Цветок Индиго (СИ) - Кат Зозо

— Да, это я уже слышала, — согласно кивнула. — И должна признать, что за словом он в карман не лезет. Сначала грубит, а потом начинает вести более спокойный разговор. Но, — усмехнулась, — его слова и его действия порой такие разные…

— М? — удивлённо приподняла брови женщина, но продолжить разговор мы не смогли, так как дверь в гостиную открылась, и в помещение вошёл сам Оливер. Человек наших обсуждений. И хватило одного взгляда, чтобы понять, что у него настроение не сахар. — Я сделаю тебе чай, — тут же предложила женщина, откладывая нитки для вязания, которые мы наматывали всё это время, в сторону и медленно поднимаясь с кресла.

— Не стоит, я сама, — предложила, раньше вставая со своего места и подходя к чайному сервизу. Несколько минут и вот чашка чая готова. Протягиваю её Оливеру. — Сам расскажешь или мне начать с прелюдий?

— Не понимаю о чём ты, — фыркнул парень, но чашку всё же взял.

— Ладно, значит с прелюдий, — кивнула я, после чего подошла к креслу, в котором уместился парень, со спины и опустила руки на его плечи. — Здравствуй, Оли. Как работа? Трудился сегодня больше обычного? — На это парень лишь фыркнул и отпил немного из чашки. — А у нас тоже ничего, — продолжала, не обращая на его ворчливое выражение лица. — Вот, например, сегодня позвонили из ассоциации. Звали меня, как консультанта в лабораторию. И деньги неплохие предлагали. Думаю, поехать завтра.

— Тц! Ну конечно, — злился парень. — Это они ещё из вежливости потерпели, а теперь как только поймут, как можно тебя привлечь, то всё… Считай, что переезжаешь на работу. И зачем тебе деньги? Разве их у тебя мало?

— Ну… — задумчиво наклонила голову на бок. — Это не я. А Шкурка. Ты же знаешь, он ещё тот хорёк-любитель. Вот, предложил купить здесь «дом на колёсах» и объездить всю Англию, пока ты будешь трудиться. А я что? Я девушка глупая, ветреная, куда смотрю, туда бегу и там пляшу, и песни подпеваю.

— Тогда не смотри никуда, — строго бросил он, после чего поднял руку и обхватил пальцами мой подбородок, заставив повернуться в его сторону. — Смотри на меня и этого вполне достаточно.

— Вот как? — мягко пропела я, присаживаясь на подлокотник его кресла. — А может мне в твой университет поступить? Хотя… С моим-то образованием в несколько классов… Думаю, у меня возникнут проблемы.

— Во всяком случае, ты умнее всего потока первокурсников вместе взятых, которые призрака от обычной лампочки отличить не могут. Любители… — фыркнул он. — И этому стаду идиотов мне необходимо преподавать парапсихологию? Отказываюсь!

А вот тебе и причина проблем.

— Ну, ты же получил статус «профессора», — вздохнула я, вплетая свои пальцы в его густые чёрные волосы. — Необходимо отрабатывать хлеб.

— Я делаю то, что мне интересно, — отвечал Нару, но уже более спокойно. — Преподавание идиотам, в этот список не входит.

— Хорошо-хорошо, как скажешь, — согласилась я, замечая, как под моими прикосновениями его мышцы расслабляются, а озлобленный взгляд становится более тёплым и нежным.

Каждый раз, наблюдая за нами, мать Оливера не могла скрыть улыбку и лёгкое смущение. Наверное, это ей и нравилось. Каким бы злым не был парень, рядом со мной он успокаивался и был самым обычным. Мог себе позволить даже большее, чему его родители удивлялись. Когда мы с Оли выбирали детали свадьбы. Например, какие цветы и какого цвета должны быть на церемонии, то просто говорила: «Давайте красные розы». Оливер этот выбор одобрял. Но что отец парня спросил, почему именно красные? И почему именно розы? Ведь на свадьбы обычно выбирают более нежные тона цветов. В основном лилии или чайные розы. На что я отвечала:

— Ну, мне нравятся розы, а Оли любит красный цвет.

Тот факт, что их сын предпочитает красный цвет, вообще было сенсацией. Они же этого никогда раньше не замечали. Ни в одежде, ни в предметах. А в последнее время он вообще в чёрном ходил. Как тут поймёшь? На удивлённые взгляды родителей, Нару делал вид, что ничего не замечал и ему всё безразлично.

Но со мной такой фокус не пройдёт. Каждый раз, когда нас двоих спрашивали о каком-то выборе… Например, какой напиток предпочитаете на торжестве? Вино или шампанское? Или не хотите ли музыкантов? Какую музыку желаете услышать? На все эти вопросы Нару начал отвечать: «Мне всё равно. Просто выберите что-нибудь». Это меня злило, но я решила эту его фразу переворачивать совершенно иначе.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Нам ничего не нравится, — бросала я, отменяя оба выбора.

Пару раз так ответила, переходя к следующим этапам, и Оливер начал призадумываться. Последовали предложения и советы, да и вообще участие. А после, по его же инициативе, мы возвращались к предыдущим вопросам и делали окончательный выбор. Но обсудив их, как следует.

Что касается ассоциации и лаборатории, куда меня всё время приглашали, то… Хм… встретили меня там двояко. Одни смотрели также восхищённо, как и на Оливера. Другие с недоверием. Они разглашали множество слухов и сплетен про меня и Нару, считая, что я его просто использую. Так как Оливер Дэвис самая популярная, знаменитая и талантливая личность в их кругах. А я кто такая? Бродячая цыганка, у которой и табора то своего нет.

Но знаете? Мне было так плевать на их бред. Даже не обращала на него внимания. Я то знаю, кто я. Знаю, кто такой Оливер. И он знает обо мне. Хотя именно его подобные сплетни и раздражали больше всего. Когда обсуждали самого парня, Нару было плевать. Но когда тема затрагивала именно меня… Порой он мог со злости и технику какую-нибудь поблизости сломать.

Хотя со временем, мне удалось их переубедить, что и я сама не так проста. Хотя для этого не прилагала особых сил. Просто была собой. Меня часто просили провести спиритический сеанс или призвать какого-то духа. И всё фиксировали. Проверяли уровень моих способностей. Дурдом. Это немного выводило из себя, и я прекратила общение с лабораторией. Просто поняла, что на камеру, они не заснимут то, что хотят. Им нужны чудеса. То, что писал Оливер, но разве это возможно воссоздать из пробирки? Для этого необходимо выйти в поле и начать работать. Практика, практика и ещё раз практика.

Учёные были слегка разочарованы данным поступком, но настаивать не стали. Не посмели.

Ближе к свадьбе в Англию приехала и остальная часть нашей команды. Причём полным составом. Аяко тут же взяла на себя роль главного организатора свадьбы. Все хлопоты, включая мельчайшие детали, легли на её плечи. И зная то, как девушка любит роскошь, в копеечку это точно обойдётся.

Но забавно то… кхм… что саму свадьбу я толком не помню. Хы-хы-хы… Кошмар, да? Нет-нет, всё несколько не так, как вы подумали. Я помню начало церемонии. Помню подготовку. Помню, как меня и Оливера венчали, и мы говорили друг другу наши клятвы. Помню, как Шкурка шёл впереди, разбрасывая по дорожке лепестки роз, хотя это положено было делать детям, но Шкурка очень просил и старался.

Я даже помню нечто невероятное… Помню, как во время колокольного звона, когда все подбегали к нам с поздравлениями, в конце церковного зала я заметила две улыбающиеся человеческие фигуры. Бабушка и Юджин. Я понимала, что им нельзя тут быть и они на мгновение. Лишь посмотреть на свадьбу и пожелать нам счастья. Но всё равно была безумно рада тому, что они смогли хотя бы на мгновение показаться. Когда наши взгляды пересеклись, те просто помахали мне рукой и исчезли, растворившись в воздухе. Я помахала им в ответ, и тут же поспешила вытереть выступающую слезу. И лишь лёгкое умиротворение наступило в душе.

А после началось само веселье. Поздравления, танцы, пожелание счастья, любви и процветания. В общем… всё то, что и должно быть на каждой свадьбе. Но до конца я всё это увидеть не успела. В какой-то момент, Оливер наклонился ко мне, и прошептал вполне серьёзно:

— Давай сбежим.

И знаете что? Я согласилась. Я же цыганка, мне можно. В самый разгар веселья, когда гости были уже нетрезвы и требовали продолжения банкета, Оли взял меня за руку и помог бежать, придерживая огромную пышную белоснежную юбку. Убегали только мы вдвоём, тихо посмеиваясь на ходу. Даже Шкурку оставили на празднике, хотя учитывая то, что он в этот момент лежал в вазе с фруктами и поедал сладости, хорёк не очень то и грустил.