Очерки по истории Вселенской Православной Церкви - Дворкин А.Л.

Ему с самого начала пришлось столкнуться с двумя проблемами: арсенитским расколом и унией. Первое, что сделал Андроник II, – собрал собор в Константинополе (1282 г.), на котором Лионская уния была отвергнута, а Иоанн Векк низложен. Новым патриархом стал профессор Георгий Кипрский, принявший имя Григорий II.

Андроник убрал с руководящих постов всех сторонников унии, но, в отличие от своего отца, не применял к ним никаких карательных мер. Арсениты, возглавлявшие антиунионистов, постепенно начали примиряться с иерархией. Однако в большинстве своем они составили внутрицерковную фракцию, известную под названием "зилоты". Зилоты проповедовали аскетизм и созерцательную жизнь и с большим подозрением относились к имперскому двору и к интеллектуалам, имевшим к нему отношение – как мирянам, так и клирикам. Их оппоненты, известные под названием "политики", выступали за сотрудничество с государством и за более широкое применение икономии. Соперничество между этими двумя партиями сыграет свою роль в дальнейших событиях.

На новом соборе в 1283 г. патриарх Иоанн Векк и Михаил Палеолог были осуждены как еретики. В 1285 г. был созван новый собор во Влахернском дворце, на котором сформулирован богословский ответ Лионскому собору. На нем председательствовал патриарх Григорий II. Лионская уния была вновь отвергнута и латинская церковь обвинена в ереси. Томос этого собора – единственное православное соборное осуждение filioque.

Конечно, в латинской интерполяции было два аспекта – канонический и богословский. Собор затронул лишь богословскую сторону, приняв вероучительный томос Григория II, который, хотя и был твердый антиунионист, но искренне пытался найти формулу для примирения Церквей по вопросу об исхождении Св. Духа. В его томосе говорилось о "вечном явлении миру Духа через Сына" и приводилась аналогия Феофилакта Болгарского о солнце, его лучах и свете как образе Троицы, что тоже подсказывало вечные отношения между лучами и светом.

После кончины Григория II патриархом стал Афанасий I (1289-1293; 1304-1309). Его можно назвать своего рода поздневизантийским Иоанном Златоустом. Св. Афанасий был социальным реформатором пророческого типа. Естественно, что, как и у всякого пророка, у него было много врагов, поэтому синоду удалось сместить его. Лишь через 11 лет по требованию народа он был возвращен на свою кафедру. Афанасий стремился улучшить нравы в монастырях и во всей Империи. С его именем связывают реформу монашеской жизни и возрождение афонского монашества. Он приказал всем гостящим в столице епископам разъехаться по своим епархиям и распустил Синодос эндимусса (см. 3. III. 2). После него патриархат полностью перешел в руки монахов. Св. Григорий Палама называет его предтечей исихазма. В его правление Империя вступила в XIV в. Началась новая эпоха…

Примечания

35. За это преступление и вопиющее нарушение рыцарского кодекса Данте поместил Карла в один из кругов своего ада.

XI. Характеристика XIV в. в церковной истории.

Церкви балканских народов.

Дальнейшее правление династии Палеологов.

Интеллектуальная жизнь в Византии

Литература: Obolensky, The Byzantine Commonwealth; Obolensky, Byzantium and the Slavs; Meyendorff J. Byzantium and the Rise of Russia: A Study of Byzantino-Russian Relations in the Fourteenth Century. Cambridge, 1981; Meyendorff J. A Study of Gregory Palamas. N.Y., 1974; Meyendorff J. St. Gregory Palamas and Orthodox Spirituality. N.Y., 1974; Meyendorff, Byzantine Theology; Мейендорф, Введение; Papadakis; Ostrogorsky, History of the Byzantine State; Острогорски, Византиjаисловени; Runciman, The Fall of Constantinople; Runciman, The Great Church in Captivity.

1. В Западной Европе XIV в. был чрезвычайно тяжелым. Он характеризовался социальными беспорядками, страшной эпидемией бубонной чумы – "черной смерти" и бесконечной разрушительной войной между Францией и Англией. Все эти события глубоко травмировали тогдашнее общество и оказали на него деструктивное воздействие. В конце концов они привели к глубокому демографическому кризису. Несколько раз возвращавшиеся волны "черной смерти" и непрекращавшаяся Столетняя война значительно сократили население Европы и ожесточили его. По словам тогдашнего историка, "как никогда ранее, даже больше, чем в эпоху крушения Римской империи, западные народы прошли через долину сени смертной". Деревни разрушались и исчезали с лица земли, города приходили в запустение, цивилизация отступала.

Все эти несчастья не обошли стороной и Восточную Европу. И тем не менее в ее истории временем великих катастроф был XIII в., а XIV в. стал временем восстановления. Восстановление это не было возвращением к старому, но, скорее, трансформацией, преображением, которое базировалось на прошлом, было его развитием. Можно сказать, что семена новой истории, долго спавшие в почве, наконец проросли в XIV в.

Византийская империя, вернувшаяся в старую столицу после 60-летнего изгнания, переживала время неслыханного культурного расцвета. Однако ее политическое существование было призрачным. Могущественная сверхдержава ушла в невозвратное прошлое: Византия стала лишь одним из многих балканских государств. Ее территория сокращалась все больше и больше, стягиваясь вокруг Константинополя и Салоник, да и сам Константинополь был полуразрушенным городом, сохранявшим лишь отсвет былого величия. Земель больше не было, торговля перешла в руки энергичных итальянских республик, армия стала лишь кучкой наемников.

Уже после захвата Константинополя крестоносцами разделение Церквей сделалось очевидностью для всех. В течение XIV в. антагонизм между Восточным и Западным христианством продолжал возрастать. Но для того чтобы избежать нового крестового похода с Запада и для того чтобы обеспечить помощь против наступающего ислама, императоры были вынуждены вести нескончаемые переговоры об унии, задабривая Рим несбыточными посулами.

Для самой Восточной Римской империи XIV в. был веком продолжающихся политических бедствий. В течение нескольких десятилетий казалось, что великая Сербская империя поглотит остатки Византии. Провинции были разорены бунтом банды наемников – Каталанской Компании. Гражданские войны следовали одна за другой. Эпидемия чумы в 1347 г. унесла жизни около трети всего населения Империи. Турки, воспользовавшись беспорядками в Византии, переправились в Европу, и к концу века армии султана достигли Дуная, окружив, таким образом, остатки Империи со всех сторон. Все, что оставалось Византии, был сам Константинополь с окрестностями, Салоники с пригородами, несколько мелких островов и Пелопоннес. Считанное количество мелких латинских государств доживали свои дни в Греции и на островах. Все остальное было захвачено турками.

И все же… Все же император по-прежнему был единственным законным наследником римских августов. По-прежнему Константинополь был Новым Римом, Царьградом славян, несомненным центром восточного христианства, святейшим городом, так же, как и всегда, привлекавшим массы паломников. И по-прежнему Вселенский Патриарх возносил молитвы в Св. Софии – главной церкви православных христиан.

В то время как власть императора постепенно сводилась к символической, власть патриарха необычайно возвысилась. Он был духовным главой христиан, живших не только на территориях, еще принадлежавших Империи, но и на турецких землях, и балканских христиан (хотя бы отчасти), и громадной Русской Церкви. Причем в XIV в. внутрицерковные связи и единство Православной Церкви необычайно усилились, благодаря победе и росту исихазма, образовавшего, по меткому выражению историка, своего рода "исихастский интернационал".

И, главное, византийское содружество наций по-прежнему было реальностью. Оно продолжало существовать и расти.

На Балканах XIV столетие видело упадок второго Болгарского царства и рост могущественной Сербской империи, которая на несколько десятилетий сделалась едва ли не самым мощным и влиятельным государством в Европе.

К северу от Дуная предки нынешних румын все более и более втягивались в византийскую орбиту, что в конце концов привело к принятию ими православного христианства: епископ для Валахии был посвящен в Константинополе в 1359 г., а для Молдавии – в 1401 г. Это было последним триумфом Византии и ее Церкви.

Однако, наверное, самые важные для дальнейшей судьбы Православия события происходили на обширных русских равнинах. Русь постепенно приходила в себя после шока татарского нашествия. Жизнь входила в свою колею: отстраивались города, осваивались новые земли. Русь больше не была конгломерацией уделов, группировавшихся вокруг Киева. Теперь на русских землях действовали три политические силы.

Галиция и Волыния попали под власть польского католического королевства. Большая часть того, что сейчас называется Белоруссией и Украиной, вошла в Литовское княжество, управляемое языческой династией. И, наконец, северо-восточные княжества, входившие в Золотую Орду, постепенно объединялись вокруг Москвы, в которую митрополит Петр перенес свою резиденцию, навсегда оставшуюся там.