Гуляла смерть в фате венчальной (сборник) - Николай Леонов

— Что-то такое слышал, но деталей не знаю, — Лев изучающе взглянул в сторону Тваша. — То есть, надо понимать, гражданин Тваш где-то что-то натворил и с ним разделались по законам вендетты?

— Примерно так… — согласился майор.

По его словам, об Арсентьеве он сам, прибыв начальником угро в подмосковный район Липино, услышал менее года назад. У фермера Арсентьева неизвестные похитили внучку и потребовали выкуп. До этого подобный случай уже происходил, и родители похищенной девушки, обратившиеся в полицию, получили ее назад зверски изнасилованной и искалеченной. Виновных никто так и не нашел.

А месяца два спустя бесследно исчезла внучка Арсентьева. Старик, отличавшийся завидным здоровьем и крутостью нрава, обращаться никуда не стал. Он как бы согласился с условиями похитителей, но обыграл дело так, что их представитель, прибывший за выкупом в установленное место, оказался в руках людей в масках, не склонных к миндальничанью. Лишь увидев бензопилу и паяльную лампу, он тут же сдал всех своих подельников (об этом всем он позже рассказал на следствии).

— …Мы об этом узнали-то как? — Майор озабоченно вздохнул и, поправив фуражку, продолжил: — Женщина нам позвонила и сказала, что нашла в лесу полуживых людей, избитых жесточайшим образом. Выехали мы туда — точно, шестеро мужиков, двое европейцев и четверо азиатов, лежали связанные колючей проволокой, с перебитыми руками и ногами. На теле — живого места ни у одного. Били их, видать, арматурой. Морды — сплошное месиво, яйца у всех всмятку, локти, коленки, предплечья, голени — с разрывами и переломами. Ужас!..

Как далее поведал собеседник Гурова, придя в себя в реанимации, потерпевшие отчего-то упорно не захотели давать показания. Сказали лишь, что их избили неизвестные в камуфляже и масках. Опера, догадавшись, что тут дело нечисто, стали сами искать реальные причины происшедшего.

Выяснив, что азиаты — гастарбайтеры-нелегалы, из которых двое были узбеками, один таджиком и один уроженцем Киргизии, они установили, что эти люди некоторое время назад уже привлекались за грабеж. Один из европейцев оказался прибалтийским уголовником, скрывавшимся в России от тамошнего правосудия. А второй европеец — уроженцем Подмосковья, который года три назад был уволен из милиции за взятки и избиение задержанных.

И вот только тогда стало известно, что это за люди. Эта шайка, сколоченная милиционером, который в ту пору еще состоял на службе, несколько лет подряд занималась налетами и грабежами. Уверовав в свою неуловимость, бандиты перешли к новому этапу в своей деятельности — похищениям людей. Поскольку к полиции, несмотря на смену ведомственной вывески, у населения доверия не прибавилось (скорее даже убавилось), выкупы бандитам платились беспрекословно. Лишь немногие, как родители той несчастной девушки, рисковали обратиться в полицию.

Начав следствие по делу банды, опера попытались установить и людей, учинивших самосуд. Один из сельских участковых, краем уха услышав о факте похищения внучки фермера Арсентьева, попытался получить по этому поводу хоть какую-то информацию. Однако услышал от старика, что никакого похищения не было — девушка ездила в гости к родне, и только лишь. Его родственники и их соседи дружно подтвердили — да, она была в гостях. У самого Арсентьева оказалось железное алиби, так же как и у его зятьев и сыновей. Следствие тут же безнадежно забуксовало.

— О задержании банды Мирончика я знаю, — слушая майора, Лев кивнул. — Но вот эти детали — для меня новость. Так вы считаете, что Тваша избили представители клана Арсентьева?

— Уверен! — майор усмехнулся. — Неделю назад участковый мне сообщил, что случайно увидел Арсентьева — его зовут Кириллом Федоровичем — с «покоцанным фасадом». Старик объяснил ему, что это он лазил чинить крышу сеновала и случайно оттуда упал. Но мы уже знали — скоро кому-то достанется. Вот и вылезло. Но… Я ж уже сказал — черта с два что тут докажешь. Концы спрятаны надежно — старика никто не сдаст. Так-то сам он никого не трогает. Но его — попробуй тронь! Вот к нему сейчас, случается, идут даже чаще, чем к нам. Теперь он стал чем-то наподобие уездного «крестного отца». Вот такие у нас дела… Да, кстати! Этих шестерых на днях будут судить. Сроки им отмеряют немалые — потерпевшая их опознала. А на зоне им — хана. Врачи всем шестерым ампутировали их «хозяйство» — били-то им в пах берцами… А специальной зоны для евнухов у нас нет. Двое из-за этого себе уже пытались вскрыть вены.

Майор невесело рассмеялся.

— Скажите, а вам не кажется, что у вас в райотделе работает «крот», снабжающий уголовников оперативной информацией? — Гуров испытующе посмотрел на своего собеседника. — Ну, если взять во внимание тот случай, когда похитители девушки узнали о том, что ее родители обратились в полицию?

— Почему — кажется? — Майор сокрушенно вздохнул. — Я даже догадываюсь, кто эта сука. Но доказательств у меня никаких, а связываться, не имея фактов, чтобы завтра вылететь с работы за клевету, — удовольствия мало. Там связи — мама не горюй… Только это, товарищ полковник, я вам ничего не говорил. Сами же в нашей системе работаете, вам ли это объяснять? Ну, вот и подлатали нашего потерпевшего, — добавил он, глядя на направляющегося к ним Тваша.

Подойдя поближе, тот, недовольно сопя, требовательно поинтересовался:

— Ну, так что, господа полицейские, я могу быть уверенным в том, что вы найдете этих тварей, которые избивают ни в чем не повинных людей?

— Будем искать… — майор пожал плечами. — Пишите заявление. Укажите тех, кого подозреваете. Будем с ними работать.

— Я подумаю… — процедив сквозь зубы, тот сел в свою «Тойоту» и, достав телефон, стал договариваться о встрече с каким-то Хасаном.

— Вот так… — кивнув в его сторону, резюмировал майор. — Как видите, эта история еще не закончена. Она еще только начинается…

Продолжив путь, Лев, глядя в окно, мысленно согласился — да, начало многообещающее, и кто знает, каков будет конец. Было яснее ясного, что Тваш вполне представляет себе, кто и за что его отдубасил. Скорее всего, теперь он сам захочет сделать ответный ход. Каким он будет? Наверняка в духе девяностых. Можно смело предполагать, что битый неизвестными «крутяк» намеревается обратиться за подмогой к некой этнической криминальной группировке. А это будет означать только одно — эскалацию конфликта, который в конце концов рискует вылиться в крупные межэтнические столкновения.

«Надо позвонить Петру — пусть по своим каналам остудит этого приблатненного индюка… — доставая телефон, мысленно отметил Гуров. — Да и с Арсентьевым надо бы встретиться, поговорить по душам. Пусть сбавляет обороты со своей самодеятельностью». Орлов, выслушав Льва, пообещал немедленно по своим каналам «всех поставить на уши».

…Прибыв к «латифундии» магната Золотилова, первым делом через охранника у ворот Лев вызвал Штыряка, который передал ему всю ранее запрошенную им информацию. Передавая бумаги, «особист» снова посетовал на то, что ночная засада оказалась безуспешной — никто у лаза не появился. Поэтому сегодня же с утра по приказу хозяина вызванная бригада рабочих залила лаз бетоном. Кроме того, Штыряк доложил, что час назад здесь уже побывал капитан Жаворонков, который оперативно составил план территории, замерив ее лазерной «рулеткой» и засняв на цифровую камеру.

Встреча Гурова с четой Золотиловых состоялась в той же гостиной, что и ранее. Супруги явно не испытывали восторгов в связи с очередным его появлением, что выражалось кисловатым выражением лиц и нотками легкого недовольства в голосе. Элла, как и в предыдущий раз, была одета в траур. Она без конца роняла печальные вздохи, словно давая понять: ой, ну как же ты не вовремя! Сам Золотилов был стоически сдержан, изображая из себя саму невозмутимость.

Джулия, хоть Гуров о ее обязательном присутствии высказал в телефонном разговоре особую просьбу, отчего-то появиться не пожелала. Не расплываясь мыслью по древу, Лев без особых предисловий и вступлений попросил супругов еще раз хорошенько подумать — кто из гостей мог быть заинтересован в нанесении урона имиджу обоим виновникам состоявшегося торжества.

— Вы считаете, что все же это преступление имело именно антиимиджевую направленность? — несколько оживившись, поинтересовался хозяин дома.

— На данный момент в большей степени я склонен думать именно так, — кивнул Гуров, рассчитывая этим логическим ходом вызвать своих собеседников на более полную откровенность. — Разумеется, это мнение — не скрижаль Моисеева, и факты, позволяющие сделать какие-то иные выводы, вполне возможно, вынудят его трансформировать. Ну, а пока считаю именно так. И в связи с этим у меня к вам будет такой вопрос. Вы покинули гостей в разгар праздника. Это было связано с желанием побыть наедине или обусловлено чем-то иным?