Благие знамения - Терри Пратчетт

Когда прибыла первая полицейская машина, шестнадцать пуль с разных сторон пробили ее радиатор прежде, чем она доехала до середины подъездной дорожки. Еще два выстрела срезали радиоантенну, но слишком поздно, слишком поздно.

Мэри Ходжес как раз собиралась положить телефонную трубку, когда Кроули открыл дверь ее кабинета.

— Это, должно быть, террористы, — рявкнула она. — Или браконьеры. — Она уставилась на вошедших. — Вы ведь из полиции?

Кроули увидел, что ее глаза распахиваются все шире.

Как все демоны, он обладал хорошей памятью на лица, и ему не помешало то, что прошло больше десяти лет, исчез плат, зато появился довольно строгий макияж. Он прищелкнул пальцами. Мэри опустилась в кресло, а на лице у нее застыло отсутствующее, но любезное выражение.

— Зря ты так, — сказал Азирафаэль.

— Доб… — Кроули глянул на свои часы, — … рое утро, мадам, — сказал он нараспев. — Мы просто двое сверхъестественных существ и хотели бы поинтересоваться, не знаете ли вы, где сейчас находится пресловутый Сын Сатаны. — Он сухо улыбнулся ангелу. — Так что, мне будить ее? Только чур — излагать все это будешь ты.

— Ну, раз ты так на это смотришь… — протянул ангел.

— Иногда старые методы работают лучше всего, — сказал Кроули. Он повернулся к безучастной женщине. — Вы были здесь монахиней одиннадцать лет назад? — спросил он.

— Да, — ответила Мэри.

— Вот! — бросил Кроули Азирафаэлю. — Я знал, что не ошибся.

— Дьявольская удача, — пробурчал ангел.

— Вас тогда звали сестрой Балаболкой. Или как-то вроде этого.

— Тараторой, — глухо ответила Мэри Ходжес.

— И вы помните историю с подменой новорожденных? — спросил Кроули.

Мэри Ходжес помедлила с ответом. Потом наконец заговорила с видом человека, который впервые прикасается к воспоминаниям, давно заросшим многолетней пылью.

— Да, — сказала она.

— Вы могли что-нибудь перепутать?

— Я не знаю.

Кроули немного подумал.

— У вас должны были остаться записи, — сказал он. — Обычные регистрационные журналы. В наши дни все регистрируется. — Он гордо взглянул на Азирафаэля. — Это была одна из моих лучших идей.

— Да, конечно, — сказала Мэри Ходжес.

— И где же они? — ласково спросил Азирафаэль.

— Когда новорожденных увезли, у нас случился пожар.

Кроули застонал и воздел руки к небу.

— Ясное дело, Хастур постарался, — сказал он. — Узнаю его стиль. Вот и доверяй им после этого. А сам-то небось воображает, будто чертовски умно придумал.

— Вы помните какие-нибудь приметы второго ребенка? — сказал Азирафаэль.

— Да.

— Пожалуйста, расскажите мне.

— У него были ути-какие пальчики.

— А…

— Такой был милый, — мечтательно сказала Мэри Ходжес.

Снаружи донесся звук сирены, резко оборвавшийся после очередного выстрела. Азирафаэль подтолкнул Кроули локтем.

— Уходим! — сказал он. — Сейчас сюда ввалится полиция, и я, конечно, буду морально обязан помочь им в расследовании. — Он на мгновение задумался. — Может, она вспомнит — а вдруг той ночью еще кто-нибудь рожал?

С первого этажа донесся топот бегущих ног.

— Задержи их, — сказал Кроули. — Нам нужно время!

— Еще немного чудес, и нас непременно заметят Наверху, — предупредил Азирафаэль. — Если ты хочешь, чтобы Гавриил или кто-то из его ребят заинтересовался, почему вдруг уснул наряд из сорока полицейских…

— Ладно, — сказал Кроули. — Тогда всё. Всё. Но стоило хотя бы попробовать. Давай выбираться отсюда.

— Через тридцать секунд вы пробудитесь, — сказал Азирафаэль, обращаясь к завороженной экс-монахине. — Вам приснился чудеснейший сон о том, что вы больше всего любите, и…

— Да-да, прекрасно, — вздохнул Кроули. — Может, пойдем уже?

Никто не заметил их ухода. Полицейские были слишком заняты, собирая в кучу сорок опьяневших от адреналина менеджеров-берсерков. Три полицейских фургона пропахали ухоженный ковер газона; Азирафаэль заставил Кроули дать задний ход, чтобы пропустить первую машину «Скорой помощи», но потом «Бентли» наконец со свистом умчался в ночь. Вослед ему запылали садовая беседка и бельведер.

— И как мы могли бросить бедную женщину среди этого кошмара? — горько сказал ангел.

— Ты думаешь? — переспросил Кроули. Он попытался было сбить ежа, но промахнулся. — Помяни мое слово, клиентов у нее станет вдвое больше. Если она сообразит, что за козыри у нее на руках, уладит формальности и оформит все законным путем. Начальный бизнес-тренинг с настоящим оружием? Да тут очередь выстроится.

— Ну почему ты всегда такой циничный?

— Я уже говорил. Работа такая.

Какое-то время они ехали молча. Потом Азирафаэль сказал:

— Как думаешь, он ведь должен так или иначе объявиться? А мы, наверное, сможем это заметить?

— Нет, он не объявится. По крайней мере не для нас. Защитная маскировка. Он и не догадывается об этом, но охраняет себя от назойливого любопытства оккультных сил.

— Оккультных сил?

— От нас с тобой, — пояснил Кроули.

— Я лично никакой не оккультный, — заметил Азирафаэль. — Ангелы не оккультные. Мы — эфирные.

— Неважно, — бросил Кроули. Он слишком нервничал, чтобы спорить.

— А есть какой-нибудь еще способ его обнаружить?

Кроули пожал плечами.

— Понятия не имею. Неужели ты думаешь, что у меня много опыта в подобных делах? Армагеддон случается лишь однажды. Никто не даст второй попытки сделать все как следует.

Живые изгороди пролетали мимо за окнами «Бентли».

— Все здесь такое мирное, спокойное, — сказал ангел. — Как, по-твоему, это произойдет?

— Ну, идея термоядерного истребления всегда была популярна. Хотя сейчас, надо сказать, все большие шишки вполне вежливы друг с другом.

— Удар астероидом? — предположил Азирафаэль. — Довольно модная тема нынче, как я понимаю. Падает такая махина в Индийский океан, огромное облако пыли и пара — и прости-прощай, высшие формы жизни.

— Жуть, — сказал Кроули и превысил скорость. Каждый вносит свою лепту.

— Невыносимо и думать об этом, — мрачно сказал Азирафаэль.

— Все высшие формы жизни одним махом, это уж точно.

— Кошмар.

— Ничего не останется, кроме пыли и фундаменталистов.

— Это гадко с твоей стороны.

— Извини. Не смог удержаться.

Они взглянули на дорогу.

— Может, какой-нибудь террорист?.. — начал Азирафаэль.

— Только не из наших, — сказал Кроули.

— И не из наших, — сказал Азирафаэль. — Хотя у нас, разумеется, не террористы, а борцы за свободу.

— Вот что я тебе скажу, — предложил Кроули, дымя покрышками на выезде из Тадфилда. — Пора выложить карты на стол. Я назову тебе наших, если ты назовешь мне ваших.

— Ладно. Ты первый.

— Э нет. Первый ты.

— Но ты ведь демон.

— Да, но демон своего слова, я надеюсь.

Азирафаэль перечислил пятерых политических лидеров. Кроули назвал шестерых. Три имени оказались в обоих списках.

— Видишь?! — воскликнул Кроули. — О чем я всегда и говорил. Люди — сплошь продувные бестии. Никому нельзя верить ни на йоту.

— Но я не думаю, что кто-то из наших лелеет такие грандиозные планы, — сказал Азирафаэль. — Разве что небольшие тер… политические акции протестов, — поправился он.

— Ага, — ехидно сказал Кроули. — То есть ничего общего с такой дешевкой, как массовые убийства? Исключительно персональное обслуживание, каждая пуля выпущена по индивидуальному заказу снайпером высшей квалификации?

Азирафаэль не стал утруждать себя ответом.

— Ну и что мы теперь будем делать? — спросил он.

— Попытаемся немного поспать.

— Тебе не нужно спать. И мне не нужно спать. Зло никогда не спит, а Добродетель вечно на страже.

— Зло вообще — возможно. А вот это конкретное воплощение Зла обрело привычку время от времени преклонять голову.

Он взглянул на дорогу. Не за горами время, когда спать ему уж точно не придется. Если Внизу обнаружат, что он, лично он, умудрился потерять Антихриста, из архивов поднимут его отчеты об испанской инквизиции и опробуют на нем все тамошние методы — сначала по отдельности, а потом совокупно.

Покопавшись в бардачке, он наугад вытащил кассету и вставил ее в магнитофон. Возможно, музыка слегка…

…У Ве-ельзевула есть черт, припасенный для меня, для меня…[63]

— Для меня, — пробормотал Кроули. В его взгляде мелькнуло недоумение. Затем он сдавленно вскрикнул и поспешно вырубил звук.

— Конечно, мы могли бы привлечь к поискам человека, — задумчиво сказал Азирафаэль.

— Что? — рассеянно переспросил Кроули.

— Люди отлично умеют находить пропавших людей. Они занимаются этим уже тысячи лет. А ведь этот ребенок — человек. Так же, как и… ну, ты знаешь. Пусть он скрыт от нас, но другие люди, возможно, сумеют… э-э, почувствовать его, что ли. Или заметить нечто такое, что нам и в голову не пришло бы.