Дело о Золотом городе - Лариса Куницына

прежде чем выступать. Идём, выпьем за успех нашей экспедиции, и в путь!

Не дожидаясь Марка, он пошёл обратно в комнату де Бланзака, а Марк ещё какое-то время постоял у перил, глядя вниз, после чего отправился следом.

2

Путь по горам занял у них куда больше времени, чем они ожидали. Не то, чтоб передвигаться по звериным тропам было сложно. Для Марка, участвовавшего в горном походе короля Ричарда, как и для его оруженосца, передвижение по этим невысоким, часто поросшим лесом горам не составляло труда. Даже когда им пришлось спешиться и оставить стреноженных коней на зелёной лужайке в окружении редкого подлеска, они довольно бодро двинулись дальше пешком. Они с лёгкостью поднимались по засыпанным сосновой хвоей некрутым склонам и спускались вниз, для верности цепляясь за пучки жухлой травы и торчащие из земли обломки. Для Джин Хо это и вовсе была увеселительная прогулка. Он шёл, поглядывая по сторонам своими узкими зелёными глазами, и даже что-то напевал на непонятном его спутникам языке. Аргент тоже не проявлял усталости, в отличие от своего клиента, который и стал главной помехой в этом путешествии. Граф де Бланзак, кажется, не ожидал, что дорога будет состоять из бесконечных подъёмов и спусков, он задыхался, хватался за сердце и без конца требовал остановиться на отдых. А когда впереди вдруг оказался довольно узкий карниз над пропастью, и вовсе встал, как мул, тупо мотая головой и отказываясь идти дальше. Марку пришлось подняться выше, туда, где на плоской вершине росла кривая сосна, зацепить крюк с верёвкой за корни, торчащие из скалы, и бросить конец вниз. Только обвязав перепуганного графа для страховки этой верёвкой, им удалось провести его по карнизу.

Потом оказалось, что они заблудились. Граф вовсе не знал дорогу, а без конца смотрел в какую-то потёртую карту, которую прятал от остальных. Он всматривался в неё, как в таинственное Чёрное зеркало, с ужасом и недоверием, чесал затылок, потирал переносицу и дёргал себя за ухо. В конце концов, Марк всё же отобрал у него старый пергамент и, едва взглянув на него, понял, что они отклонились от маршрута на одном из ориентиров. К счастью, это случилось уже после преодоления злополучного карниза и им не пришлось переправлять через него упирающегося графа в обратном направлении. Они немного вернулись назад и пошли по тропе, указанной на карте.

Из-за всех этих блужданий, да ещё потому, что граф затребовал слишком длинный ночной привал, а потом никак не желал просыпаться, они не успели дойти до замка к темноте. Последние мили они прошли уже в синих сумерках, освещая дорогу фонарём, купленным Марком как раз на такой случай. Он тревожно посматривал в наливающееся тьмой небо, понимая, что в темноте идти по горам будет слишком сложно и опасно, и они рискуют застрять тут на долгую ночь. Однако вскоре они поднялись на небольшую площадку, откуда и увидели узкое ущелье, на дне которого торчал чёрный клык высокого замка. Наверно он, подобно цитадели девы Лардес, был построен на естественной скале и даже частично вырублен в ней. Марку было известно, что захватить такой замок очень сложно, но они и не собирались брать его на приступ. Рядом пыхтел, держась за грудь, граф де Бланзак, а стоявший чуть поодаль Аргент пристально вглядывался в это мрачное строение, видимо, вспоминая проведённые здесь месяцы и годы.

Тем временем на стенах замка зажигались огни, и Марк поторопил своих спутников. До того, как стемнеет, нужно было спуститься на дно ущелья по петляющей и довольно крутой тропе.

— Где ваш приятель, ваше сиятельство? — спросил он, придерживая под локоть графа, готового от усталости скатиться вниз.

— Он должен ждать нас в небольшой расщелине с западной стороны, — просипел де Бланзак, и Марк посмотрел туда, где находилась эта расщелина.

Они спустились в ущелье и пошли по его каменистому дну, внимательно глядя под ноги, потому что Марк предпочёл прикрыть фонарь плащом, чтоб его не заметили из замка. Расщелина вскоре нашлась, это был довольно узкий проход меж двух невысоких скал с обломанными вершинами, а за ними скрывалась просторная площадка, переходящая в пологий склон ближайшей горы.

На первый взгляд на этой площадке никого не было, и Марк откинул полу плаща, чтоб осветить её фонарём, а потом заметил что-то тёмное на камнях. Он невольно вздрогнул, подумав, что это чьё-то тело, и, подойдя, склонился к нему. Это действительно был человек, и он был мёртв. Его чёрный плащ распахнулся, а на шее темнела глубокая рана с очень ровными краями. Металлическая маска валялась тут же.

Марк резко обернулся, чтоб предупредить своих спутников об опасности, но они уже миновали расщелину и спешили к нему, а потом за их спинами и вокруг появились чёрные фигуры, сливавшиеся с подступившей темнотой, и казалось, что тускло поблескивающие маски висят в воздухе, словно надетые на лица невидимых призраков. Зрелище было столь ужасным, что по телу Марка пробежала дрожь.

Заметив, что их окружили, Эдам схватился за меч, а Аргент за кинжал в ножнах. Он почему-то не взял в этот раз с собой свой грозный фальшион, как, впрочем, и Джин Хо ограничился лишь своим смертоносным веером.

— Опустите оружие! — раздался в тишине негромкий голос и Марк обернулся.

К ним направлялся один из призраков, а остальные тем временем ощетинились заряженными арбалетами, против которых и меч, и кинжал, и даже веер с заточенными спицами мало что значили. Впрочем, незнакомец направлялся к графу де Бланзаку, в ужасе застывшему посреди площадки.

Потом стало светлее. В руках призраков появились фонари, осветившие эту странную сцену, похожую на сон или какой-то безумный спектакль. Тот, что вышел вперёд, встал перед графом и снял свою маску. Он был примерно того же возраста, но его надменное лицо избороздили морщины, а в седых клочковатых волосах осталось всего лишь пара тёмных прядей.

— Узнаёшь меня, Этьен? — спросил он, буравя графа пронзительным взглядом. — Подлый предатель! Помнишь, как сбежал отсюда, прихватив с собой ценную рукопись? Ты решил, что это и есть рецепт философского камня, и думал, что он обеспечит тебе долгую и безбедную жизнь? Ты даже не подумал о судьбе своего отца, который был казнён магистром из-за тебя. Впрочем, тебе всегда было наплевать на других! Ты думал только о себе! Ты ограбил дом, который приютил тебя, когда ты помирал с голоду, а теперь явился, чтоб ограбить его снова?

— Я… Ты не так понял, Франко… — забормотал граф де Бланзак, но тот с