Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Перун был богом не только войны, но и магии — клятв и прорицаний. Его именем клялись при заключении договоров и предсказывали будущее. В греческих «Чудесах св. Димитрия Солунского» славянский князь VII в. перед походом на греков обращается к «оракулу Пырину». Под Ромнами находится городище VIII–IX вв. Монастырище. По преданию, здесь до начала XVIII в. стоял каменный идол Перуна, к которому жившие в лесу колдуны и ведьмы ходили за прорицаниями; 20 июля возле него справлялись игрища.
Перун напоминает не только Индру-громовника, но и Варуну — сурового и мрачного бога воды и магии, покровителя клятв и карателя грешников, связанного с воинским сословием. В качестве царя богов он предшествовал Индре. В древнерусских списках богов Перун соседствует с Даждьбогом-Хорсом, как ведический Варуна — с солнечным Митрой. Жуткая тризна воинов Святослава, совершавшаяся ночью, у воды, при свете луны, напоминает опять-таки Варуну, связанного с ночью, луной, водой. Хотя главным соответствием Варуне у славян был Волос, которым клялись вместе с Перуном.
Согласно легенде об основании Гамбурга, записанной в XIV в., местные славяне-язычники почитали бога Хаммона, или Святобога. На иллюстрации к хронике Бото этот бог, немолодой, бородатый и усатый, в короне, восседает на троне с мечом и скипетром в руках, попирая ногами змея. Спинка трона украшена изображениями молний и туч, на ней сидит орел.
Здесь нетрудно узнать общеиндоевропейского громовника-змееборца. Орел (сокол) — птица Зевса, Юпитера, Индры, Веретрагны[25]. В русских заговорах орел мечет громовые стрелы и топоры. Меч, как мы увидим далее, был атрибутом славянского громовника, но не греко-римского или германского. Так что эта деталь явно не придумана позднесредневековым художником. «Хаммоном» в античном мире называли египетского Амона-Ра и отождествляли его с Зевсом. На египетского бога солнца гамбургский бог, впрочем, мало похож. Возможно, древние германцы отождествляли своего Донара с римским Юпитером-Амоном. Затем пришедшие с востока славяне, в свою очередь, увидели в боге эльбских германцев своего Перуна или Святовита (Святобог в легенде упоминается вместе с Вителюбом и Радигостом).
Похоже, германцы-язычники умели ладить со славянами даже в религиозной сфере, покуда «просветители» не объяснили им, что славяне-язычники — низший и богопротивный народ, истреблять и порабощать который — дело праведное.
Главный враг индоевропейского Громовника — Змей. В основе этого персонажа — древний хозяин нижнего, подземно-подводного мира, чей образ сложился еще у рыболовов мезолита. Этот зверобог сочетал черты змеи, ящерицы, крокодила, быть может, еще каких-то пресмыкающихся, о самом существовании которых ученые до сих пор спорят. Криптозоологи, например, предполагают, что в болотах Новгородской и Псковской земель обитали или даже обитают существа типа крокодилов или варанов. По крайней мере, псковская летопись под 1582 г. вполне серьезно и буднично сообщает о нашествии «крокодилов».
Бог-ящер был хозяином не только земных вод, но и дождя. Что тучи образуются из влаги, испаряющейся из водоемов, люди поняли давно, а водяной смерч и подавно напоминал им дракона, рвущегося в небо. Дракону-ящеру придавали крылья птицы или нетопыря — и тем самым превращали его во владыку всех трех миров. Обычной жертвой хозяину водных глубин служила девушка-«невеста».
В Китае и поныне почитают драконов как хозяев рек и дождя. Но у индоевропейцев и семитов вожди и дружинники — приверженцы молодого Громовника — объявили войну древнему богу. За многочисленными мифами и сказаниями о змееборцах стоят вполне реальные набеги воителей на капища Змея. При этом воин мог и убить священное пресмыкающееся и освободить его «невесту». Побеждал он не столько большую старую змею или ящера, сколько тысячелетний страх перед богом-чудовищем. В сознании же пораженных общинников такой налет превращался в грандиозную космическую схватку Громовержца со Змеем Глубин.
Тем удивительнее то, что у славян нередко сам Перун выступал в облике змея-дракона. По Длугошу, верховным богом поляков, подобным Юпитеру, был Иеша. Имя это Б. А. Рыбаков сближает с польск. jaze — «змея», рус. «ящер». Русская детская игра сопровождалась песней о ящере, сидящем в ореховом кусте, грызущем золотые орехи и выбирающем себе невесту. Иешу поминали в троицких песнях вместе с Аадой, Лелей и Ныей, явно не считая его злым божеством. Силезский историк Мартин Ганка сообщал о том, что Иеша почитался на горе Соботке как податель плодов. Бог-громовник и здесь потеснил Ладу с ее дочерью.
В поздней новгородской летописи XVII в. сохранилась легенда, отождествляющая Перуна с князем-колдуном Волховом. Он якобы создал «волховной городок» в Перыни, а сам в облике «крокодила» плавал в Волхове и топил всех непокорных. В конце концов бесы удавили его в воде. Когда люди стали хоронить «мерзкое тело крокодилово», оно провалилось в преисподнюю. В XIX в. похожую легенду записал в тех местах П. Якушкин. Согласно ей, «зверь-змеяка Перун» жил в Перыни, а ночами ходил в Ильмень спать с «волховской коровницей».
Легенда о Перуне-змее известна и в Днепровском Надпорожье. Здесь они связаны со скалистым островом Перун (затонувшим после сооружения Днепрогэса). В этот остров будто бы превратился идол Перуна Киевского, брошенный в Днепр при крещении Руси. Или же идол, оборотившись семиглавым змеем, поселился в пещере на острове, похищал девушек, жил с ними, а потом съедал. Некий богатырь убил его и освободил похищенную царевну.
Здесь Громовержец совершенно слился со своим извечным врагом. То же произошло и в былине «Добрыня и Змей». Ее герой убивает Змея, освобождает Забаву Путятичну, после чего идет дождь. Все, как и положено в мифе о Громовнике-змееборце. Только сам герой — не кто иной, как Добрыня Малкович, дядя и наставник Владимира, сначала насаждавший, а затем искоренявший культ Перуна в Киеве и Новгороде. Забава же, вероятно, дочь боярина Путяты, вместе с Добрыней крестившего Новгород «огнем и мечом».
Грозного и сурового Громовника в народе боялись, но не любили. Поэтому превращение Перуна в официального главу пантеона популярности ему не прибавило, а падение его кровавого культа многие восприняли с удовлетворением и даже злорадством. Новгородская летопись рассказывает о гончаре из пригородного села, который оттолкнул от берега поверженного идола Перуна со словами: «Ты, Перунище, досыта пил и ел, а ныне плыви прочь».
Однако сила мифологического мышления и языческих традиций такова, что даже воспеть падение бога народ мог только с помощью мифов… о нем же. Вот и оказался Добрыня в роли Перуна, а Перун — в роли Змея.
Но отождествление Перуна со Змеем-Ящером началось, видимо, задолго до крещения Руси. В мифологии крайности сходятся, космические верх и низ нередко дублируют друг друга. Старого бога побеждают, отождествляя его с молодым. В южнославянских мифах известны драконы двух видов: небесные огненные змеи и водные халы (аже-даи, ламии). Первые добры и защищают людей от вторых, насылающих засуху и вихри. Новгородский же Перун-ящер — существо водное, хозяин бурного Ильменя и Волхова. Но в воде он постоянно не живет.
Княжеским богом Перун был не только на Руси. На Руяне почитался бог войны Черноглав, изображавшийся с серебряными усами. Внешность его напоминает Перуна (киевского и белорусского). Его святилище было уничтожено лишь через три года после падения Арконы, когда крестился князь руян Яромир.
Можно было проклинать низвергнутого бога, издеваться над ним в былинах и легендах, но хозяйство славянина не переставало зависеть от своевременного дождя. Поэтому одни (судя по «перунчикам» и поучениям) поклонялись Перуну тайком. Другие же заменяли его христианскими святыми и ангелами. Громовниками считались Илья, Георгий (Юрий, Егорий), архангелы Михаил и Гавриил.
Пророк Илья уже в Ветхом Завете имеет черты громовника: вызывает дождь во время засухи, низводит с неба огонь на своих врагов, возносится в небеса на огненной колеснице. Его день (20 июля) в точности совпадает у славян с языческим днем громовника. Не удивительно, что славяне перенесли на него многие черты Перуна. В Болгарии многие церкви Ильи стоят в дубравах на горах. Илья разит нечисть с неба громовыми стрелами, не жалея при этом ни человека, ни животного, ни дома, ни даже церкви. В его день резали быка и справляли общественный пир-братчину. В космогонической легенде он, как уже сказано, изгоняет бесов с неба, а затем похищает у Черта солнце (либо гром и молнию), являясь, таким образом, посредником между небом и землей, Богом и Чертом. Илья не только воин, но и кормилец людей: в украинской колядке жито вырастает там, где он махнет железной плетью.
Но при всем этом грозного Илью боялись, считали суровым и немилостивым к людям, в отличие от доброго Николы. От громовника по-прежнему ждали справедливости, строгости, но не доброты.
- Славяне. Историко-археологическое исследование - Валентин Седов - История
- Евразийская империя скифов - Юрий Петухов - История
- Древние славяне. Таинственные и увлекательные истории о славянском мире. I-X века - Владимир Соловьев - История
- Чаша Грааля и потомки Иисуса Христа - Лоренс Гарднер - История
- Борьба племён Подунавья с Римом в 70-х гг. III в. н.э. - А. Ременников - История
- От Гипербореи к Руси. Нетрадиционная история славян - Герман Марков - История
- Что мы знаем и чего мы не знаем о Великой Отечественной войне - Юрий Скороход - История
- Что нужно знать о славянах - Коллектив авторов - История
- Золото скифов: тайны степных курганов - Виктор Янович - История
- Григорий Распутин: правда и ложь - Олег Жиганков - История