Deadушка (СИ) - Вальтер Макс

Ответа на вопрос она не знала, а озвучивать свою бесполезность в этом плане не желала.

— А маслом это делается. Сливочным маслом и сальным жиром. Хер с ним, готовить по-полевому не умеешь. Может ты разбирается в травматологии? Умеешь оперировать гнойники и ухаживать в последующем за раной? Знаешь десмургию?

Рита молча всхлипнула. Видимо у девочки закончились аргументы и она решила прибегнуть к последнему женскому козырю — зареветь навзрыд.

Быть может, будь я лет на тридцать помоложе, то утешил бы ее и позвал с собой из жалости, да вот только… Я сам уже давно не молодой пацан и потому понимаю последствия своих решений. Не только для себя, но и для нашего стариковского коллектива. И увы, такие бесполезные существа в нашу компанию не вписывались.

— Вот и умничка, — спокойно хмыкнул я. — Не знаю, как у вас там заведено, но я не буду твоим «Daddy», я скорее «Dead». Старый и вредный.

— Сергей, вы же хороший человек. Федя о вас хорошо отзывался. К тому же, многие считают вас героем, ну неужели… — вслипнула она, продолжая давить на жалость и ещё сильнее прижалась ко мне.

— Нет, — пожал плечами я и резко вырвался из обьятий. — Рита, я не герой и уже устал пытаться это тебе донести. Все, я пойду. Обстрел все равно ушел к центру.

Я быстро собрался, не забыв прихватить свои вещи и оставил рыдающую балерину одну в помещении. Нечего мне больше тут задерживаться, а то поди действительно ещё размякну и утащу девку с собой.

Уже на выходе из подвала столкнулся с Ванькой. Тот вместе с Трубой что-то живо обсуждал, поглядывая на курившего на улице Престнякова. Капитан же, спокойно наблюдал за руинами, потягивая свою трубку.

— Уже уходишь? — как-то печально выдохнул снабженец, когда я подошел к нему. — Твои ребята решили с нами остаться. Точно уверен? Если на ротного не хочешь, то давай хоть на инструктора, зама по боевой подготовке. Никакой ответственности за личный состав.

— Уверен, капитан, — упрямо кивнул я. — Федька парниша толковый, да и чую я, что он себя покажет как хороший комвзвод. Замом к нему Трубу назначишь. А на счёт должности… Знаешь, я и так треть жизни отдал на защиту интересов родины и действовавшего тогда правительства. Поэтому нет уж, дай мне пару лет дожить спокойно…

— Ну как знаешь. Такой кадр как ты, всегда в цене, — хмыкнул Престняков и вновь затянулся трубкой. — Если что, всегда рады принять. Котловое, вещевое довольствие, горячий душ не обещаю, но помыться можно. Опять же, полевые бани делать будем. Сейчас если противник в город не полезет, то закрепимся вон на вокзале. Там даром что железнодорожку всю побило, а здание чисто внешне пострадало. Внутри цело и потолок не обвалился. А уж переход там подземный, так и вообще считай почти со всеми удобствами. Плюс здание времен войны, со скважиной.

— Да знаю я, сколько раз там насос чинил, — отмахнулся от него я.

С другой стороны, выбор снабженца был более чем грамотный. Вокзал строился ещё при советской власти во времена холодной войны, когда весь мир готовился к обмену ядерными батонами.

Плюс в зале вокзала можно организовать большое количество спальных мест, а на первом этаже в холле, так и вовсе стихийный рынок. А такой рано или поздно появится, я даже не сомневаюсь. Где военные, там всегда и разного рода мутные бизнесмены.

— Ну, значит, дорогу найдешь, — согласно кивнул капитан. — Сопровождение надо?

— Да уж сам, как-нибудь доскоблю по тихой, — я спокойно пожал ему руку и попрощавшись, быстрым шагом направился к своему дому.

Издалека всё ещё доносились взрывы от прилетающих ракет и мин, но ближайшие сектора уже были отутюжены по полной. В зоне видимости не осталось ни одного дома выше третьего этажа. А ведь близь театра находилось много панельных, девятиэтажных новостроек.

Бетонные обломки засыпали все дороги, так что даже на вездеходе не проехать. Но меня больше напрягало не это.

Всюду из-под завалов торчали части тел, прямо из бетонной пыли. Множество раздавленных и погребенных под плитами людей. Те кто умудрился выжить в этом аду, но оказался зажат — обречен на медленную смерть, ведь спасатели не придут. Некому нынче спасать.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Скоро остатки города быстро превратятся в зловонные руины. Надо бы подготовиться и раздобыть себе противогаз, желательно промышленный, с защитой от запахов. И освежитель воздуха «елочку». Повешу над входом в подвал. Чисто эстетики ради, хех.

Глава 14. Не делай добра…

— Как, сука, это произошло?! — шумно дыша от злости и напряжения, спросил я.

На диване, что перенесли из чьей-то квартиры, лежал Сергеевич, с впопыхах намотанной повязкой, в области левого бока. Бинт уже напитался кровью, но оторвать его никто не решался. Захаров, мирно сидел у плиты, помешивая кипящий куриный суп, а вот Зяба держал ответ.

— Да бля, по глупому все случилось, Ефимыч. Ты когда свалил, мы начали работать. Док в окно увидел, что из соседнего дома выползла какая-то семейка, ну чисто пропердеться на воздухе. Там девка мелкая была, с рукой на перевязи, то ли перелом, то ли что. Короче, Сергеич не стерпел, подхватил одну из своих сумок и продуктов заодно, поперся туда. Благо я вовремя заметил и следом, — Зябликов напрягся, видя с каким укором я смотрю на него. — Ну и там, короче, слово за слово, хером по-сто́лу он полез к девке, конфет ей отсыпал, а мамаша видать не так поняла, че-то нашептала мужу и давай вопить дурниной, мол: куда руки тянешь, извращуга! Мужик пакет с хавкой выхватил и Доку в голову прописал. Сергеич конечно тертый калач, не вырубился, возмутился, заблокировал второй удар. А этот, мудак, походу смекнул, что не получится красиво, да и я уже почти подбежал, по пути, кстати, арматурку вот подхватил. Ну, короче, пыранул он Сергеича и с семейством в подъезд забежал, да там и заперся.

— С-сука, — прошипел я, присаживаясь рядом с тяжело дышащим другом. — Глубоко пыранул?

— Глубоко, но крови вроде немного натекло, — Зябликов уселся за стол. — Ефимыч, мы перемотали как могли, но сам понимаешь, врачи из нас аховые.

— Да я вижу, — тяжко вздохнув, я отправился копаться в рюкзаках Андрюхи, ведь у него наверняка припасено в закромах что-то на подобные случаи.

Не прогадал. Довольно быстро отыскался флакончик физраствора, а так же комплект для перевязки, ещё советского производства.

— Значит так, Зяба, тащи тазик с теплой водой, доставай бинты, будешь помогать. Я сам нихера не хирург, но хоть повязку по-человечески наложить умею. Ёба-на, Сергеич, как же ты так, а?! — я подтащил табурет к дивану и с грустью посмотрел на товарища. — Не дай боже, там ливер намотало…

Рана выглядела плоховато. Даже не смотря на то, что я смыл засохшую кровь и даже предварительно отмочив марлю, снял старую повязку.

Проблема всех колотых ран, что эластичная кожа стягивается, оставляя тонкий порез, а какова там рана внутри, не ясно. Вот и пришлось мне вкалывать доктору новокаин, после чего шерудить раневой канал, раздвигая края и подсвечивая себе фонариком. На столь варварское вмешательство, к моему счастью, рана отреагировала хорошо. Всего пара капель крови, значит крупные сосуды и органы не задеты. Грязновато правда, но можно и промыть.

Интересно, как себе это представляют гражданские. Наверное в их понимании, врач берет какой-нибудь шланг и начинает заливать рану водой, протирая затем тряпкой. По факту же берется шприц-двадцатка, заполняется физраствором, после чего игла снимается, а рана заливается из шприца. После сего действия все промакивается медицинскими салфетками.

Уже просушенную рану залил левосином, после чего накрыл салфеткой и наложил давящую повязку. Хватит пока. После укола обезболом, Сергеич даже задышал спокойнее.

Наконец закончив со всем, оставил на совести Зябы наведение порядка, а сам пошел готовиться к походу до соседей. Надо бы разобраться, с какого фига там Андрюху порезали. Наверное какой маньяк на моем месте, сразу бы пошел резать глотки за раненного друга. Вот только я уже стар для того, чтобы врываться в дома и творить беспредел. Старость берет опытом.