Легенды Соединенного королевства. Мир света - Владимир Игоревич Ашихмин

Вод радовалась посеянным семенам раздора. Мне сразу вспомнилась Эмириус Клайн, которая чинила распри в угоду Ураху.

Метнувшись к Серэнити, я вцепился в её запястье. Великий инквизитор вперила в меня пылающий взор.

– Прочь, некромант!

– Ты задушишь его! – заорал я. – Дай ему сказать!

– Он уже всё сказал!

Мои мускулы вздулись. Я что есть мочи потянул на себя тонкую руку.

– Я так не считаю!

– Его место в преисподней!

– Серэнити, дай ему слово! Я должен знать, что произошло! Может, это ошибка!

– Ошибка – это он!

Грешем захрипел.

– Довольно! Остановись! – выкрикнула моя рыдающая подруга.

Хватка ослабла.

– Я могу всё объяснить, – просипел Грешем.

– Говори, не говори – всем понятно, что ты чудовище! Надо было прикончить тебя ещё в Шальхе, – сплюнула Великий инквизитор.

– Да, я собирался укусить её…

Красная пелена застила мой разум. Ярость. Не дослушав, я заорал:

– Грешем, как ты мог?! Это же Эмилия!

– … но не сделал этого!

– Сейчас ты расскажешь нам сказочку о том, как сжалилось твоё сердце, которого нет? – изогнула губу Серэнити.

– Зачем?! Скажи зачем?! – стал допытываться я, беря Грешема за грудки. – Зачем?!

– Всё совсем не так, как вы думаете!

– А как?!

– Мне нужно залезть в сумку!

– Тебе нужно залезть на костёр!

– Отпустите его! Он никуда не убежит! – попросила колдунья.

Серэнити поглядела на Эмилию через плечо.

– Хорошо.

Стальная перчатка перебралась с кадыка на булаву.

– Один фокус, и тебе конец, – предупредила Великий инквизитор.

– Учитель?

Я убрал руки.

– Я очень надеюсь, что в твоей сумке лежит оправдание.

– Поверьте, оно там!

– Я жду.

Грешем принялся копаться в своих вещах. За его спиной как бы невзначай примостился Дурнбад. Гном ловил взгляд Великого инквизитора. При необходимости он собирался действовать с ней на пару. Мне это всё крайне не нравилось. Я до сих пор не верил в то, что Грешем способен на такое! Не найдя то, что искал, мой ученик вывалил содержимое сумки в синюю воду. Среди тяжело поплывших бутылок, носков и платков была дюжина пожелтевших листов. Грешем судорожно вылавливал их и складывал по порядку. Слабые волны прибили к моей штанине отслоившуюся обложку. Я поднял её. «Отчёт о произошедшем в доме Риварров». Что это такое? Чернила неровными кляксами расползались под пальцами моего ученика. Текст портился прямо на глазах. Смекнув, что дело плохо Грешем, откинув три листа, стал быстро читать вслух:

– В доме Риварров царил весёлый ажиотаж. В тот день несравненная Милена Риварр выходила замуж. Меня как главу отделения инквизиторов пригласил лично лорд Олколик Риварр. На подобных мероприятиях я всегда испытываю крайнюю неловкость. Однако просил сам лорд, и я не смог ему отказать. Я явился в назначенный час, а именно в четверть двенадцатого. Одетый скромно, я старался не выделяться среди толпы разношёрстной знати. Меня скорее можно было принять за слугу, нежели чем за видную персону. Я подсел к пожилому судье Причарду и занялся разглядыванием новоиспечённых супругов.

Не покривлю душой, если скажу, что невеста была настолько хороша, что напомнила мне нашу прекрасную королеву Эведенс, благослови Урах её душу и дай ей тысячи лет жизни. Рюшки, фата, пышное платье – загляденье. Жених бледный и худой, с чёрными вьющимися волосами. Имя его – Курвуш. Он переехал откуда-то с неспокойных рубежей Карака. На тот момент это было все, что я о нём знал. Молодожёны показались мне прекрасной парой. Юны и решительны. Она – улыбается, он – напускает серьёзный вид. Она – красавица и радушная хозяйка, он – защита и опора, всё как полагается. Я проговорил с Причардом весь праздничный обед, обсуждали в основном его подагру, урожай и прихоти погоды. Надо отметить, что я с наслаждением окунулся в мирские заботы старого человека.

В четыре по полудню настала пора дарить подарки. Вереница людей потянулась к белоснежному столу. Букеты цветов, золотые подвески, милые животные, меха и духи – были для неё, а изящное оружие, вычурные трости, карманные часы и картины – для него. Когда первая, самая бойкая волна гостей засвидетельствовала молодым своё почтение и отдала дань традициям, я вместе с судьёй направился к Милене и Курвошу, чтобы, так же, как и прочие, пожелать крепкого счастья и здоровых детишек. Слушая мои слова, Милена держала в руках привлекательную шкатулку. Прямо передо мной её передал некто, покрытый капюшоном. После поздравления и коротенького полуофициального наставления от лица храма, я поцеловал Милену в щёку, обнял Курвоша и было двинулся обратно, как вдруг произошло непредвиденное. Шкатулка негромко хлопнула. Её крышка отлетела, а из красного бархата вырвалось что-то похожее на дым. В мгновение ока розовые ручки в тонких кольцах почернели и пошли волдырями. Кто-то не смог смериться со счастьем Риварров и подсунул мерзкий сюрприз.

Одного взгляда мне хватило, чтобы понять – Милену поразило «Проклятие Увядания». Высшая Чёрная Магия. Даже магистры-целители не в силах совладать с её последствиями. На празднестве поднялся такой шум, которого не слышали в нашей округе многие десятилетия. Я привёл в чувства упавшую в обморок Милену и как смог успокоил Курвоша. Лорд Олколик Риварр чуть ли не на коленях просил, чтобы я пришёл на утро поддержать его семью и главное, бедняжку дочь. Я обещал. Минула ночь. Наскоро разобравшись с повседневными обязанностями, я заспешил в поместье Риварров. Меня встретил лорд. Его трясло. Неразутого, Олколик Риварр молча потащил меня в гостиную. Переступив её порог, я ахнул. На Милене не было и следа вчерашнего проклятия! Её рукам, груди и лицу вернулась прежняя красота! Готовый возгласить о величии Ураха, я осёкся. Милена и Курвош сидели закованные в цепи! На мой вопрос «почему?» лорд Риварр отбросил волосы дочери, и я обомлел – два пятна от укуса клыков. Курвош спокойно открыл рот, и я увидел неестественно продолговатые зубы. Поразительно, что вампир выглядел точно так же, как мы! Ни когтей, ни красного блеска глаз, ни асимметрии тела, ничего, только зубы, которых вчера было не видно! Курвош улыбнулся мне, а затем нараспев произнёс: «Будь то человек, гном или эльф поражён проклятием времени – есть выход ему из коварной петли. Если неувядающий род помажет его своей благодатью, то снимутся чары и воссияет чело как в молодости». Выдав мне кровососа и осквернённую страдалицу, лорд Олколик Риварр поступил по всем правилам добропорядочного гражданина и верного последователя Всеотца, поэтому я счёл возможным применить тринадцатый пункт из кодекса «О высшем сословии, формах его наказания и принципах прощения».

Моим указом дело получило гриф «Особо конфиденциально». Допускаю мысль, что я поступил мягкосердечно, но дом Риварров – образцовый дом. Неминуемый позор и простонародная хула уничтожили бы его суть, я же свято верю, что невиновные не должны нести груз порицания. Вампиризм – это клеймо, и оно не смывается ни золотом, ни высоким положением в обществе. С моего позволения лордом