Светлая сторона Луны (трилогия) - Сергей Дорош

— Говорю для всех. — Бьярни чуть повысил голос. — Нашей целью никогда не было и не будет кого-нибудь уничтожить.

— Но ведь они — авангард Тьмы, — подал голос кто-то из офицеров ополчения.

— Та сила, за которую они сражаются, но не сами плутонцы, — пояснил за Бьярни Ричард.

Потом я отмечал не раз, как интересно строят разговор эти двое, дополняя друг друга, вступая именно тогда, когда надо, без всяких просьб. При этом кажется, что говоришь с одним человеком.

— Сами плутонцы, в этом посланец не покривил душой, хотят того же, что и всегда, — выжить. Отколи их от той силы, за которую они сражаются, — и Тьмы в них останется немногим больше, чем в обычном человеке.

— А раз так, мы должны показать им, что бегство — для них лучший способ выжить, — продолжил Бьярни. — Поэтому мы должны больше пугать, чем убивать. Раненый может выжить, умершего не воскресит никто. Потому старайтесь вывести противника из строя. Его крики добавят паники в ряды тех, кто еще сражается. Если кто-то обращается в бегство — не преследовать. Если появятся офицеры, готовые отвести свои войска, соглашайтесь.

— Бьярни, это может быть чревато лишними потерями среди нас, — заметил Публий.

— Мы знаем, на что идем. Гораздо хуже, если мы не будем ничем от них отличаться. Тогда даже наша победа не потеряет смысла. Чаще всего сильный удар обращает их в бегство. Наверняка самых стойких их офицеры поставят в первые ряды. Нам главное — сломить их. Публий, показывай, что нарыли твои лазутчики.

— Смотри. — Легат развернул на столе пергаментный свиток.

Бьярни, Фульк, Ричард и Гастон придвинулись ближе. На пергаменте схематически изображалось поле боя. Весь он был испещрен какими-то пометками. Но Публий начал объяснять все сам, не давая другим увязнуть в записях его лазутчиков, говоря лишь самое важное.

— Плутонцев что-то около восьми легионов. Название — явное подражание нам. В каждом легионе восемь — двенадцать тысяч. Скорее всего, их построение будет соответствовать тому, как они расположились сейчас. В таком случае у них будет очень сильный центр. Там расположено четыре легиона. Как я понимаю, они собираются продавить нас массой, разорвать строй на две части, а потом уничтожить. Но вооружение и дисциплина там слабые. Щитоносцев — от силы на две-три линии. Остальные вооружены разношерстно. Там очень много женщин и подростков.

— И все же не стоит забывать, что они — с Плутона, а значит, высшие, умеющие убивать, — напомнил Ричард.

— Все верно, — согласился Публий. — Дальше. Правый фланг — два обычных легиона, и один — самый маленький, восемь тысяч бойцов. Там, во-первых, офицеры из северян-перебежчиков, у них хорошее оружие, и выглядят они поопаснее, чем те, что собраны в центре.

— Это те, кто пережил бойню возле Некромантского замка, — сказал Фульк. — У них есть хоть какая-то выучка и опыт.

— Этого мои люди не знают, — ответил Публий. — Но они считают их серьезным противником, а я склонен верить своим лазутчикам. Левый фланг особо интересен. Там всего один легион, но в нем, во-первых, почти нет женщин и подростков, а во-вторых, он насчитывает не менее двенадцати тысяч. Его позиции охраняются северянами — живущими в тенях, так что мои люди толком не смогли ничего разведать. Было бы времени побольше…

— Времени у нас нет, — напомнил Бьярни в который раз.

— Я настаиваю, чтобы мой легион был поставлен против их левого фланга, — заявил легат.

— Думал бросить туда ополчение, — задумчиво проговорил Бьярни. Было видно, что окончательного решения он еще не принял. — Ополченцев больше, каждый из них прошел выучку воина-иллюмината, к тому же они будут усилены кельтской дружиной и корпусом Шепот трав.

— Все это так, — не стал спорить Публий. — Только опыта настоящих войн у них нет. Мы не знаем, с чем предстоит столкнуться. Мои офицеры больше привыкли действовать в такой обстановке. У них за плечами много битв с самым разнообразным противником. Мы быстрее сможем реагировать на изменение тактики противника и на всякие его ухищрения. В крайнем случае, если там нет ничего страшного, быстрее продавим оборону и нанесем фланговый удар по их позициям.

— Фульк, ты ничего не скажешь? — спросил Бьярни.

— Нет, мне тоже не удалось туда пробраться незаметно. А прорываться с боем я посчитал неправильным.

— Ополчение как раз лучше поставить в центр, — продолжил Публий. — Оно сможет выдержать натиск собранной там массы войск.

— Вот это, — Бьярни ткнул пальцем в центр, — сыр. А мышеловка как раз на флангах. Они не собираются рассечь нас. Наоборот, они хотят охватить нас с флангов и уничтожить. Иначе в центре были бы как раз собраны ветераны войны с некромантами и этот загадочный легион с левого фланга. Что у них в резерве, Публий?

— Около трех тысяч конницы.

— Маловато. То ли они не поняли еще до конца значения резервов, то ли твои люди не все знают.

— Там еще повелевающие стихиями, не больше десятка, — заметил Фульк. — Держатся в глубоком тылу.

— Плохо. Значит, нашим женщинам придется не только ранеными заниматься, а и прикрывать войско от чар.

— Это могут сделать мои повелевающие стихиями, — произнес Публий.

— Так и будет, — кивнул Бьярни. — В общем, мне все ясно. Я согласен, Публий, поставить тебя против их левого фланга. Центр возглавлю сам. Там будут стоять дружины и фаланга.

— Маловато, — проворчал Гастон. — У вас глубина рядов будет не больше семи человек. Они сомнут вас массой.

— Не сомнут. Я забираю с собой всех стрелков, кроме тех, что усилят ополчение. Командирам лучников строгий приказ: в ближний бой не идти. Я понимаю, что вы отличные фехтовальщики. Вы многих убьете, но и быстро погибнете. В этом бою для рукопашной нужны щиты и плотный строй. Ричард, ты поведешь ополчение. Твое дело — устоять и измотать их. Хочешь — рой окопы, хочешь — возводи стены, но ни шагу назад. Истощи их, а уж потом, если сможешь, начинай давить. Ломать их строй будем либо я, либо Публий.

— Куда мне? — спросил Гастон.

— Тебе особое задание. Предпримешь обходной маневр, зайдешь им в тыл. Попытайся решить проблему повелевающих стихиями, а потом бей по левому флангу.

— Бьярни, я в любом случае брошу во фланг их построений конницу, — сказал Публий. — Скорее всего, они попытаются перехватить ее своей. Разумнее будет Гастону сперва разобраться с вражеской кавалерией, а потом, объединившись с моими людьми, нанести удар по пехоте. Я прав?

— Возможно. Если он посчитает, что так будет лучше. Этот бой неправильный, я не смогу командовать, глядя на всю картину с высокого холма. А потому конкретные решения каждый из вас должен принимать сам. Вопросы есть?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});