Тени Предтеч - Виктор Козырев

несколько таких хранилищ, поэтому так и поднялась и смогла подмять под себя немало звёздных систем, оставаясь, по сути, средневековым феодально-бюрократическим государством.

Но это всё лирика. Реальность была немного грубее, хотя в тот момент мне казалось, что я в раю. Жаль, что он очень быстро превратился в ад. Мы шли три часа, после форсирования реки, а ни новых, ни старых противников, так и не объявилось.

— Не нравится мне это, — проворчал Мишаня. — Значит, там, на нас бросались те бревноподобные уроды, а здесь тишь, да гладь.

— Напрягает, — подтвердил его подозрения я. — Может, у пирамид нас ждёт что-то особо мерзкое? Тогда тем более, надо отдохнуть, а завтра со свежими силами идти туда.

— Мне кажется, самое страшное осталось позади, — вмешался Костин. — Эти монстры, не могут перейти реку, поэтому теперь до пирамид дойдём без проблем.

Мы с Мишаней скептически переглянулись. Первая операция, чего с него возьмёшь. Но расстраивать пацана не стали. Ему итак, сегодня досталось.

— Не сглазь, салабон, — проворчал Филиппов, но больше ничего не сказал.

Но в главном Сашка был прав. Местность и действительно выглядела на редкость мирной. Даже местные хищники попадались здесь редко, предпочитая обходить нас по дуге. Правда, мелькало что-то вдалеке, неуловимое, что можно было засечь боковым зрением, но кто может поручиться, может быть это шалости местной атмосферы? Поэтому через какое-то время даже мы с Мишаней расслабились.

— Расскажи, друг мой, кто надоумил тебя, сломать предохранитель у нашего лазерного калаша? — задал он вопрос, когда мы подходили к промежуточной цели.

— Помнишь, как в позапрошлом месяце, тебя с остальными перебросили на стройку века, та бишь, университета?

— Разумеется, — мрачно проворчал Мишаня, у которого остались от этого только плохие воспоминания.

Из-за своего характера: он что-то не поделил со стройбатовцами и чуть не заехал на больничку. Если бы я вовремя не заметил, как группа стройбатовцев, окружив Мишаню, подбирает подручные средства типа арматуры и не позвал наших, то лежал бы ефрейтор Филиппов до сих пор в больничке.

— Меня, Терёхина и Климова, тогда оставили на дежурстве, мы через два дня к вам присоединились, а ещё у нас завалялся автомат один, неучтённый. Ну как неучтённый. По документам он проходил как неисправный, а так, вполне рабочий, только поцарапанный. Вот и устроили эксперимент, со всеми предосторожностями, пока начальства на месте нет. На базе, а испытали мы его в закутке, на стрельбище, он не так не палил.

Полина Новикова, при упоминании Терёхина, как-то дёрнулась, а потом почему-то улыбнулась и заинтересованно посмотрела на меня. Филиппов же молчал, в какой-то странной задумчивости. Мне показалось, что он хочет чего-то сказать. То ли мне лично, то ли по ситуации в целом, но сдерживается.

— Так, — я достал карту. — Ложбина должна быть где-то здесь, в радиусе километра.

— Дай я гляну, — улыбаясь, сказала Полина и сунула свой нос в карту. — Ой. Ты ошибся. Это не ложбина. Здесь просто слегка понижается местность, аккурат перед обрывом.

— Ну мне проще называть её ложбиной, — проворчал я.

Девушка как бы невзначай, коснулась меня. Я вздрогнул и мурашки пробежали по спине. Быстро оглянулся, не заметил ли кто. Костин не смотрел на нас, делая вид, что контролирует местность, а Мишаня в этот момент замер, как будто налетел на невидимую стену.

— Валер, ты это видел? — спросил он.

— Что? — не понял я и покраснел.

— Вот когда гляжу боковым зрением, как будто что-то мелькает вдали, но едва начинаю присматриваться, как оно сразу исчезает.

— Да, — пожал плечами я. — Но, как, мне кажется, это какое-то местное, атмосферное явление.

— И я тоже видела, — радостно сообщила Полина. — Мне кажется, это что-то хорошее.

Взгляд Филиппова стал откровенно презрительным. Как мне показалось, ещё секунда и он бы сообщил Полине, что думает про неё и вообще про женщин в армии. Был у него, кстати, такой недостаток. Он считал, что бабам в армии не место. Шовинистом он не был, и не считал, что женщина должна сидеть дома с дитём и ждать мужа, но вот армию полагал сугубо мужским занятием. Из-за этого у него были напряжённые отношения с Олей Зотовой, поэтому он не особо горевал, когда её перевели.

— Ладно, давайте дойдём до места, разобьём лагерь, а там разберёмся, что это мелькает.

— Да уже дошли, — сообщил Костин, с каким-то заметным облегчением.

Мы сбросили рюкзаки и первым делом, не закурили, а внимательно изучили местность, где собирались переночевать. Так-то на Земле надо смотреть, любое дикое местно где хочешь остановиться, что уж говорить про другую планету?

И лишь после этого достали сигареты и немного подымили.

— Так. А мы всё с собой взяли? — деловито задал вопрос Мишаня, сунувший нос к снаряжению.

— Не бойся, — махнул рукой я. — Даже то, что Балодис тащил, Полина успела в последний момент подобрать и тащила на себе до реки.

Филиппов проворчал что-то неразборчиво, а потом мы поставили две палатки, те единственные, что уцелели после крушения спусковых аппаратов.

Самое забавное, что правильно устанавливать палатки и прочей туристической премудрости меня научили в космодесанте. Нет, в школе мы ходили в походы, но мне почему-то никогда не доверяли такого ответственного поручения.

— Разведём костёр? — спросил Саша Костин, когда мы заканчивали ставить вторую