Смерть ей к лицу - Ани Марика

спину, выползла из ужасного транспорта.

– На крыльях, Цыпа, – хмыкнул Элор, передавая рабу наши сумки.

– У меня нет крыльев, – фыркнула и поднялась по ступенькам к таверне.

– Значит, в когтях у Клерика, – ответил главарь, хлопнув запыхтевшего от возмущения товарища по плечу.

– А почему вы сразу не полетели? Мы бы сократили путь намного быстрее.

– Ты много крылатых видела на небе за этот день? – спросил Майло, распахивая дверцу для дамы.

– Ни одного. Спасибо, – улыбнулась парню. Он из четверки был самым молодым.

– Вот то-то и оно, привлекать к себе внимание чревато последствиями, Цыпа, – ответил он, и мы дошли до стойки администрации.

– Вы точно какие-то бандиты, да? – пробормотала, в очередной раз убеждаясь, что компания моя не совсем порядочна.

– Мы Неприкасаемые, – склонившись к уху, мурлыкнул Майло и отвлекся на вышедшего хозяина таверны.

Непонимающе обернулась, сталкиваясь взглядом с рабом. Он возвышался прямо за моей спиной и выглядел немного удивлённым. Хоть какие-то эмоции выдал за весь день. Уже не безнадёжен. Только вот кто это Неприкасаемые? Каста, как у индусов? Или самые ужасные разбойники?

Майло взял три ключа, один передал мне и подтолкнул на второй этаж. За мной зашёл Элор, а раба отправил в соседнюю комнату ночевать с ребятами.

– Уже можно смыть этот маскарад? Всё лицо чешется, – простонала я, падая на кресло.

– Можешь смыть, мы почти на границах, сюда твои ищейки доберутся не скоро, – разрешил главарь.

Через час мы вновь собрались внизу и сели ужинать. Один из ребят поделился с рабом одеждой, и он больше не сверкал торсом. За столом мужчины перебрасывались пошлыми шуточками и совершенно не стеснялись в выражениях. Очень уж они соскучились по дому и женщинам в особенности. Всё сетовали, что не задержались надолго, чтобы опробовать местных дамочек.

– Не знаю, что сделала Цыпа, но я теперь совсем неуязвим. Ударь меня, Рок, ударь! – бахвалился захмелевший Майло к концу ужина.

– От тебя мокрого места не останется, если я тебя ударю, – басил самый молчаливый товарищ.

– А ты попробуй и узнаем. Могу огонь руками зачерпывать или вот, – Майло перехватил нож и замахнулся. Его руку перехватил Элор, сжал со всей силой, я даже слышала хруст костей.

– Развей магию, Цыпа, – приказал он злобно.

– С этим труднее, но я попробую, – вздохнула, бросив взгляд на раба.

Он, похоже, ещё не узнал меня, да и особо не рассматривал. Но вот магию Торвики распознает. И тогда. А что он сделает? Рассказать не сможет никому. Но ведь может написать письмо.

– Давайте поднимемся в комнату. Не хочу, чтобы кто-то видел, – вышла из положения.

– Иди, Майло, и запомни: боль – это то, что делает тебя живым!

Допив чай, оставила ребят внизу и поднялась в комнату. Майло выглядел расстроенным. Не хотел лишаться такой суперсилы. Но Элор прав, из-за нечувствительности он может пострадать и даже погибнуть.

– Садись сюда, – показала на стул и потёрла ладони друг об друга. Сжала его голову и, смотря прямо в глаза, уверенно произнесла: – Снимаю с тебя все блоки и заклятья. Ты живой, Майло, и должен чувствовать боль, когда она появляется.

Парень с полминуты разглядывал меня, а после скривился и, баюкая повреждённую руку, согнулся.

– Бесов Элор сломал её! – прорычал он.

– У меня есть настойка, – подорвалась к сумке и достала склянки.

Быстро разбавила пять капель с водичкой и протянула мужчине. Он всё выпил, поблагодарил и вышел из комнаты. Я тоже приняла эти капли, чтобы ночью поспать спокойно.

Разувшись, перебралась на кровать с книгой. Почитаю, пока никого нет. Да только усталость и настойки сделали своё дело. Заснула, не прочтя и двух абзацев.

А вот утром проснулась крепко прижатой к груди Элора. Мужчина спал на спине, а я почти на нём. Попыталась осторожно выбраться, но ладонь на пояснице напряглась и придавила меня к горячему и полуголому телу. Возмутиться бы, но вместо этого я таращусь на спящего верзилу. Попробовала вновь, Элор зарычал и, перевернувшись на бок, подмял под себя, ещё и ногу закинул.

– Раздавишь, – пробурчала ёрзая.

– Ещё рано, Цыпа. Спи, – хрипло выдохнул наглец, потёрся носом об висок и, кажется, опять заснул.

Где моя истерика? Возмущения? Визги, вопли и полный набор в комплекте? Я ведь трусливая, всегда боялась мужского внимания и общества. А Элора не боюсь. Да и вчера, не зная его имени, не боялась. Побежала с бандитами. Дура! Последние мозги при смерти потеряла.

– Хватит пыхтеть, – шумно выдохнул обниматель и открыл сонные глаза.

– Ты не мог бы выпустить меня? И спи себе сколько хочешь.

– С тобой спать приятнее, – иронично усмехнулся Элор и откатился назад.

– Что означает неприкасаемые? Майло так вчера назвался, – спросила то, что не давало мне покоя весь вечер.

– Гильдия наёмников, – ответил Элор, закинув руку под голову и внимательно рассматривая меня. – Ты теперь одна из нас, Цыпа.

Глава 13

К вечеру мы действительно добрались до края земли. Последняя остановка перед полётом. Трое наёмников, покрывшись чёрным дымом, перевоплотились в громадных крылатых грифонов. Первая половина тела была птичьей: большая голова с мощным клювом, широкие крылья и передние лапы с тремя острыми орлиными когтями. Остальное туловище вместе с задними лапами – львиное, с длинным хвостом-кисточкой. Таких необычных гигантов видела впервые. Элор обошёл товарищей, приобнял меня и велел им брать в когти фаэтон с нашими вещами и рабом.

– Он не вывалится? – пробормотала, тревожно осматривая немого мужчину. Раб обжёг злым взглядом и отвернулся.

– Жить захочет, удержится, – хмыкнул Элор и потянул в сторону.

Два грифона с лёгкостью подхватили повозку и взмыли