальные перемены, и мир оказался на пороге войны, которую Джордж Буш, похоже, и так планировал развязать, хотя он не предвидел подобного развития событий. Гарсиа Маркес недавно побывал на Кубе, где встретился с Кастро, у которого, как поговаривали, заметно ухудшилось здоровье. 24 сентября 2001 г., спустя две недели после кошмара в Нью-Йорке и три недели после освобождения Гильермо Ангуло, возле Вальедупара боевики РВСК похитили Консуэло Араухоногеру, бывшего министра культуры Колумбии и жену генерального прокурора республики. Неделей позже, 30 сентября, ее нашли мертвой; видимо, она попала под перекрестный огонь. В стране ее называли La Cacica — Вождь. Она оказывала активную поддержку Вальедупару и проводившемуся там фестивалю музыки вальенато. Ее считали своим другом Гарсиа Маркес, Альваро Сепеда, Рафаэль Эскалона (она также была его биографом), Даниэль Сампер (пока они не поссорились из-за сценария биографического очерка, который он написал о ней для телевидения) и Альфонсо Лопес Микельсен. Билл Клинтон был знаком с Консуэло и напишет о ней в своих мемуарах. Даже представить трудно, зачем ее понадобилось убивать тем, кто называет себя защитниками колумбийского народа и его культуры.

К январю 2002 г. стало ясно, что Гарсиа Маркес выкарабкается. Он постепенно возвращался на общественную арену. Те, кто встречался с ним, отмечали, что он стал более нерешителен, забывчив, иногда казался растерянным, но в целом выглядел неплохо. Учитывая его возраст (почти семьдесят пять лет) и то, что он даже во время болезни продолжал исполнять свои обязательства перед Cambio и журналистским фондом, его успешное выздоровление можно воспринимать как феномен, свидетельствующий об удивительной жизнеспособности этого человека. Но работа над мемуарами затягивалась, и это означало, что теперь он трудится не так плодотворно, как прежде. Первый вариант Габо отослал Мутису в конце июля 2001 г., однако у него опять что-то не клеилось, и он в конце концов подключил к работе сына Гонсало и колумбийского писателя Уильяма Оспину, попросив их проверить факты и помочь ему восстановить пробелы в слабеющей памяти. Когда он доделывал книгу, внося последние штрихи, в Картахене в возрасте девяноста шести лет скончалась его мать Луиса Сантьяга Маркес Игуаран. Ее муж и двое сыновей умерли до нее. И снова Габито не поехал на похороны[1282].

7 августа официально вступил в должность президента Колумбии изменивший Либеральной партии Альваро Урибе Велес. В своей предвыборной программе он в числе прочего делал упор на борьбу с герильей. Боевики РВСК, как утверждалось, убившие его отца, во время инаугурации собирались обстрелять с воздуха его резиденцию. И опять Орасио Серпа, кандидат от Либеральной партии и верный слуга Эрнесто Сампера, проиграл выборы. Страна была рада избавиться от Пастраны, но колумбийцы сильно рисковали, отдав свои голоса за Урибе. Он был землевладельцем из Антиокии; говорили, что он связан с праворадикальными полувоенными формированиями. Тем не менее он взялся наводить порядок в стране с необычайным, почти фанатичным энтузиазмом и правил в стиле одновременно популистском и авторитарном, что обеспечит ему невероятно высокий рейтинг. В эпоху правления Чавеса, Лулы — в Бразилии, Моралеса — в Боливии, Лагоса и Бачелет — в Чили и Киршнеров — в Аргентине, Колумбия, избрав Урибе, получила в его лице единственное серьезное правительство правых в Латинской Америке, хотя колумбийцы привыкли шагать не в ногу со своими соседями по континенту. Урибе станет союзником и сторонником Джорджа У. Буша.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});