Королева у власти - Хлоя Пеньяранда

эту тему.

Ник сделал глубокий вдох, пытаясь припомнить хоть что-то. На его щеках выступил румянец.

– По правде говоря, тогда я едва ли интересовался политикой и мало что помню из того визита, поскольку всегда рвался на тренировочную площадку или… – Он резко умолк, покраснев еще сильнее.

Губы Фейт изогнулись в усмешке:

– Или что?

Он почесал затылок.

– Я был молод, – чувствуя необходимость повторить.

Теперь уже она широко улыбалась:

– Николас Серебрегриф, какие маленькие грязные секреты ты скрываешь?

Он засмеялся, помня, что задал ей тот же вопрос в день, когда они впервые лежали на траве в Вечном лесу и она впустила его в свое подсознание. Снова надевая маску равнодушного высокомерия, он сказал:

– Действительно хочешь узнать, Фейт?

Она закатила глаза, откидываясь в кресле и скрещивая ноги под платьем:

– Думаю, ты вряд ли кого-нибудь удивишь своими юношескими выходками с дамами.

Ник тоже откинулся на спинку стула, положив одну ногу на колено.

– Не собираюсь разрушать твою невинность своими… выходками, – протянул он с самым коварным видом.

Фейт сохраняла невозмутимый вид, не желая доставлять ему удовольствие. Она скрестила руки и встретила его взгляд:

– Тогда и я не стану разрушать твою своими.

Его зеленые глаза вспыхнули от восторга, и Ник заложил руки за голову:

– Мне так и не удалось «попробовать все», как ты красноречиво выразилась.

Он бросал ей шуточный вызов, кто первым смутится. Фейт покачала головой, понимая, что ей не выиграть.

– Ты невыносим, – буркнула она.

Его улыбка была убийственно соблазнительной.

– Что ж, в другой раз.

Фейт стиснула зубы, бормоча молитву духам, чтобы унять недовольство.

– Королева. Что ты о ней знаешь? – ровным голосом спросила она, отчаянно желая сменить тему.

Ник застонал, явно не желая говорить об этом.

– Она была доброй, хотя немного скучноватой. Сногсшибательная блондинка, голубые глаза, большие…

– Меня не волнует размер ее груди, Ник, – отрезала Фейт с невозмутимым видом, когда Ник показал на свою грудь.

Он лукаво улыбнулся.

– Большие руки, – закончил он, разворачивая к ней ладони.

Она вспыхнула:

– Руки?

– Тебе стоило их видеть – настолько большие, в одну поместилось бы четыре яблока.

Она выдержала его взгляд, изумрудные глаза сверкали, пока он наслаждался ее волнением из-за поспешного вывода. А затем Ник залился лающим смехом, и Фейт раскрыла рот от недоумения.

– Придурковатый фейри, – проворчала она, и его смех стал только громче.

Фейт погрузилась в кресло, по-детски обиженная. Он держал ее за дурочку. Стоило выгнать его отсюда.

– Ты такая доверчивая, Фейт. Мы должны над этим поработать.

Она не смотрела на него и едва держалась, чтобы не вызвать на бой.

Ник состроил гримасу, прежде чем продолжить:

– Королева Лейкларии ничем не отличается от любого монарха. Говорят, у нее была дочь, немного старше меня. Она зачата от неизвестного отца вне брака, ей едва минул первый век, как она умерла, но никто не знает причину смерти. – Ник вздохнул. – Я не мог за ней поухаживать – у нее был очень самонадеянный вид. Она могущественна и знает об этом. О ее даре управления водой ходят легенды, а некоторые верят, что она повелевает даже самыми злобными созданиями Черного моря.

Фейт немного расслабилась, раздражение сменилось интересом.

– А ты в это веришь?

– Вряд ли. Управление водой это одно, но командование существами больше похоже на твои способности.

– Мои не действуют на животных.

– Именно. И, насколько нам известно, других из твоего вида больше не существует.

Твоего вида. Она ненавидела это слово, заставлявшее чувствовать свою изоляцию. Одиночество.

– А какие там земли и народ?

Ник пожал плечами:

– Я никогда там не был. Хотя наставник говорил нам, что это, возможно, самое красивое и живописное королевство. Водные фейри считаются мирным народом, но смертельно опасным. Вода очень изменчива, эта сила может утопить, заморозить, вызвать наводнение… Мне бы не хотелось бросать им вызов, и я не удивлен, что Вальгард держится подальше от великого острова на западе.

– На материке не живут водные фейри?

– Некоторые мигрировали, но это редкость. Лейклария получила свое название из-за водных каналов, которые пересекают все королевство, словно каменные дорожки в Хай-Фэрроу, наряду с заснеженными горными хребтами. Вполне логично, что они захотели там поселиться.

– Хм, – лишь произнесла Фейт и повернулась к огню, размышляя. Похоже, в королевстве Водяного дракона просто замечательно. Небольшой груз вины за судьбу Рубена свалился с ее плеч, когда она подумала, что он, возможно, в безопасности и живет новой жизнью по ту сторону моря. Она цеплялась за эту мысль, надеясь, что та поможет унять бесконечное волнение всякий раз, когда она задавалась вопросом, жив ли он вообще.

Фейт услышала, как Ник подвинулся вперед.

– Твой друг справится. Не думаю, что они откажут отчаявшемуся горожанину, если будет доказано, что тот не представляет угрозы.

– Он никогда не представлял угрозы, и не следовало ставить его в положение, когда единственным выходом стал побег из дома.

Она тут же поняла, что в ее горьких словах снова звучит обвинение, и резко повернулась к нему:

– Прости…

– Ты права, – перебил он, на его лице читалось понимание. – Я не могу отвечать за поступки своего отца, но они продиктованы желанием защитить королевство.

– Рубен не сделал ничего плохого.

– Он совершил государственную измену.

– Он был до смерти напуган.

– А кто нет? – Ник сказал это тоном, подразумевающим и его самого.

Даже живя по эту сторону великой крепости, они все равно боялись. Ее бросило в дрожь при мысли о том, что ситуация на войне гораздо хуже, чем позволяют думать простому народу. Она предположила, что в данном случае неведение было блаженством, может быть, даже милосердием, если альтернативой были страх и паника, которую невозможно унять.

– Каково наказание за измену?

– Смерть.

– За любую? Вне зависимости от тяжести?

Ник слегка прищурился от ее яростного нападения, понимая, что она уже знает ответы. Но все равно подчинился.

– Да. Действия против короны не могут быть встречены снисходительно, независимо от личности. Это продемонстрировало бы слабость правителя и открыло врата для безжалостных стервятников, вроде Вальгарда, чтобы нанести удар в полную силу.

– Каждый должен иметь право предстать перед судом, чтобы быть услышанным.

– И у них есть такая возможность, но правитель должен быть последовательным.

– Думаешь, Рубена стоило убить?

Это была проверка, прямиком в которую он угодил. Ник знал это, и его лицо исказилось от противоречивых эмоций.

– Ты забыла, что именно я посоветовал ему бежать?

Нет. Она никогда этого не забудет. Его милосердие определило ее мнение о нем еще до первой встречи. Те изумрудные глаза, в которые она заглянула прежде, чем они заговорили, – уже тогда она