Капли дождя (СИ) - Счастливая Вера

Конечно, было много девушек и выпивки, — он грустно улыбнулся, а я сидела тихо, как мышка, боясь спугнуть. Боялась, что он может закрыться и не рассказать больше ничего. Я точно знала, что у них что-то случилось, иначе не было столько грусти в голосе. — Но были и серьезные отношения. Наш тогдашний барабанщик, познакомился с моей двоюродной сестрой, и у них закрутился бурный роман. Казалось, что такой любви просто не может быть, они не расставались практически никогда. Она забеременела. Этого следовало ожидать. Винт был так счастлив, что во время очередного концерта проорал со сцены, что станет отцом.

Миша замолчал, кусая губы. А я сидела не дыша, казалось, что даже сердце остановилось.

— Никто и предположить не мог, что одна долбанутая фанатка съедет с катушек. Она как-то нашла телефон сестры и стала угрожать ей и ребенку. Сначала Анютка ничего не говорила, только стала какой-то дерганной и нервной. А когда мы поняли в чем дело, стало поздно. Эта с*а убила их малыша. Она три раза ударила ножом Аню прямо в живот, — мои руки дрожали, а слезы нескончаемым потоком хлынули из глаз. Боже! Как можно быть такими жестокими? — Сестру спасли, но это сильно на ней отразилось. Она попыталась покончить жизнь самоубийством, но Винт спас ее. Это было очень тяжелое время для всех нас.

Тетка до сих пор не может мне простить, что я впутал ее дочь во все это дерьмо. Тогда мы решили, что группа больше не может существовать, и, считай, на два года разошлись. Я пошел служить, мне казалось, что так я хоть как-то смогу, если не наказать себя, то просто отвлечься от всего, что произошло. Ребята восстанавливали свои жизни. Каждый делал это, как мог.

Я видела, что вина сгрызает его изнутри.

— Ты не виноват, в том, что случилось. Не ты давал в руки нож этой сумасшедшей.

— Я знаю, но это все равно давит на меня. И от части вина, все равно, моя. Я создал группу, я привел туда сестру.

Миша замолчал, опустив голову мне на колени, мои руки зажили своей отдельной жизнью, перебирали прядки его волос.

— Нет, ты не виноват, я уверенна в этом! И думаю, что сестра думает так же, — я решилась задать вопрос. — А Аня…и Винт? — Не знала, как сформулировать дальше.

— Нормально, у них, кстати, уже двое детей. Младшей дочери два месяца, — у меня камень с души упал. Я безумно была рада за девушку, которую не знала. Она смогла восстановиться и создать свое счастье. Ведь даже самому страшному врагу, не пожелала бы такой судьбы. — Знаешь, Анька на меня злится из-за этого и говорит, что даже они уже это пережили, а я не могу.

— Вот, видишь, отпусти, так будет легче всем, особенно Ане. Ты каждый раз своим виноватым видом, напоминаешь ей. Не нужно.

Не знаю, что я сказала, но точно увидела в Мишиных глазах какое-то изменение, может быть, вина за преступление, которое он не совершал, ушла оттуда. Конечно, он будет помнить этот случай всегда, но терзать себя больше не будет.

— Хм-м… Ты права, ведь я всегда, зацикливался на том, что говорила моя тетя, а нужно было благодарить сестру, что простила меня, что там, даже не обвиняла меня в том, что произошло.

Мы несколько минут просто молчали, думая каждый о своем.

— А как опять оказался на сцене? И почему в универе ты так странно выглядишь? — я решила все-таки задать вопросы, которые так долго меня съедали.

— Ну… это сложно объяснить, я, когда вернулся из армии, решил пойти учиться, не о каких больше группах не мечтал, хватило. Но писать и играть я не переставал, поэтому… а даже не знаю… когда мы с ребятами собрались отметить мой дембель, зашел разговор о том, чтобы опять собраться. Создать новую группу, новую историю, но так чтобы никто и никогда из поклонников не узнал, какие мы настоящие. Чтобы не дай, Бог, не страдали наши близкие. А почему я так хожу в универ? Да, все просто. Моя мама всегда хотела, чтобы я был этаким мальчиком зайчиком, я решил ей в этом подыграть. Но знаешь, мне так спокойней. Никто не приставал ко мне. Всем было наплевать на меня. Для всех я был ботаном и чмом. И все четыре года было просто отлично, до тех пор, пока одна неуклюжая девушка не сбила меня в коридоре.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Миша улыбнулся. Мои щеки запылали, не знала, что сказать и как вообще себя вести с ним.

— Я, честно, хотел тебе все рассказать, но сначала у нас не было таких серьезных отношений, чтобы открываться. Хотя мою душу ты забрала практически сразу, как только сломала мои очки, — я фыркнула. — На гастролях безумно скучал. Изнывал, но решил, что только лично смогу тебе все рассказать. А в пятницу как-то было не до этого, — я думала, что щекам больше полыхать некуда, оказалось, что есть. — А утром, нам помешал звонок. Сама понимаешь, что нужно было определенное место и время, чтобы все рассказать. И если, честно, то я боялся, что ты не поймешь. Да, ты и не поняла. Но почему оказалась на концерте, вот тут тоже вопрос. И почему не сказала, куда пойдешь?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Меня Лина пригласила, — пропищала я. — Я не сказала, потому что постеснялась.

— Чего? — не понял он.

Ну, как я теперь скажу, что считала его придурком, скачущим по сцене? Я продолжала молчать.

Миша поднял бровь. Тяжело вздохнула и выпалила на одном дыхании.

— Я боялась тебе сказать, что пойду смотреть на придурков, скачущих по сцене. Мне было стыдно.

Галич рассмеялся.

— И это все?

— Да.

— Знаешь, когда Димон сказал, что видел тебя, у меня столько в мозгу прокрутилось мыслей. Я ведь подумал, что ты какая-нибудь фанатка, которая догадалась, кто я, — моему возмущению не было предела. — Но потом он все объяснил, и я поехал за тобой. Ты даже не представляешь, какая сложная была эта ночь, — он опять уткнулся в мои колени. — Я безумно боюсь тебя потерять.

— А я думала, что ты решил посмеяться надо мной. Поспорил или что-то в этом роде. Я никогда бы не подумала, для чего ты можешь скрывать себя. Для чего тебе это было нужно. Единственный вариант, чтобы просто поржать над такими дурами, как я.

Парень поднял голову и посмотрел мне в глаза.

— Рин! Глупышка! Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ!!!

Слезы градом потекли по щекам. Боже!!! Боже!! Какая же я на самом деле дура. Я столько себе выдумала, накрутила в своей бурной башке, ведь могла бы потерять единственного любимого человека.

Мише нужно отдать должное, он не плюнул на такую истеричку, как я, а терпеливо пытался донести до меня суть всего.

Я все больше и больше рыдала, а Мишка прижимал меня к себе, укачивая, гладя по голове и постоянно целуя. Я сидела, вцепившись в его кофту, и не могла остановиться. Вдыхая ставший родным запах, я постепенно успокаивалась, пока истерика не перешла в икоту.

— Я такая дура!!!

— Ну, не буду отрицать, — я пнула его и разрыдалась с новой силой. — Эй, эй. Все успокойся!!!

Он поднял мое заплаканное лицо, представляю как сейчас выгляжу, и поцеловал в нос.

— Обещай мне. Сейчас. Что в следующий раз, ты обязательно спросишь меня обо всем, что тебя тревожит. И не будешь придумывать всякие небылицы. Мы во всем разберемся. Обещаешь?

— М-гу.

— Хорошо. Знай, что я люблю тебя! И это для меня не пустой звук.

В моем воспаленном мозгу сразу возник вопрос:

— А где ты был этой ночью?

— Честно? — Мишка ехидно улыбнулся, что сразу захотелось треснуть чем-нибудь тяжелым.

— Да.

— Пил с Димоном. Ему тоже не сладко. Он же ее любит.

Мы посмотрели друг на друга и рассмеялись. Все напряжение уходило. Парень снова обнял меня. Я уткнулась ему в грудь и прошептала.

— Я тебя очень сильно люблю, — я и хотела, и не хотела, чтобы он услышал. Но почувствовала, что меня сжали сильнее, а его сердце ускорило свой бег.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— А я тебя.

Не знаю, сколько мы так просидели, просто наслаждаясь друг другом, но Галич оторвался от меня и предложил перекусить.

Да, я толком не ела со вчерашнего дня, поэтому желудок моментально напомнил о себе.

Миша погладил меня по щеке и легко поцеловал в губы. Я просто растаяла от нежности, которую он дарил мне.