Во всем виновата текила (ЛП) - Фиона Коул

семнадцатилетний парень.

― Точно, ― огрызнулась я. ― Гребаная шлюха.

― Боже, ― невесело рассмеялся он.

В то время пока я оставалась неподвижной и смотрела вперед, он двигался, словно заведенный. Раздраженно всплеснул руками. Прошелся по маленькому пространству кабины, провел ладонью по губам и снова запустил руки в волосы.

― Знаешь что? Нах*й все, ― сказал он, подходя ближе. ― Я ушел с ней, потому что, если бы остался, то отвел бы тебя в ту комнату, а этого не должно произойти.

Его слова привлекли мое внимание. Я резко подняла голову, посмотрев в его сердитые, пылкие глаза.

― Да. Точно, ― сказал он, словно мое потрясение подтвердило правильность его действий. ― Я бы отвел тебя туда и заставил снова танцевать для меня, но на этот раз снимая одежду, и когда у меня был бы доступ к каждому сантиметру твоего обнаженного тела, я бы наконец-то смог сделать то, чего на самом деле, бл*дь, хотел. И единственная причина, по которой я сейчас это говорю, заключается в том, что ты слишком пьяна и утром ничего не вспомнишь.

Я не могла представить себе ситуацию, при которой забуду сказанное им. Его слова воспламенили меня. Мои щеки запылали от мысли о том, что буду обнаженной перед Паркером. Меня одолел стыд оттого, что мне понравились эти мысли. Пугало то, что я тоже хочу этого.

― Почему ты не сделал того, что только что сказал? ― с вызовом спросила я.

― Потому что это неправильно, Нова. Это слишком сложно.

С его губ сорвался очевидный ответ, такое ощущение, что ему было также неприятно говорить это, как мне слышать.

― Паркер...

Я произнесла его имя, потому что мне было необходимо его услышать, но я не знала, что сказать. В итоге, он был прав. Не стоило создавать еще больше проблем. По крайней мере, все считали нас братом и сестрой. Из-за выпитой текилы все закрутилось в неправильном русле, и сейчас мне просто хотелось оказаться дома.

― Что? ― спросил он, когда я замолчала.

― Я устала.

Он облегченно вздохнул, словно с его плеч сняли огромный груз, и я возненавидела его реакцию, но поняла. Дверь открылась, и он протянул руку.

― Пойдем домой.

Я с благодарностью ухватилась за него, и мы отправились домой. Обычно мы ездили на метро, но после столь напряженной ночи выбрали такси.

К тому времени, как мы добрались до дома, моя усталость превратилась в безумие, и каждый раз, спотыкаясь, я хихикала, словно идиотка.

― Несправедливо, что я пьяна, а ты нет, ― сказала я, вваливаясь в свою спальню.

Он пожал плечами.

― Жизнь несправедлива, Сверхнова.

― Ты прав.

Я сильно выдохнула и упала на матрас.

Сбросила туфли и вылезла из джинсов, не особо обращая внимания на стоящего рядом Паркера, с тюбиком таблеток в одной руке и бутылкой воды в другой.

― Оох... Нова.

― Расслабься, я слишком устала, чтобы переживать из-за этого. Подай шорты.

Он передал мне шорты и, наконец, расслабился, когда я натянула их на бедра. Я забралась под одеяло и с благодарностью взяла воду и таблетки. Когда он направился к двери, я схватила его за руку.

― Тебе что-то еще нужно? ― спросил он, глядя на мою руку, сжимающую его.

― Не хочу оставаться одна. Не уходи.

Он замер, я легонько потянула его, кивнув в сторону пустого места на моей кровати. Через мгновение он, наконец, уступил, снял обувь и забрался на кровать, выключил свет и лег рядом со мной. Мы оба лежали на спине, уставившись на вентиляцию, украшающую потолок.

― Что тебе кажется несправедливым? ― тихо спросила я, не желая нарушать момент.

Он выдохнул, и мне стало интересно, ответит ли он. Паркер был веселым и улыбчивым, но я знала, что его что-то мучает. Это слышалось в его музыке, в те моменты, когда он думал, что никто не слушает.

― То, что мама бросила нас, ― сказал он так непринужденно, что я могла бы поверить, что для него это ничего не значит, если бы не прерывистое дыхание после произнесенных слов. ― Она создала новую семью, так словно нас ей было недостаточно. Словно меня недостаточно.

Я потянулась и взяла его за руку, переплетая наши пальцы.

― И когда мне хотелось кричать и бушевать по этому поводу, мне говорили, что нужно улыбаться и не обращать на это внимания, со временем станет легче.

― Стало легче?

― Немного. Не облегчало ситуацию то, что мама заставляла меня быть совершенно другим человеком. Она считает, что музыка ― пустая трата времени, и что я не смогу добиться успеха. Поэтому она рассказывает своим новым друзьям только о моих школьных успехах.

― Сочувствую, Паркер. Она понятия не имеет, на что ты способен. Наверняка, она не видела, как ты играешь, иначе никогда бы не сомневалась в твоем таланте.

― Даже если мой талант не совершенен. У меня все получится, Нова. Во что бы то ни стало, у меня все получится. Хотя бы для того, чтобы она начала воспринимать меня всерьез.

― Я воспринимаю тебя всерьез, Паркер. Я хочу тебя... настоящего.

Он сжал мою руку, и я крепко ухватилась за него.

― Я прощаю тебя, ― сказала я после затянувшегося молчания.

― За что? ― недоверчиво спросил он.

― За то, что бросил меня ради минета.

― Аааа...

― Особенно учитывая то, что ты не кончил.

― Что? ― спросил он, рассмеявшись.

― Имею в виду, что когда я вошла, у тебя был стояк, и если ты не кончил за две секунды ― что было бы печально если честно, ― то в итоге, последовав за мной, ты так и не получил разрядку.

― Уверяю тебя, я не скорострел.

― Как скажешь, ― саркастично сказала я.

― Ни хрена подобного.

― Хорошо, хорошо. Я верю тебе. Не стоит так нервничать. ― Я едва сдерживалась, чтобы не засмеяться из-за его негодования. ― Скорострел, ― добавила я, не удержавшись.

― Еб*чий случай, Нова, ― простонал он, но в то же время рассмеялся. ― Пожалуйста, не называй меня так при ребятах.

Мы засмеялись еще громче.

― Они не дадут тебе покоя.

― Определенно.

Мы устроились поудобней, мои глаза отяжелели, и я была готова ко сну.

Наши пальцы по-прежнему переплетены, я провела большим пальцем по его нежной коже между указательным и большим пальцем.

― Спасибо, что