Кафедра странников - Вадим Панов

Русоволосый Иван говорил по-русски старательно, но чисто, без акцента, поэтому профессор не очень-то поверил его сообщению.

— Кто такой Александров?

— А вы не знаете?

— Нет, — невозмутимо качнул головой Плотников.

— Тогда не важно. Считайте, что я ничего не говорил. Давайте побеседуем о перестройке и Горбачеве, хлопнем по рюмашке и разбредемся друзьями? Договорились?

«А может, он действительно американец? Железного занавеса нет, и новых друзей страны можно встретить даже в третьеразрядных забегаловках».

— Мне неинтересно беседовать о перестройке, — буркнул Иван. — И уж тем более я не собираюсь «хлопать по рюмашке» в этом сомнительном заведении. — Он брезгливо поморщился. — Не для того я пересек половину земного шара.

— А для чего?

— Чтобы поговорить вот об этом. — Плотников снял с мизинца перстень, украшенный крупным желтым камнем, и протянул его профессору. — Посмотрите, что выгравировано на внутренней стороне.

Зябликов затушил сигарету, без особого интереса взял украшение — несмотря на скромные размеры, перстень оказался довольно увесистым — и поднес его к глазам. Вздрогнул. Поднес чуть ближе. Сжал перстень в кулаке и уставился на Ивана:

— Это розыгрыш?

— Это фамильная реликвия, — спокойно ответил Плотников. — Перстень передается в нашей семье от отца к сыну.

— И вы…

— Я догадываюсь, чем вы занимались последние несколько лет, — усмехнулся Иван. — Вы нашли Малый Трон Посейдона и пытались его… как бы это выразиться, — в голосе Плотникова мелькнула ирония, — пытались его изучить. Уверен, безрезультатно.

— Малый Трон Посейдона, — прошептал Зябликов и вновь посмотрел на внутреннюю сторону перстня, на которой был искусно выгравирован крылатый конь.

* * *

— О том, для чего предназначен Трон, я знаю не больше вашего. — Иван стряхнул пепел с очередной сигареты и, посомневавшись, все-таки сделал маленький глоток поданного неопрятной официанткой кофе. — Возможно, прадед владел информацией, но он предпочел не делиться ею, наказав просто слушать то, что скажет перстень, и в точности исполнять полученные инструкции.

— Перстень разговаривает?

После вчерашнего открытия Зябликов мог поверить во что угодно, но ему было интересно узнать, как Трон осуществляет общение с Плотниковым.

— Не совсем разговаривает… — ответил Иван. — Иногда он начинает давить на палец, требуя перо и бумагу. Я сажусь за стол, закрываю глаза, и рука сама выводит текст.

— Вы серьезно?

Плотников достал из кармана аккуратно сложенный лист и передал его профессору:

— Прочитайте.

Ученый развернул бумагу: «Валентин Павлович Зябликов, Красноярск, ресторан „Вершина“, вторник…» Почерк рваный, неуклюжий, но дата была указана точно, а время — вплоть до минут.

— Я, точнее перстень, написал это две недели назад, — продолжил Иван. — А ваш внешний вид увидел во сне. Я знаю, что вам нужна помощь. Не знаю какая, но если Трон меня вызвал, значит, он в беде.

— И часто он вас вызывал? Вас или ваших предков?

— Еще ни разу. Но мы были готовы делать все, что он прикажет. Это наш долг. — Плотников пожал плечами — Вы можете мне верить, можете не верить. Если вы откажетесь со мной разговаривать, я все равно выясню, что происходит, и приму меры. Но мне кажется, мы должны сотрудничать — дед говорил, что Трон не ошибается.

— Тогда почему он не вызвал вас десять лет назад? Когда мы его нашли?

— Видимо, Трон был уверен, что у вас ничего не получится.

— Возразить нечего, — развел руками Валентин Павлович. И неожиданно перехватил внимательный взгляд мужчины за два столика справа. Черноволосый, плечистый, он пристально наблюдал за собеседниками. «Человек Александрова!»

— Иван, — негромко произнес профессор, — я думаю, нам надо продолжить разговор в другом месте.

— Это мой помощник, — улыбнулся Плотников, поняв, кто заставил насторожиться Зябликова. — Эммануил Кунцевич, для друзей — Моня. Мне рекомендовали взять его в качестве сопровождающего. В свое время Моня служил в специальном подразделении у Щелокова, организовывал неприятности врагам министра. Очень опытный человек.

— Вы ему доверяете?

— Учитывая, какие деньги я ему плачу, — вполне.

Черноволосый, среагировав на кивок Ивана, присоединился к собеседникам. Его рука оказалась плотной и жесткой.

— Насколько я понимаю, первичные переговоры прошли успешно? — Большие глаза Кунцевича внимательно ощупали ученого. — Вы уже рассказали Ивану о своих неприятностях?

— Нет.

— Тогда начинайте, больше мы никого не ждем.

— Но что вы можете? — тоскливо вздохнул профессор. — Вы даже не представляете, какие силы задействованы в этой игре.

— Учитывая мои связи и средства, которые мистер Плотников готов вложить в дело, мы можем очень много, — спокойно возразил Кунцевич. — В чем суть неприятностей?

Зябликов оглядел неожиданных союзников и вздохнул:

— Генерал Александров, куратор нашего проекта, хочет продать Трон американцам.

— Не проблема, — быстро произнес Иван. — Давайте переговорим с генералом — я дам в два раза больше любой цены.

Зябликов поперхнулся:

— Вы серьезно?

Моня сдержанно кашлянул:

— Иван, я уже просил вас не делать необдуманных предложений. Здесь не Америка.

— Но это возможно? — Валентин Павлович, который и в мыслях не мог допустить столь простого решения, с надеждой посмотрел на Плотникова.

— Технически — да, — ответил Кунцевич. — Иван очень обеспеченный человек. Но на практике ничего не получится: генерал КГБ будет вести дела только с теми, в ком уверен на сто один процент. А у нас нет времени завоевывать его доверие.

— Черт! — Плечи Зябликова обреченно поникли. — Значит, все пропало!

— Хватит соплей, — поморщился Моня. — Вы знаете, когда генерал собирается провернуть сделку?

— Завтра ночью его люди вывезут Трон из Кедрового и погрузят на железнодорожную платформу. Американское судно будет ждать во Владивостоке, там у Александрова свой человек на таможне. Они переправят артефакт под видом лома цветных металлов.

— Как он собирается объяснить исчезновение Трона?

— Никак, — пожал плечами Зябликов. — Скажет, что артефакт исчез. Учитывая, сколько загадок подбросил нам Трон, этот бред вполне проходим.

— Охранники побожатся, что ничего не видели и не слышали, потом получат от генерала пухлые конверты, и все счастливы. Высшее руководство в доле. Комендант на всякий случай огребает взыскание, вы остаетесь без работы, Трон уплывает в Америку, — подытожил Кунцевич. Он действительно был опытным человеком. — Времени в обрез.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});