Черный человек - Василий Головачев

– О, да вы поэт, – заметила Боянова с ответной иронией.

– Да не я, – махнул рукой Джума. – Жил когда-то поэт, строки которого я прочитал в детстве и случайно запомнил. Но лучше не скажешь. Или, например, был я на таком объекте. Представьте себе планету размером с нашу старушку Луну, состоящую из необычных ракушек. Эдакий космический коралл с перламутровым отливом. Но «ракушки», из которых он состоит… растут! И, достигнув определенных размеров, отрываются от «кораллового дома» и уходят в космос, исчезают. То ли это живые существа, то ли кто-то выращивает таким способом космические корабли, не знаю, однако своими глазами наблюдал за стартом выросших «ракушек». Еще примеры?

– Не надо, лучше… – Боянова не договорила, в дверь позвонили. Через полминуты в гостиную вошел невозмутимый Игнат Ромашин.

– Вот и наш эксперт, – без удивления сказал Джума. – Живой и невредимый. Не хватает только Мальгина.

– Я начинаю бояться его возвращения, – улыбнулась Боянова, предлагая новому гостю кресло. – Где он, если не секрет?

– Не знаю, – в один голос ответили мужчины.

ГЛАВА 10

О событиях на Луне, связанных с фигурантом розыска Шаламовым, Столбову стало известно через час после этих событий: прямых свидетелей не оказалось, а информация со спутников, обозревающих лунную поверхность, поступила в отдел лишь после обработки массива инком. Реакция Бояновой на сообщение была соответствующей, и Столбов даже не счел нужным оправдываться. Розыск запоздал дважды: при определении траектории украденного Шаламовым аппарата и к моменту схватки «сына сумерек» с неизвестными лицами, выдававшими себя за пограничников.

– И где он теперь? – спросила Боянова, пережив вспышку гнева. – Куда направился? Где его ждать? Кто на него напал?

Столбов молчал. Он мог бы сослаться на погранслужбу, помешавшую идентифицировать угнанный когг в Приземелье, но не сделал этого, зная, что отношения между руководителями двух служб и без того натянуты.

– Есть предположение, что Шаламов на Меркурии, – прервал молчание Столбов. – На плато Моря Жары видели странный объект с глазами…

– «Тысячеглазый»! – быстро проговорила Боянова. – Орилоунский автомат, сопровождавший Шаламова. Ищите его на Меркурии, я позвоню пограничникам – помогут. До связи.

– Еще одно маленькое сообщение, – заторопился инспектор. – Мы нашли квартиру, где он остановился, уйдя из дома. Если он там появится, мы узнаем тотчас же.

Боянова, прищурясь, оглядела сосредоточенное волевое лицо Столбова, улыбнулась краем губ.

– Извините, если я говорила с вами излишне резко.

– Поделом, – кивнул Столбов, сохраняя деловой вид. – Нормальный человек должен переживать несравнимо больше отрицательных эмоций, чем положительных, чтобы удовольствие не обесценивалось. До связи.

Объемное изображение инспектора исчезло – он был на Луне, а Боянова работала в кабинете. Несколько минут она ни о чем не думала, вспоминала поведение Столбова, его жесты, то, как он сначала думает, а потом говорит, и не говорит вовсе, если не имеет смысла говорить. Улыбнулась. Ах, Димитр, Димитр, где ты был семь лет назад?

Зазвонил секретарь:

– Зам-один – изменения в плане?

– Нет, – очнулась Власта, – только личное поручение. Включи консорт-линию.

Через две секунды виом консорт-канала открыл «окно» в квартиру Борда. Толстяк завтракал и с бутербродом в руке выглядел хоббитом в норе.

– Приятного аппетита, – пожелала Боянова, сдерживая усмешку. – Рене, проверьте связи Ландсберга, но очень тихо, шепотом.

Борда проглотил кусок бутерброда, но ответить не успел, комиссар уже выключила связь, что вряд ли увеличило аппетит заместителя.

– Обжора, – улыбнулась Боянова, зная, что это единственная слабость Борда, и вывела поток оперативных сообщений на стол. Три из них заставили ее задуматься.

При транспортировке к Солнцу вырезанного со льдом на Земле генератора холода случилось «событие уровня 2» – по классификации безопасников: драккар, пилотируемый инком, внезапно повернул к Меркурию, перестал слушаться команд и с ходу врезался в «сферу Сабатини», растворившись в ней без следа. Столкновение породило мощный всплеск излучений и частиц от нейтрино до «голых» кварковых пар, и среди исследователей «сферы» поднялась тихая паника, но вспышка излучений закончилась, и «сфера» успокоилась, если можно было назвать покоем ее дыхание и обычные эффекты.

Второе сообщение пришло из секретариата ВКС: в Совет от Ассоциации общественных объединений поступила официальная жалоба о том, что служба безопасности использует в своей работе со свободными неформалами антиконституционные недемократические методы – слежку, запугивание, навешивание ярлыков, насилие и тому подобное. Обвинение не соответствовало истине, но Боянову успокоить эта мысль не могла, она знала, как трудно отмыть доброе имя тому, кто честен, благороден и принципиален.

Третье сообщение было о похищении психотехники из медицинских учреждений трех десятков городов по всему земному шару. Поймать похитителей не удалось, компьютерное прикрытие они обеспечили себе отличное.

– А это еще зачем? – спросила Боянова Умника. – Разве медицинская психотехника не может быть заказана прямо на заводах-изготовителях?

– Применение суггесторов и аппаратуры гипнотерапии контролируется комиссией по борьбе с наркосредствами, – ответил инк отдела. – Кстати, вся эта аппаратура легко превращается в оружие, доработка незначительна. Видимо, те силы, которые стремятся к дестабилизации общества, хорошо знают об усилении охраны на складах оружия, а также имеют доступ к служебной информации. Предлагаю ввести режим «шлюз» по всем системам обработки информации отдела и погранслужбы.

Боянова покачала головой. В режиме «шлюз» все запросы на получение информации из банков данных погранслужбы и службы безопасности должны были проходить внутреннее рецензирование: определялась важность запроса, емкость, оперативность и соответствие рангу того, кто запрашивал. Главное, что абонент при этом не мог остаться анонимным, имя его становилось известным контролю.

– Вряд ли комиссия по этике разрешит нам применить «шлюз», – проговорила Боянова. – Причины есть, но нет доказательств. А идея неплохая.

Умник от комментариев отказался.

– Информацию по секторам и бюро, – вызвала Боянова киб-секретаря. – Связь через «спрут».

– Только один короткий личный вызов, – торопливо ввернул секретарь. – Звонил некто Макар Мальгин и просил сообщить, где его сын.

– Это отец Клима, – пробормотала комиссар, почувствовав, как неровно забилось сердце. – Если бы я сама знала, где его сын…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});