Игра киллера - Джей Бонансинга

Пора передавать репортаж о горячей новости.

8

Мики Куган мчался по главной улице Куинси, крутя педали со всей скоростью своих неуклюжих ног. Сзади были плохие парни, и они догоняли, все трое: Билли Фрицел на ржавом «стингрее», Рик Херман на «хаффи» и Кит Дулитл на побитом «швинне». Они орали, улюлюкали и вопили, и они догоняли.

Плохие парни целый день издевались над Мики в школе, дразнили, обзывали Дебилом, Монголоидом и Убогим – как делали это каждый день, забавляясь его состоянием, будто он был виноват, что был, как говорила тетя Кей, дауном, что для людей просто означало «больной синдромом Дауна», а для Мики это означало затрудненное дыхание, кривые зубы, плохое зрение, а самое трудное – не отставать от других учеников в классе. Когда сегодня в три часа прозвенел звонок, плохие парни погнались за Мики, как и каждый день, через бейсбольное поле к стоянке велосипедов на углу Йорк-стрит и Восьмой. Слава Богу, старый его «зирс роадер» стоял у самого края стойки. Ребята обзывали его велосипед катафалком, и хорошо, потому что Мики предпочитал тайные силы велосипеда не открывать никому. Украшенный пластиковыми флажками под рамой, насаженными на спицы картами с Бэтменом, двумя лентами с металлическим блеском, полощущимися на ручках руля, велосипед был его спасителем. Не теряя ни секунды, Мики вскочил в седло и молнией ринулся домой.

Сейчас Мики должен был призвать на помощь все свои сверхъестественные силы, чтобы ускользнуть от настигающей банды злодеев.

Пригнув голову и бешено крутя педали, Мики тарахтел по холму Йорк-стрит к Четвертой улице. Приземистый парнишка лет шестнадцати, с маленькой головой, раскосыми глазами и плоским черепом, одетый в вылинявший джинсовый комбинезон и пожелтевшую футболку. Он был слегка отстающим в развитии и очень мало способным к учебе. Уже третий год он застрял на специальной программе в средней школе, в основном потому, что у его родителей было слишком много гордости и слишком мало денег на что-нибудь другое. Но Мики это не расстраивало. Он любил своих родителей, любил свою учительницу миссис О'Тул. И любил свои книжки комиксов.

Он приближался к Четвертой улице – широкая выбитая мостовая, ограниченная двумя рядами стареющих викторианских домов. Улица источала особый шарм рабочего района «Маленький-Город-У-Реки-Который-Забыло-Время». Размах террас, палисадники, изгороди. Быстрый поворот направо, по рытвинам налево по аллее, и Мики почти дома. Он яростно крутил педали, повторяя слова, которые Крестоносец говорит Робину: «Заводи ядерный реактор Бэтмобиля, Робин! Ускорители полный вперед!» Есть! Казалось, все работает, и Мики вот-вот победит, но в поворот на Четвертую он вошел со слишком большой скоростью, переднее колесо застряло в кучке гравия, велик из-под него выскользнул, и Мики полетел на мостовую.

Он упал руками вперед, рукоятки руля ударили в пах, в животе взорвалась боль, отдавшаяся в коленях и подвздошных костях. Несколько футов его проволокло по инерции, сдирая кожу с ладоней, запястья жгло огнем. Наконец он остановился, врезавшись в почтовый ящик. Велосипед еще проехал вперед, ударился о мусорный ящик и опрокинулся. Мики попытался подняться на ноги.

– Смотри, смотри – Дебил!

– Не давайте ему уйти! ХВАТАЙ ЕГО!

Лающие голоса гиен завыли за спиной, шины завизжали по гравию, звук приближался к перекрестку. Мики заставил себя встать и захромал к аллее. Он бежал изо всех сил, хилые ручки его ходили, как рычаги, в мозгу стоял крик: «Опасность, Робин! Опасность, Риддлер гонится за нами, он догоняет, Робин!» Плохие парни догнали.

– Не давайте ему перелезть через забор! – вопил Билли Фрицел, ударяя по тормозам и спрыгивая с велосипеда в конце аллеи.

Билли, в безрукавке, с длинными волосами, был из них самый старший и играл квотербеком в лиге юниоров. Остальные двое были просто его шестерками. Билли побежал по аллее, остальные двое за ним. Мики Куган, опережая их на тридцать ярдов, резко свернул влево, поднырнул под бельевую веревку и запетлял между домами.

Мальчик понятия не имел, что через несколько минут ход событий изменит его жизнь навсегда.

* * *

– Алло?

Голос с другого конца линии был дальше миллиона световых лет:

– Привет, малышка.

Джо говорил как можно тише, втиснувшись в металлическую будку телефона-автомата, стараясь перевести дыхание и не выглядеть подозрительно. Будка стояла позади дорожной закусочной «Мэйд Райт». Закусочная стояла в тени старых вязов и пока еще не открылась на ленч, так что на стоянке не было ни одной машины. Джо весь пропотел, пока бежал от аэропорта по полям, и ныли артритные суставы. На каждом трудном вдохе в животе жгло огнем, боль в руке резала острой бритвой. Пальцы свело судорогой, пока он ждал, чтобы Мэйзи взяла трубку.

Секунда шуршащего молчания, и потом:

– Джо?

– Единственный и неповторимый.

– Боже мой, Джоуи, какого черта ты мне звонишь?

– Я в беде, малышка. Мне нужно поговорить с тобой. Связать разорванные концы, так сказать.

– Разорванные концы? Значит, теперь я разорванный конец?

– Послушай, я хочу извиниться перед тобой... за то, как я это сделал.

– Ты сделал мне больно, Джоуи.

– Знаю, малышка. Прости. Я тут поставил себя в дурацкое положение... и... В общем, я думал, что смываюсь навсегда. Это долго объяснять.

– Джоуи, послушай... послушай меня. Полицейские допрашивали меня уже три раза. Я знаю, что происходит. Где ты сейчас, черт возьми?

Джо проглотил отрыжку едкой кислоты.

– Что значит – знаешь, что происходит?

– Послушай, Джоуи, я ничего им не сказала. Понимаешь, я была ошеломлена, и ничего вообще не понимала. Понимаешь, я не могла взять в толк, что ты вот так меня выбросил. Именно вот так. Тут-то мне в голову и стукнуло – может, он хочет оградить меня от опасности.

Джо грустно улыбнулся и заметил:

– Сообразительная дама.

– Скажи мне одну вещь, Джоуи. Ты тут недавно не сунул миллион долларов не в тот ящик?

Джо вздохнул:

– Дело в том, Мэйзи, что я, уходя, не рассчитывал, что буду возвращаться.

Наступила долгая тишина.

– Строительный бизнес приносит тебе неплохой доход?

– Ага. Кое-что отложил на черный день.

Еще одна неловкая пауза.

– Ты убиваешь людей за деньги, Джо?

Джо сделал долгий и глубокий вдох:

– Не буду врать тебе, малышка.

Миг молчания, и потом:

– О Господи!

Джо слушал заполнившее наушник дыхание Мэйзи, страдальческое дыхание, прерывающееся неясным бормотанием. Слева от Джо поднялся из бурьяна рой мошек, и Джо махнул рукой, отгоняя подлетавших к нему. У них с Мэйзи наступил переломный момент, и Джо это знал. Он собрался, готовясь услышать в ухе щелчок отбоя, но голос Мэйзи вернулся, и он изменился, будто она влезла из своей кожи в чью-то чужую.

– Моя проблема, Джоуи, что я не могу перестать тебя любить, – сказала она тихо, будто от стыда. – Вот такая у меня проблема.

Джо сморгнул – глаза обожгло слезами.

– Слушай, детка. У меня не так много времени...

– Где ты, Джо?

– Не важно, Мэйзи. Тем более что твой телефон сейчас наверняка прослушивается. Я позвоню тебе через пару дней, когда все это малость поутихнет.

– Джо, что происходит? Полицейские сказали мне, что ты враг общества, и мой долг – помочь тебя выследить, а я им сказала, чтобы шли подальше, а они стали мне грозить, а я решила, что буду держаться намертво, но я уже ни хрена не понимаю. Черт побери, где ты сейчас?

– Детка, послушай. Мне нужна твоя помощь, а времени для объяснений нет. – Позади Джо послышался шум приближающегося дизеля и сердитые голоса. Он поднял глаза и увидел, что к закусочной едет по соседней улице мусоровоз. – Мне нужен быстрый совет.

– Скажи мне, где ты, и я, считай, уже там.

– Нет, нет, забудь об этом. Просто расскажи мне, как исчезнуть.

– Чего?

– Мое лицо – как его стереть и сделать другое?

Джо провел рукой по небритой щеке, ощупал пальцами подбородок. После вчерашнего ночного инцидента и сегодняшних приключений в аэропорту его портрет будут показывать в каждом шестичасовом выпуске новостей отсюда и до Миннеаполиса. Его собственное лицо становилось его злейшим врагом.

Трубка помолчала, тихо шипя, потом вернулся голос Мэйзи:

– Есть, конечно, кое-что, что ты можешь сделать, – там, блины, приспособления, которые делаются из крема для покойников... Джо, умоляю тебя, ты мне скажешь, где ты сейчас?

– Секунду, лапонька.

Джо полез в карман за ручкой и чем-нибудь, на чем писать. Шариковая ручка была во внутреннем кармане куртки, а в заднем кармане штанов нашлась старая квитанция химчистки. Джо развернул квитанцию на металлической подставке под телефоном.

И только теперь услышал жуткий шум у дальнего конца автостоянки.

Сквозь строй тополей была видна узкая сонная улочка в раме изгородей и ползучих растений. В его сторону валила толпа каких-то детей. Ребята на велосипедах гнались за другим парнишкой, который бежал от них, и этот, пеший, был перепуган, глаза его расширились, щеки горели. Почему-то Джо это встревожило. Он постарался не обращать внимания и вернулся к своей бумаге.