Могучая крепость (ЛП) - Вебер Дэвид Марк

«Проблема в том, что даже если она соскользнёт, он никому не скажет ничего такого, чего бы они уже не знали. Жаспер, возможно, и не злорадствует открыто — пока — но это не значит, что остался кто-то, кто не вполне осознает, что он на самом деле чувствует».

Со своей стороны, Дачарн полностью перестал полагаться на Клинтана. Он не старался изо всех сил провоцировать Великого Инквизитора, но ясно показал своё безразличие к Клинтану. Неудивительно, что Инквизитор отреагировал с глубоким пренебрежением и высокомерием, и всё же он, казалось, испытывал странное отвращение к тому, чтобы на самом деле напасть на Дачарна. Он даже не подшучивал над Казначеем, как когда-то. Дачарну было ясно, что Клинтан принял сделку, предложенную им через Трайнейра. Было даже отдалённо возможно, что Великий Инквизитор действительно понял необходимость для Матери-Церкви показать более доброе, более заботливое лицо, а не полагаться исключительно на кулак в кольчуге, кнут и ужас.

«Скорее всего, он просто удовлетворён тем, что я либо слишком боюсь его, чтобы бросить ему вызов, либо я стал этаким „сердобольным страдальцем“ и меня больше не волнует мирская власть. А может быть это даже комбинация того и другого. Во всяком случае, он, похоже, принял моё заявление о нейтралитете за чистую монету, по крайней мере, пока. Что, вероятно, означает, что теперь, по его мнению, я недостоин даже презрения».

Если такова была позиция Клинтана, то Дачарна она вполне устраивала. Не то чтобы он собирался рисковать с какими-то глупыми, чрезмерно оптимистичными шансами.

Однако, за своим бесстрастным фасадом, Казначей поймал себя на том, что ему любопытно, что же задумал Клинтан на этот раз. Отец Франклин Самир, интендант Церкви в Таро, был шуляритом, как и почти все интенданты. Как таковой, он подчинялся непосредственно Инквизиции, хотя предполагалось, что копия любого отчёта, касавшегося политических вопросов, также должна быть послана в офис Трайнейра в Канцлерстве. Епископ-исполнитель Тирнир Нарф, с другой стороны, должен был отчитываться перед архиепископом Фейликсом Гарбором, архиепископом Таро, чьим заместителем он официально являлся. Конечно, он также должен был посылать копии своих отчётов в Канцлерство. Теоретически, таким образом, Трайнейр должен был быть проинформирован обо всём, что достигло ушей Клинтана.

Что, в данном случае, явно было не так.

— На самом деле я не удивлён, что Нарф ничего не упоминал об этом, — сказал затем Клинтан почти небрежно. — Возможно, на самом деле это не его вина. Я имею в виду, я знаю, что он наш официальный представитель в Таро, и что он регулярно совещается с Горжей, так что я не сомневаюсь, что он уверен, что он владеет ситуацией.

— Но ты предполагаешь, что он ей не владеет, верно? — резко спросил Трайнейр.

— О, я уверен, что он полностью знаком со всей дипломатической перепиской и переговорами — и всём в этом роде. Но, по словам отца Франклина, в Бухте Тол произошло таинственное снижение активности черисийских военно-морских сил. На самом деле, вся черисийская блокада, похоже, внезапно стала такой же водонепроницаемой, как рыболовная сеть.

— Прошу прощения? — Недоумение Трайнейра было столь очевидным, что Клинтан фыркнул.

— Мы уже знаем, что Горжа однажды уже переходил на другую сторону, — сказал он тоном человека, объясняющего что-то очень маленькому ребёнку очень простыми словами. — Мы также знаем, несмотря на любые расследования, которые могли бы оправдать его, что только кто-то в Таро мог предупредить Хааральда о том, что должно было случиться. Мне всегда было интересно, у кого могли быть полномочия и возможности одновременно передавать эту информацию и быть уверенным, что никто никогда не сможет идентифицировать его как источник. Конечно, как все вы уже отмечали, мы не можем просто так свергать королей и князей по одному подозрению, не так ли?

— Жаспер, если ты действительно был убеждён, что утечка произошла по вине Горжи, ты должен был сказать об этом в то время. — В голосе Трайнейра отчётливо послышалась резкость. — Твои собственные инквизиторы провели расследование — по его собственной просьбе, напомню тебе! Если они обнаружили какие-либо доказательства, которыми ты не смог поделиться с нами, я предлагаю тебе рассказать нам об этом сейчас.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Если бы у меня были какие-либо такие доказательства, я бы поделился ими с вами тогда, — холодно сказал Клинтан. — Но очевидно, что тогда я их не имел. Но отгадай для меня вот что, Замсин. Почему черисийцы должны вдруг начать относиться к Таро снисходительно? После того, как они заперли этот проклятый остров наглухо — засунули его в бочку, а затем закупорили пробку на большую часть двух лет — почему их блокада вдруг стала такой непрочной? Ты не хуже меня знаешь, что этот ублюдок Каменный Пик обосновался в Бухте Тол. Честно говоря, мне всегда казалось немного подозрительным, что Горжа и его драгоценный Белый Брод даже не смогли удержать его от этого! Но теперь, внезапно, «нарушителям блокады» удаётся толпами проскальзывать мимо зорких черисийцев.

— Ты полагаешь, что Горжа заключил какое-то секретное соглашение с Кайлебом и Шарлиен?

Трайнейр и Клинтан оба посмотрели на Дачарна, когда он задал этот вопрос. Его собственное выражение лица было безразличным, почти скучающим, а в его тоне действительно мог быть намёк на веселье.

— Это именно то, что я и полагаю, Робейр, — сказал Клинтан через мгновение. — Ты находишь эту идею забавной?

— О, ни в коем случае, — спокойно сказал Дачарн. — Что я нахожу немного забавным, так это то, что вы — ну, ты и Замсин, я полагаю — должно быть больше озабочены тем, чтобы набирать очки друг у друга здесь, в этой совещательной зале, чем тем, чтобы держать всех нас в курсе любой информации, которая попадает в наши руки.

Брови Трайнейра поползли вверх. Брови Клинтана, наоборот, остались на месте, а в его глазах вспыхнул уродливый огонёк. Он начал было открывать рот, но потом умолк. Мгновение он сердито смотрел на Дачарна, а затем, к удивлению Трайнейра, действительно усмехнулся.

— Замечание принимается, — сказал Великий Инквизитор и перевёл взгляд на Трайнейра. — Робейр прав. И я признаю, что какая-то часть меня хочет ткнуть в это всех остальных носом, если окажется, что Горжа на самом деле снова… меняет лагерь. Потому что правда в том, что я никогда не доверял этому скользкому маленькому ублюдку, и я позволил вам всем взять над собой верх. Так что, да, я думаю, я получил бы определённое удовлетворение, если бы оказалось, что я был прав насчёт него. Что, как только что отметил Робейр, на самом деле не так уж умно с моей стороны.

Трайнейр ухитрился не моргнуть несмотря на то, что Жаспер Клинтан в последнее время не так уж часто демонстрировал разумное поведение.

— Я не думаю, что кто-то из нас действительно находится в лучшей форме в эти дни, — сказал Канцлер через мгновение. — Во всяком случае, я точно нет. И ты прав, Нарф ничего не упоминал о нарушителях блокады. Хотя, честно говоря, вопросы торговли и судоходства всегда были скорее за пределами его компетенции.

— Я знаю. — Клинтан махнул рукой. — На самом деле, я знал это, когда крутил тебе хвост. Но моя точка зрения остаётся в силе. Я думаю, мы должны серьёзно отнестись к этому внезапному всплеску судоходства в Таро и вокруг него. Я думаю, что возможно — даже вероятно, — что Горжа заключил какую-то тайную сделку с Кайлебом.

— Какого рода сделку? — спросил Дачарн.

— Я не знаю, — сказал Клинтан, задумчиво поджимая губы. — Это может быть что-то столь же простое, как неофициальный, эффективный нейтралитет. Или это может указывать на то, что он был тем, кто передал наши первоначальные планы, и что он вновь открыл этот канал связи. В любом из этих случаев, черисийцы могли бы начать пропустить достаточное количество грузов, чтобы облегчить его собственный дефицит, и ни одна из сторон не сделала никакого официального признания о том, что они задумали.

— Но чего ты действительно боишься, так это того, что он станет вторым Нарманом, — сказал Трайнейр.