Лорелея - Кэрри Гринберг

   Вещи - кроме самых необходимых - были упакованы в один средних размеров чемодан, скромно прислоненный к стенке, и гостиничный номер казался теперь совсем безликим и холодным. Сборы заняли ровно полчаса - не так уж и много вещей у путешествующего в одиночку молодого человека. Все остальное время Артур пытался понять, как же будет правильнее поступить, и, не придумав ничего лучше, сдался. Он уедет. Он больше не будет рисковать свой жизнью, позволяя этой смертельно опасной - но такой притягательной! - девушке находиться рядом. Пусть его картина мира станет прежней, в ней не будет больше вампиров, прекрасных призрачных женщин и воспоминаний о далеком Рейне, который он и не видел-то никогда.

   Никогда еще простое решение не давалось так сложно.

   Не переставая злиться на самого себя, Артур схватил куртку и зонт и выскочил на улицу, то ли от кого-то убегая, то ли наоборот пытаясь догнать. Он хотел попрощаться с Парижем, обещая ему и в первую очередь самому себе непременно сюда вернуться вновь, и уже не на два месяца.

   Ноги сами вели к Лувру. Казалось бы, он знал его вдоль и поперек, и бывший королевский дворец уже ничем не мог его удивить. Но эта дорога (сначала по шумной Риволи, затем обязательно обойти музей и прогуляться недолго в саду Тюильри, раздумывая, а готов ли он много часов кряду посвятить высокому искусству, или лучше перекусить здесь же в кафе, а потом все же неторопливо зайти в роскошное здание Лувра и потеряться здесь, забыв обо всем), эта дорога была одним из немногих приятных воспоминаний о Париже, никак не связанных с вампиршей. И все равно думал он именно о ней.

   Мостовая блестела от дождя, редкие прохожие спешили поскорее оказаться в сухом месте и быстрым потоком обтекали Артура, иногда задевая его своими огромными черными зонтами. Тюильри в это время обычно был полон посетителей. Дамы выходили в сад, чтобы продемонстрировать сшитые по последней моде платья, подметая длинными шлейфами турнюров гравиевые дорожки; нарядные дети богатых семейств бегали, пока их похожие в своих униформах на сорок нянечки и гувернантки беседовали неподалеку; на бортике фонтана, а то и вовсе на еще холодной земле кучковались студенты и молодые повесы, убивая понапрасну время...

  Сейчас же сад, смоченный весенним дождем, пустовал, и Артур с удовольствием прошелся по скрипящим под ногами камешкам. Ботинки все равно уже давно промокли, и лишние полчаса прогулки в одиночестве ситуацию не ухудшат. Холодный свежий воздух помог отвлечься от тяжелых дум, а открывающиеся виды на Лувр и возвышающиеся за ним башни Нотр-Дама натолкнули на мысль, что уже завтра он покидает этот замечательный город, совсем скоро вернется домой в Англию, к следующему семестру, если допишет, уже предоставит тезисы Риверсу... На лето, возможно, стоит поехать в Роуздейл к сестре и ее мужу, которые всегда так радостно его принимают. И Абигейл. Непременно нанести визит Абигейл, подарить все эти чудесные французские дамские безделушки, которые и так уже занимают половину его чемодана, и, возможно...

  - Артур!

  Этот голос, терзающий его все последние дни и не идущий из головы, он ожидал услышать здесь меньше всего.

   Он медленно развернулся. На дорожке стояла закутанная в темный плащ дамская фигура, и как бы Артур ни убеждал себя, что ее присутствие здесь невозможно, он сразу понял, что это Мицци - даже несмотря на спрятанные под капюшоном волосы и окутывающую густым облаком лицо вуаль. Она была настоящей, и это заставляло сердце биться быстрее.

   - Но... но как? - только и пробормотал он.

  И на всякий случай посмотрел наверх: хоть дождь и продолжал монотонно лить из бесконечных серых туч, был определенно день. Самая его середина. И в мае уже поздно темнеет...

  - Разве ты можешь выходить днем на улицу?

  Он не заметил, как вампирша оказалась рядом с ним. Словно и не по земле шла вовсе.

  - Это неприятно, - просто ответила она. - Обычно я так не делаю, но сегодня...

  - Что сегодня?

  - Я хочу в Лувр. Я никогда там не была, - сказала она это так просто, словно...

  Словно все и правда было просто. Банально. Как у людей. Милая пара идет на прогулку в музей. 'Я даже ни разу не водил Абигейл в Британский Музей, - не к месту пронеслось в голове, - но почему-то очень хочу показать картины Лувра этой мертвой девушке'.

  - Ты ведь знала, что я здесь буду, да? Откуда? И... Мария, Мицци, я просто не могу понять, почему ты меня преследуешь?

  Эти слова дались Артуру неожиданно легко. Не было никакой магии, вампирских чар - это было его время, когда он чувствовал себя свободно, а вампирша... Что ж, днем вампирам и правда приходится несладко, если она даже не пытается околдовать его и подчинить себе. Мицци аккуратно подняла вуаль, откинула ее с лица и тут же поморщилась, будто свет бил ей прямо в глаза. Только вот солнце было скрыто за тучами.

  Про себя Артур, давно привыкший примечать детали, отметил, насколько по-другому она выглядит днем. Еще в прошлый раз в своей квартире она казалась бледной и измученной, и сейчас можно было подумать, что она еле держится на ногах. Неумело наложенный толстый слой косметики только усугублял впечатление, хотя, возможно, девушка и думала, что так сможет быть похожей на человека или... или больше понравиться Артуру?

  - Я просто хочу быть с тобой, - ответила она.

  - Ты уже говорила это однажды.

  - Но ты мне не поверил. Хочешь, я уйду?

  Юноша понимал, что если он ответит положительно, она действительно уйдет. Не будет нападать на него, очаровывать и гипнотизировать - она просто не сможет. Но разве мог он так ответить? Вместо этого он предложил ей руку и зонтик. Предлагать сердце смысла не имело, им она владела уже давно.

  Та радостная улыбка, что осветила лицо Мицци, когда Артур подхватил ее под локоть, заставила и юношу улыбнуться в ответ.

  - Так значит, тебя интересует искусство?

  - Не очень, - честно призналась девушка. - Но общаться с теми милыми художниками из 'Планте' было занятно.

  - Но ты ведь не... не убила никого из них?

  - Только одного.

  - Ты сейчас шутишь?

  Вампирша внимательно посмотрела на него и ничего не ответила.

  Они направились к зданию музея, и за все время так и не было нарушено молчание. Девушка крепко вцепилась в руку Артура, тот держал огромный черный зонт раскрытым над обоими и старался ни о чем не думать, а просто по возможности наслаждаться обществом своей спутницы.

  Оказавшись по ту сторону тяжелых старинных дверей, отделявших волшебный мир изящных искусств от всего остального Парижа, Артур улыбнулся, глядя, как аккуратно девушка ступает на мраморный пол и придерживает полы мокрого насквозь плаща. Впрочем, когда плащи и зонтик были скинуты на руки знакомому привратнику, юноша на мгновение забыл, зачем сюда пришел. В музей вампирша оделась, как на бал. Судя по платью - на бал времен Наполеона, однако это не мешало ей выглядеть в нем роскошно. Пожалуй, даже немного чересчур, и уж точно не к месту, но, очевидно, девушка выбрала лучшее из того, что хранилось в шкафу в течение последней сотни лет, и теперь выжидающе смотрела на Артура с явно читаемым во взгляде: 'Ну, как я тебе?'.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});