Паутина миров: Остров (8 книг) (СИ) - Шаман Иван

Конечно, из нас не готовили шпионов или ниндзя специально, однако некоторые простейшие техники объясняли. Можно было писать белком, соком экзотических фруктов, светящимися в темноте после света чернилами. Но у всех них было несколько основных правил. В первую очередь – одноразовость. Большинство чернил можно было скрыть и проявить только один раз. А значит их все можно было смело отметать – они не подходили для записей себе, да еще и в столь явном виде. Другие, можно было проявлять и прятать сколько угодно раз, однако они оставляли явные следы или пути блокировки. Такие как шифрование надписей.

Здесь же было нечто иное. Но на всякий случай я последовательно проверил все составы, к которым у меня мог найтись проявитель. Начиная от самых сложных, заканчивая самым простым, а потому наименее вероятным. Раз за разом у меня ничего не получалось. Я потратил уже кучу времени, и старшая луна уже начала клониться к горизонту, когда я в отчаянье просто активировал зрение Ци которое было у каждого начинающего адепта. И смачно выругался.

Да, вот они – надписи. Прямо передо мной. Все оказалось так просто, и одновременно так сложно. Никто кроме меня, ректора и возможно Кингжао не смог бы прочесть их. Ведь как она сказала верховная жрица послушания – у кланов нет того, кто бы разбирался в древнем. А потому Шунюан практически ничем не рисковал, оставляя эти записи. Вспоминая речь наставницы, я так же понял, почему именно он оставил эти записи. Нет, конечно не потому что хотел, чтобы их нашли. Иначе не стал бы скрывать двойным методом, пусть и простым.

Ответ был в памяти. В ее свойстве. И нет не человеческой памяти подверженной постоянной забывчивости. Кингжао говорила, что с трудом помнит, происходившее тысячу лет назад, потому что новые воспоминания вытесняли старые, и тифлингам приходилось выбирать что и как сохранять. Кингжао – просто записывала воспоминания и теряла то что считала наименее важным. Ректор отдавал свои воспоминания сидящему в подземелье стражу – KoWoTу. А Гуй Шунюан решил вопрос таким образом – ведя журнал с двойной защитой.

Оставалась самая малость, разобраться что тут ценно лично для меня, а что нет. Судя по надписям, этот журнал был 1073м томом в общих записях, и охватывал наиболее важные события произошедшие последние несколько лет. Понимая, что разбирать такую массу информации у меня нет ни сил, ни времени я просто открывал страницу, сканировал ее, запоминал и шел дальше. Весь дневник, огромный тысяча страничный том, я успел отсканировать только к утру. Вернул все книги на их места и пока солнце не встало убрался из кабинета.

Времени мое приключение заняло куда больше чем я рассчитывал, так что я направился не в казармы, отсыпаться, а сразу на свой пост. На кухню. Благо что, проработав пару лет младшим, а потом и старшим поваренком я уже весьма сносно готовил. Это не стесняясь использовали все мои одногрупники. А я, имея доступ продуктам чуть увеличивал свою порцию так необходимыми для быстро растущего организма веществами.

– Доброе утро, Вал. – поприветствовал меня старший повар. – Не спится, в такую рань пришел?

– Да, не могу заснуть, так что лучше делом займусь. ‑‑ кивнул я, надевая передник. – Не слышно куда сорвалось все начальство?

– Как куда? На юг, ставить новые оборонительные рубежи. – удивленно посмотрел на меня повар. – Весь лагерь только об этом и говорит. Какое‑то чудовище снесло часть внешней стены. Бои идут уже за внутреннюю запруду Хэй, там, где раньше выращивали рыбу для еды. А теперь там настоящий хаос. Союзники, противники. Никто уже не знает, что именно происходит. Если стена пала – значит внутренняя запруда стала последним рубежом обороны. Жуть. Надеюсь она выдержит. Иначе бои пойдут уже за сам тайный дворец, а тогда, я даже не знаю, что произойдет.

Повар не договаривал, но я сам все прекрасно понимал. Если начнется полномасштабное вторжение на остров, которое не смогут удержать стены, тогда Гуй Шен объявит о эвакуации. Все выжившие будут переселены в здание академии. Все, кто сможет – останутся снаружи, чтобы до самого конца, до последних капель крови, защищать здание Ковчега‑3. А те немногие кому повезет, останутся жить в запечатанном обелиске, ожидая либо своих последних дней, либо спасения и выхода через много поколений.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Вот только в этот раз план ректора может не сработать. Если вековечная тьма доберется до ковчега за время изоляции. Сомневаюсь, что кто‑то сможет выжить в таких условиях. Да и наги, если захватят остров, вряд ли оставят обелиск небоскреба в покое. Жить хотят все, вот только способ выживания еще не найден. Он кроется в обелиске соседнего острова, а туда мы идти совершенно не готовы.

– О чем задумался? – спросил начальник, когда я шинковал очередной красный корень на суп. – Сильно не увлекайся, а то доску разрежешь.

– Простите. – буркнул я, быстро переходя к другим овощам. – Как думаете, наш глава сможет справится с нашествием наг?

– Должен. – пожал плечами повар. – Сейчас все владыки объединят свои силы, если уж они ничего не смогут сделать – тогда я даже не знаю кто. К тому же, у союзников на службе есть собственный легендарный демонический кракен. По крайней мере так говорят. Нам не о чем беспокоится.

Тут он скорее обнадеживал сам себя, чем врал мне, но в любом случае я прекрасно понимал желание повара быть обманутым и переложить ответственность на чужие плечи. Вот только я себе такой роскоши позволить не мог. Несколько легендарных тварей живут прямо у нас под боком. Карта Хэй Хи говорила, что и на других территориях Чщаси есть опасные участки. А значит мне необходимо найти способ стать сильнее и убить их. Или скорее стать сильнее на их убийстве, ведь совершенно непонятно, что меня ждет за стеной.

Следующие несколько дней прошли в обычных тренировках. Затем вернулся и вновь уехал Шунюан, предварительно собрав вещи. После – вернулись герои. Я надеялся, что наши усиленные тренировки продолжатся, но вместо этого на весь лагерь остался один преподаватель и командир – Пинг Ян. Явно недовольный положением вещей. Вместо десяти выдающихся учеников на его попечении оставили две с половиной сотни.

– Мне сказали, что это великая честь и ответственность, воспитывать молодое поколение будущих воинов! – сказал командир, собрав нас на плацу. – Но сейчас как никогда наш город и наша земля находятся в опасности. Сражения идут уже не за внешние стены, а за наш дом. Каждый воин, каждый герой и владыка – сражаются, для того чтобы подарить вам надежду. Будьте благодарны им за те минуты и секунды, что вырвали для вашего дальнейшего обучения.

Ведь вы, и те кто сейчас стал серебряными адептами – последние кто успеет пройти экзамен на воинов до того как врата академии Чщаси закроются на столетия. Тренируйтесь так будто от этого зависит ваша жизнь. Ведь на самом деле так оно и есть! Все уже решено, если наги пробьют внутреннюю стену тайного дворца, мы покинем эти дома и укроемся в жилище хранителей. Пока же у вас еще есть время.

Я хотел было выкрикнуть что и оружие против тварей у нас есть. Но вовремя сообразил, что это далеко не так. В первую очередь потому что никакого оружия на самом деле еще не было. У меня в наличии селитра и уголь, однако нет серы. К тому же я сам понятия не имею в каких пропорциях их смешивать чтобы получить не просто быстро горящую смесь – а взрывающуюся и мгновенно расширяющуюся, а без этого порох не получить.

Да и толку мне с пороха если нет пушек, ружей и мортирок. Железа нет, топлива для плавки в обрез, а ведь еще нужно объяснить, что именно я хочу получить, чтобы выковать необходимое. Оставались самые простые варианты – бомбы и гранаты с камнями. Оставалась и еще одна, немаловажная проблема – угроза от Гуй Шена об изгнании. Уверен, если он узнает о моих действиях, выгонит без колебаний. Он был очень доходчив в своих убеждениях. А значит я должен сделать все в тайне от всех, да еще и не забывая развиваться.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

К счастью даже после самых суровых тренировок и смен у кастрюли у меня оставалось немного времени, чтобы изучать записи Гуй Шунюаня. Там было много мусора, его мыслей и переживаний. Но во всех этих записях встречались краткие характеристики, которые я в начале пропускал, пока не наткнулся на знакомое имя: «Джен Хироши, поздний, мутант второго класса».