Щепки плахи, осколки секиры. Губитель максаров - Юрий Брайдер

– С Карглака, само собой. Лично мне он больше всех насолил. Да и дорога к его цитадели тебе хорошо знакома. Проводники не понадобятся.

– Не проще ли сначала наведаться в замок Генобры? – возразил Хавр. – Там и золотишком можно разжиться, и провиантом. А кроме того, после смерти Рагны ты стал законным наследником всех ее владений. Насколько мне известно, других родственников у нее не было.

– Нет, – Окш поморщился. – После всего, что случилось, мне не хочется возвращаться туда. Сначала я отомщу Карглаку.

– Задачка, прямо скажу, не из легких. – Хавр прищурился. – Цитадель ты, возможно, и разрушишь… Благо, что есть чем. Но вот как добраться до ее хозяина? Это та еще лиса… Многие хотели с ним поквитаться, да ни у кого не вышло.

– Придумаю что-нибудь… Какой же я тогда Губитель Максаров, если не могу справиться с одним-единственным Карглаком?

– Волчонок, прежде чем на оленя охотиться, сначала на мышах зубы пробует, – заметил Хавр.

– С мышами я уже имел дело. Удовольствие не очень… – Неприятные воспоминания заставили Окша нахмуриться.

– Не надо было с ними болтать! Рубанул пару раз, и все. Совесть чиста и на душе спокойно… А ты еще на девчонку пялиться начал! Хорошо хоть, что она на тебя фыркнула. А если бы на колени упала? Руки стала целовать? Чем бы это все могло кончиться? Волкодава что губит? Встреча с волчицей необыкновенной красоты! Она его от дома в лес уводит. А в лесу, сам знаешь, другие законы.

– Ты до того умный, что даже противно… Только языком молоть это одно, а клинком махать совсем другое. Когда врага рубишь, волей-неволей ему в глаза смотришь. А потом эти глаза присниться могут… И вообще, канительное это дело, максаров поодиночке изводить. Надо что-то другое придумать. Чтобы их всем скопом прихлопнуть. Без возни…

– С максарами такое вряд ли возможно, – промолвил Хавр с сомнением. – Не собираются они скопом…

– Ладно, потом об этом подумаю. Сейчас главная забота – Карглак. Он у меня как камень на шее. Пока с ним не покончу, не успокоюсь.

– Сначала бы оглядеться надо. Запасы пополнить. Свежих сил дождаться, – посоветовал Хавр. – Ведь еще и не воевали толком, а четвертой части армии уже нет.

– Тут не армия дело решает. Армия только для вида… Мы между собой должны разобраться. Один на один. Какой толк от всей этой армии, если я не одолею Карглака?

– Есть, значит, сомнения?

– Сомневаюсь. Но только не в исходе поединка. Вопрос в том, как вызвать на него Карглака.

– Я бы на твоем месте не спешил. Рано или поздно он сам тебя найдет. Главное, чтобы тебя не застали врасплох. Такую встречу нужно готовить заранее. Надеюсь, ты понимаешь, о чем я говорю?

– Понимаю. Я должен дать Карглаку шанс. Вызвать его на себя. Подставиться. Только к лицу ли это мне?

– Почему бы и нет. Сила силу ломит. Одно зло пожирает другое. То же самое и с коварством. Ты победишь максаров, лишь когда превзойдешь их по всем параметрам.

– Рановато мне еще в коварстве с Карглаком тягаться.

– А ты поучись. Способности у тебя есть. Как-никак твоим дедом был сам Страдах. Уж он-то по части коварства или жестокости мог заткнуть за пояс любого максара. – Хавр встал. – Пойду пройдусь по постам. Здесь нельзя доверять даже самым бдительным караульным. В Чернодолье можно ожидать любых сюрпризов.

Лагерь еще спал, когда к нему приблизился обоз, покинувший Страну жестянщиков уже довольно давно, но заплутавший в пути. И ездовые, и охранники за время скитаний успели хлебнуть немало всякого лиха, но о своих злоключениях старались не распространяться. Их командир, имевший при себе секретный пакет, погиб в схватке с мрызлами, а заменивший его штаб-офицер оказался столь бестолковым, что даже не мог охарактеризовать нынешнее положение в Стране жестянщиков.

Вместе с боеприпасами и провиантом в лагерь прибыла и некая опасность, которую Окш почуял, еще даже не выходя из палатки.

Накинув поверх кольчуги просторный плащ и прикрыв капюшоном стальной шлем, он подошел к своим воинам, уже строившимся для похода на цитадель Карглака. Мельком проверив состояние их умов, Окш сразу уловил некоторый диссонанс, который вносили в общее настроение новоприбывшие. Конечно, это легко можно было объяснить и пережитыми невзгодами, и глубокой усталостью, и тоской по родине, но в душах обозников присутствовало и нечто совсем иное – фальшивое, ненатуральное, как бы привнесенное со стороны.

Обозников разоружили, обыскали и гуськом провели мимо Окша. Народ это был разный – и бывшие королевские стрелки, и вольные братья, и даже дезертиры-тягуны, замаливавшие прошлые грехи. По большей части все они оказались людьми простыми, бесхитростными и никаких злодейских замыслов против Окша не вынашивали. Вполне возможно, что разброд в их сознание внес какой-нибудь юный максар, падкий на злые дела, но еще недостаточно искушенный в них.

Впрочем, в последнее время меры предосторожности стали коньком Окша, и он велел своим адъютантам вывести обозников за пределы лагеря и после небольшого отдыха отправить восвояси, тем более что в предстоящей осаде никакой пользы от них не ожидалось.

Окш уже повернулся, чтобы идти в палатку, где его ожидал завтрак и прорва всяких забот, вечно обременяющих полководцев, когда сзади грянул выстрел. Окш, мгновенно догадавшийся, в кого именно он направлен, бросился навзничь, однако все же опоздал – по его левому плечу словно обухом саданули.

Вторая пуля, сохранявшая прежний прицел, чиркнула уже выше его головы.

Перекатившись на спину, Окш увидел, что в него стреляет ничем не примечательный с виду чумазый обозник, вырвавший многозарядку из рук недотепы-конвоира. Как ни странно, никто из присутствующих не пытался помешать ему. Даже свита Окша, даже его личная охрана впала в какую-то необъяснимую прострацию. Ни к чему не привела и попытка Окша подавить сознание неизвестного стрелка – с таким же успехом можно было швырять камнями в лобовую броню самохода.

Вот когда бы пригодился «дырокол» – однако в распоряжении Окша имелся лишь клинок, достать которым врага с такого расстояния было невозможно.

Боль в плече, распространившаяся на всю левую сторону тела и почти парализовавшая соответствующую руку, не позволяла Окшу увернуться. Вот-вот должен был последовать очередной и, судя по всему, роковой выстрел (хотя обозник управлялся с многозарядкой не очень уверенно, с полусотни шагов в неподвижную мишень не промахнулся бы и новобранец).

И тогда Окш решился на отчаянный поступок, в случае неудачи уже не оставлявший ему никаких шансов на спасение. Он швырнул во врага клинок да еще заставил его в полете вращаться колесом. При этом лезвие, и без того призрачное, вообще пропало из вида. Взгляд мог уловить только замысловатые петли, выписываемые в воздухе рукояткой. И пока коварный обозник уворачивался от этой рукояти, невидимое лезвие все же задело его, погубив заодно и всех, кто имел несчастье оказаться поблизости.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});