Шелк и сталь - Кэтрин Харт

Лорел просто кивнула, не зная, что еще сказать. Продолжая ехать бок о бок, они какое-то время молчали. Наконец Лорел сказала:

— Будь так добр, передай Беки, что я очень переживаю смерть Джима.

Брендон бросил на нее быстрый испытующий взгляд.

— Ты сама сможешь сказать ей это в субботу, на празднике урожая. Я ей говорил, что мы с тобой придем.

Лорел отвернулась и опустила свои длинные ресницы, чтобы Брендон не заметил смятения и обиды в ее глазах.

— Лорел, взгляни на меня, — попросил Брендон. Лорел не ответила, и Брендон схватил ее поводья и заставил обеих лошадей остановиться. Он соскочил с коня и ее тоже стянул с седла.

Лорел упорно отворачивалась в сторону, избегая его взгляда. Он поднял ее подбородок, увидел в лиловатых глазах слезы и нахмурился.

— Лорел, милая, не плачь, — сказал он ласково, с беспредельной нежностью целуя ее веки.

— Неужели ты не можешь подружиться с Беки, если я об этом прошу? — спросил он, огорченно вздохнув. — У нее сейчас такое трудное время, ей необходимы дружеское участие и помощь.

— О Брендон! Ты вынуждаешь меня говорить эгоистично. Даже не знаю, как лучше сказать. Видит Бог, я всей душой сочувствую Беки, лишиться мужа таким образом ужасно, но…

Лорел не знала, как дать Брендону понять, что она боится снова потерять его из-за Беки, боится, как бы ее отец не оказался прав и как бы ей не пришлось в конце концов залечивать снова сердечную рану, от которой она только-только оправилась.

— Но что? — Брендон ждал окончания фразы.

— Но не слишком ли много времени ты проводишь с ней? — набравшись духу спросила Лорел. — Это всех удивляет, Брендон.

По мере того как Лорел распалялась, Брендон все шире раскрывал глаза.

— Лорел Бурке! Ты ревнуешь! — воскликнул он.

— Ничуть не бывало! — отпарировала она.

— Ревнуешь!

— Ну да, ревную, — с горячностью призналась она, — но мне кажется, я имею на это право.

— Право имеешь, а оснований — никаких, — рассмеялся Брендон. — Я поклялся Джиму, что позабочусь о Беки и детях, — продолжал он очень серьезно. — И ни за что не нарушу клятву, данную умирающему другу.

— Я этого и не требую, Брендон, — в глазах Лорел стояла печаль, голос звучал мягко, — но уверен ли ты, что это не предлог, чтобы видеться с Беки, быть рядом с ней? Может, ты не только меня обманываешь, но и сам заблуждаешься в своих чувствах, а на самом деле влюблен в Беки и, не отдавая себе в том отчета, ждешь, когда она оправится после смерти Джима и поймет, что тоже желает тебя?

Брендон долго и проницательно смотрел на Лорел.

— Лорел, мой маленький Лунный Лучик, когда же наконец ты мне поверишь? Я люблю тебя. И желаю только тебя, одну тебя, и больше никого.

Крепко обняв, он прижал ее мягкую девичью плоть к своему длинному худощавому телу, и сквозь ткань одежды она ощутила пламенное доказательство его желания, горящее между ними.

— Чувствуешь, как сильно я хочу тобой обладать? — прошептал он ей на ухо, закрытое завитками волос.

Он отклонил ее голову назад, роняя во все стороны шпильки, погрузил руку в высоко взбитые волосы, и они набегающими одна на другую волнами серебристым шелком рассыпались по ее спине.

— Сколько месяцев я мечтал об этом! — хриплым голосом признался он, касаясь губами ее шеи под самым ухом.

Сердце Лорел билось в груди, как попавшая в силки птица. Она положила дрожащие пальцы на пышную каштановую шевелюру Брендона, притянула его голову к себе, а сама поднялась на цыпочки, неся ему навстречу приоткрытый рот.

Твердые теплые губы коснулись ее рта, вбирая его влагу и отдавая свою. Язык сначала нежно пощекотал его трепещущую полость и лишь затем дерзнул проникнуть дальше, где его прикосновения казались еще слаще. Лорел, как бы поддразнивая Брендона, иногда дотрагивалась своим языком до его, исторгая из него подавленный стон желания, который усиливал испытываемое ею наслаждение. У нее даже закружилась голова. Трепещущий огонек пробежал по ее телу, зажег пламя в крови, кожа ее, к удивлению самой Лорел, с необычайной готовностью отзывалась на его ласки. Руки Брендона непрестанно поглаживали ее спину по всей длине и все теснее сжимали Лорел в объятиях. Затем одна ладонь соскользнула со спины на грудь и обхватила ее. Лорел вздрогнула в предвкушении чего-то неизвестного, но прекрасного, и беспомощно повисла в руках Брендона.

Невольная реакция Лорел на ласки Брендона, безусловно, поощряла его, но она была так поглощена неведомыми ей доселе, но бесконечно сладостными ощущениями, что не могла думать, хорошо она поступает или дурно. Она сознавала одно: ей хочется еще, еще Брендона. Он же сквозь тонкую ткань блузки прикоснулся большим пальцем к ее набухшему соску. У Лорел перехватило дыхание, по всему телу пробежал ток, словно от удара молнии, она ощутила жар в чреслах и пустоту в животе.

— Брендон, о Брендон! — постанывала она, не отрываясь от его губ, и эти слова звучали как мольба, которой он не мог не внять. Он поднял покорную Лорел на руки и отнес в тенистое место, подальше от лошадей. Даже когда он положил ее на землю, она продолжала льнуть к нему и осыпать его шею и руки быстрыми пылкими поцелуями.

К Брендону на миг вернулось сознание, и он оторвался от Лорел. Он понимал, что следует остановиться, пока он еще не утратил контроль над собой. Но словно некий тонкий голосок шепнул ему на ухо, что, когда все свершится, Лорел придется выйти за него замуж, и он окончательно потерял голову. Да и как ему было устоять, когда он так долго и так сильно ее желал! Праведными или неправедными путями, но она должна придти к нему! Он снова прильнул губами в девическому рту, отвечая на трепетный зов ее податливой невинности.

Брендон властно обхватил губами рот Лорел, и кровь взыграла в ее жилах. Он ласкал ее тело сквозь одежду, но рукам его не терпелось дотронуться до нежной кожи. Дрожащими непослушными пальцами он расстегнул пуговицы ее блузки и ощутил тепло нагих грудей.

Лорел, будто в полузабытьи, потянула на себя борт рубашки Брендона и обнажила его грудь, покрытую густой растительностью. С благоговением погрузила она свои пальцы в панцирь из темных волос, мягкие завитки которых нежно щекотали ее ладони.

Брендон процеловал дорожку от шеи до уха Лорел и языком пощекотал нежную ушную раковину, отчего ее тело сладостно содрогнулось.

— О Брендон, что ты со мной делаешь? — прошептала она, охваченная любовной истомой.

А он, продолжая касаться губами самых ее чувствительных мест в плечевой впадине и около ключицы, как в горячечном бреду бормотал:

— О Лорел, дорогая, позволь мне любить тебя, дай мне насладиться твоей прелестью…

Ответить Лорел не могла — ей было не до разговоров. Брендон обхватил теплым ртом ее нежную грудь, слегка покусывая и лаская языком сосок. Почти в беспамятстве от блаженства, Лорел еще сильнее прильнула к Брендону, воспламенившись от острого желания телом, чувствуя, что голова ее идет кругом. Не в силах отказаться от запретного удовольствия, которое ей доставляли прикосновения Брендона, она обхватила его широкую голую спину руками, но они как бы сами переместились выше и прижали его голову к груди.