Секса будет много. Тома 1 и 2 - Мэри Блум

он меня убьет, дерьмовее от этого все равно не станет.

— Пойдем уже! — Саша нервно потянула его за руку, как огромного упирающегося лабрадора на прогулке. — Ну пойдем же!..

Не сказав ни слова, он перехватил ее запястье и поволок за собой к выходу. Она поспешила за ним, бросив в мою сторону лишь один взгляд, в котором я ясно прочитал «прости». За что? За этот вечер? За то, что ушла с ним? Или что вообще все это начала со мной? Они растворились в толпе, а я так и не понял, за что она извинялась и о чем жалела.

Не замолкая, музыка колотила по голове, отдаваясь ноющей болью в подбитой щеке. Оперевшись о стену, я начал подниматься — пора было уже найти медальон и наконец свалить отсюда. Хрен знает, чем еще этот бал еще может меня «порадовать».

Перебивая все звуки, рядом робко раздались шаги, и прямо перед мной вдруг мелькнула рука, предлагая помощь. Я растерянно поднял глаза. Появившись непонятно откуда, ко мне подошла Мила.

— А ты что, тоже здесь была? — спросил я.

Кожа на ее запястье была совершенно чистой — ни целого сердца, ни разбитого.

— С декорациями для вечера помогала, — тихо отозвалась она.

Голова загудела еще сильнее, настойчиво намекая снова приложиться о стену — может, так будет проще. Поднявшись, я медленно перевел глаза с ее руки на лицо.

— И что ты видела?

— Все, — просто ответила она.

В ее голосе не было ни малейшего упрека, но от этого мне стало только хуже. Взгляд рассеянно скользнул по залу. Не замечая никого вокруг, на танцполе упоенно кружились парочки, обнимаясь, прижимаясь друг к другу. Не так давно точно так же мы танцевали с Майей, а потом она меня поцеловала. А потом вмешалась Алгон. А потом снимок меня и Саши вспыхнул на весь зал, и ее парень мне за это врезал. Получается, все это видела Мила — и наверняка нашла ответ на вопрос, почему вместо всего этого я не позвал сюда ее. Под тяжестью этих мыслей я сел на пустой стул стоящего рядом пустого стола. Мила бесшумно приземлилась рядом. Несколько секунд мы просто молчали, не находя слов.

— Ты мне нравишься, — первой заговорила она, — но… Я так не смогу. Я хочу быть единственной…

Ее голос не заглушала музыка. Казалось, бал немного приутих, чтобы не мешать нам поговорить — хотя вряд ли этот разговор будет долгим.

— Даже с Алей не хочу делиться… Она говорит, что это неправильно, но я все равно так не могу…

Мне было неловко смотреть на нее, и, пока она говорила, я скользил глазами по нарядной толпе. Повсюду веселись парочки, целуясь, улыбаясь, проводя время со своими единственными — со своими половинками.

— Можешь мне пообещать, — спросила рядом Мила, — что никого, кроме меня, не будет? Даже Али…

В самом центре зала, кружась в объятиях, половинки объединялись в целое, и Мила, сидящая рядом, тоже смотрела на них. Пожалуй, мы поняли это одновременно: ей была нужна половинка, мне — нет. Я и так чувствовал себя цельным, не раскалывающимся на части, и рядом мне хотелось видеть девушек, которые чувствуют себя так же.

Место Милы было там — в чьих-то объятиях, но не в моих. С кем-то, но не со мной. Она даже спросила не тем тоном, которым спрашивают, когда хотят услышать «да», словно сама хотела услышать «нет». Оно в данном случае и было правдой. Я мотнул головой.

— Ты добрый и хороший, — не удивившись и не обидевшись, Мила улыбнулась. — Я рада, что мы познакомились, — слегка потянувшись, она привычно чмокнула меня в здоровую щеку. — Не обижай Алю…

Поднявшись с места, она помахала мне на прощание и скрылась в веселящейся толпе. Я молча проводил ее глазами. Все закончилось само — без ссор и истерик, обвинений и громких слов. Если уж подводить итог, Мила испытывала ко мне примерно то же, что я и к ней — ничего. Это было плохим основанием для отношений, но прекрасно смягчило расставание.

Лишь ее последняя фраза, засевшая в голове, не давала покоя. Не обижай Алю… Да эта Аля сама кого угодно может обидеть — что сегодня в очередной раз и доказала. Однако за вызывающим поведением и не самым легким характером, похоже, скрывалось что-то еще. Ее слова про Лилит — Алгон явно знала то, что обычный человек знать не может. Кто она? Чей-то фамильяр?.. Вполне возможно. Трахается она намного больше, чем я — скорее на уровне Марко Поло…

Так как трахается Ал, никто не трахается… Голова вдруг загудела еще сильнее, вытащив из самых глубин памяти его слова и женские стоны за стенкой — в гримерке клуба, который принадлежит Сэлу. Чувствуя, как ноет подбитая скула, я с досадой зажмурился. Аля, Алла, Алгон… Ал?.. Она что, фамильяр Сэла?.. Зная, сколько у нее масок, в это было не так уж и сложно поверить. И сблизиться со мной она вполне могла по его приказу. А цепочка медальона сегодня порвалась не по его ли заданию?..

По столу, за которым я сидел, что-то громко лязгнуло — словно металл ударился о стекло. Кому еще чего от меня надо? Я с недовольством открыл глаза. Среди недопитых бокалов, врезавшись в ножку одного из них, лежал мой медальон, явно только что небрежно брошенный сюда.

— Это я сделала фото и всем показала, — с вызовом сказала стоящая рядом Ася.

Оставалось загадкой, чего она теперь ждала. Что похвалю? Хвалить ее было не за что — разве что за найденный медальон. Или у нее теперь такой фетиш — делать мне гадости, а потом рассказывать об этом?

Вытянув руку, я схватился за позолоченную пластину, и приятное знакомое тепло, согревая, коснулось пальцев. Золотая цепочка змейкой проскользила вниз и чуть не упала на пол — одно из звеньев лопнуло, так что надеть ее я бы не смог. Обмотав ее вокруг пластины, я аккуратно убрал медальон в карман.

— Им всем нужен не ты, а это, — наблюдая за мной, мрачно произнесла Ася.

Категоричность в ее голосе просто бесила. С чего она решила, что может судить меня и мою жизнь? Однако через миг до меня дошла не только интонация, но и смысл сказанного.

— А ты откуда про это знаешь? — я изумленно взглянул на нее.

— Если ты считаешь, что имеешь право пользоваться таким, — она резко кивнула на карман, куда я убрал медальон, — то я тоже имею право на все, что угодно!

Развернувшись, Ася стремительно нырнула в толпу,