По ту сторону реки. Ярилина рукопись - Марина Козинаки

– Удачно искупаться, – кивнул Митя и поспешил за другом.

– Пока, – ответила Полина, не успев расспросить его обо всем, о чем могла бы: и об этих странных девушках в белых платьях; и о рисунках на ладонях; и о колдунах, увешанных всевозможными металлическими приспособлениями; о том, как действует скатерть‑самобранка и этот чудесный колодец…

* * *

Едва исчезли Сева и Митя, как девочки, столпившиеся возле берега, словно очнулись от какого‑то наваждения и рассеянно заозирались по сторонам.

– Думаю, пора бы нам пойти поплавать еще раз, – сказала Маргарита своим обычным голосом, и Полина призадумалась, уж не померещилась ли ей та необъяснимая перемена в поведении подруги.

Она хотела было отвести Маргариту в сторону и спросить, что заставило ее подойти знакомиться с Севой. Но вдруг эта идея стала казаться Полине несусветной глупостью. Ну, подошла познакомиться, ну и что… Просто смутилась, вот и засмеялась – ничего особенного. А Анисья так и подавно! Кто знает, может, она дружила с ним уже несколько лет. В том, что она тянула его за руку во время всего разговора, тоже, по сути, не было ничего ужасного.

– Надо поторопиться, – бросила Маргарита, потянув Полину в сторону реки. – Сегодня в пять у нас что‑то совсем неожиданное: Древние языки.

– Не повезло вам, – сочувственно кивнула Василиса.

– В смысле «нам»? – спросила Маргарита. – Вы что, не с нами?

– Нет. – Анисья улыбнулась. – Мы уже изучали самые необходимые древние языки. Праславянский, старославянский… И письменность: глаголицу, кириллицу.

– Как так изучали? Когда же вы успели?

– А когда вы успели научиться писать и считать? – спросила Василиса.

– Ну, – сказала Маргарита. – Мы же с Полиной учились в нормальных школах – там и научились.

– Митя как раз мне только что объяснял, – вмешалась Полина, – что нам необязательно ходить на встречи со всеми наставниками. Можно только на те, что нам интересны и больше всего нужны.

– Нам с тобой уж точно придется ходить ко всем, – вздохнула Маргарита.

– Обычно первый год колдуны пытаются освоить все виды волшебства, поэтому стараются успеть ко всем наставникам. На старославянском вы тоже будете не одни, – утешила их Василиса. – На следующий год я присоединюсь к вам – будет стихосложение и перевод древних заклинаний.

– Кстати, – сказала Полина, – я уже давно хотела спросить вас кое‑что о Заречье. Как такое количество людей может перемещаться сюда одновременно? Я слышала, что две девочки в столовой обсуждали, как они попали в избушку к Бабе‑Яге в одно и то же время, как им казалось, но друг друга они там не видели. Мы с Маргаритой – тоже! Я помню лишь то, как, прибыв в Росеник ночью, шла по городской улице, меня сопровождал высокий пожилой маг в длинном плаще. А потом… вдруг проснулась в избушке Бабы‑Яги. Я была одна – ни Маргариты, ни других ребят в комнате не было. Как такое могло произойти? Или существует какая‑то очередь?

– Все дело в пространстве и времени… – ответила Василиса.

– Пространственно‑временной туннель? – переспросила Маргарита.

– Ну да. Это действительно напоминает туннель, где время закручено в тугую спираль, витки которой цепляются за определенные точки в пространстве. Если честно, у меня плохо с физимагией… Но, я думаю, нам объяснит принцип действия этого туннеля наставник‑инженер.

– На Физимагии?

– Физика, если по‑простому. Это сложная наука. Посвящаемым она дается на начальном уровне. А вот те, кто выберут Инженерию после Посвящения, займутся Физимагией.

Полина все еще смутно представляла, что такое пространственно‑временной туннель, но теперь она хотя бы знала, что никакой очереди не существовало. Этот вывод вызвал улыбку на ее лице. Она даже представила себе юных колдунов, выстроившихся друг за другом длинной цепочкой, чтобы попасть в Заречье. В ее представлении все они были одеты в пижамы, а на головах у них красовались синие колпаки с рисунком из желтых звезд.

* * *

Митя и Сева неслись как угорелые на Гадания. Все уже давно привыкли, что они постоянно везде опаздывали, но в этот раз ребята все же решили поторопиться.

– Иди первый. – Сева открыл дверь и протолкнул друга вперед.

Митя глупо ввалился в темный шатер, пропитанный тяжелым запахом ароматизированных свечей, оглядываясь по сторонам. Сева протиснулся за ним сквозь плотную дверь‑занавеску. Потоптавшись у порога с полсекунды, они наконец заметили стол в дальнем конце помещения, за которым сидел Арсений и, по всей видимости, ждал их, раз оба стула, стоящие рядом с ним, были свободны. Кассандра Степановна – полная цыганка, с ног до головы увешанная монистами и бусами, – с трудом повернулась к двери, задев массивным бедром стул, но двое друзей уже скользнули, словно тени, вдоль стены к своим местам. Едва упав на стул, Сева заметил на столе перед собой новую книгу по Гаданиям – Кассандра Степановна всегда собственноручно приобретала книжки колдунам, посещавшим ее, – им лишь оставалось вернуть ей деньги, и по расчетам Мити и Севы выходило, что наставница постоянно кого‑то обдуривала.

– Хиромантия, – прочитал Сева.

– Что‑что? – откликнулся Митя.

– Хиромантия, – повторил Сева.

– Хиромантия, – подтвердил Арсений, уверенно кивнув.

Еще секунда, и трое юношей согнулись пополам от смеха, зажимая рты рукой. Митя и Сева не уставали утверждать, что Кассандра Степановна использовала что‑то странное в качестве благовоний для своего шатра, а иначе почему их каждый раз так распирало от хохота.

– Молодые люди! – цыкнула на них наставница.

Через несколько минут беззвучного смеха, переходящего иногда в нервные всхлипы, Митя все же постарался справиться с собой и придать лицу серьезное выражение, Сева последовал примеру друга, но взгляд его вновь приковался к названию книги, и Воздушный Колдун закрыл лицо руками, трясясь от смеха.

– Посмотрите на свою левую ладонь, – сказала Кассандра Степановна, закончив долгое повествование о Хиромантии как наиточнейшем из способов гаданий. – Откройте третью страницу пособия. Итак, смотрим на свою руку.

Сева растопырил пальцы, посмотрел на ладонь, а затем опустил взгляд в книгу.

– На вашей ладони есть семь основных линий, которые нужно обязательно запомнить. Первая огибает большой палец и называется линией жизни.

«Все верно», – подумал Сева, без труда определив глубоко вдавленную полукруглую линию.

– Линия жизни должна достигать основания кисти в наилучшем случае. Длина ее говорит о том возрасте, в котором вы встретите свою смерть.

Сева пристально вгляделся. Да. Его линия достигала основания кисти. Митя в это время показал свою руку Арсению, тот что‑то долго и внимательно разглядывал и потом сунул ему под нос свою ладонь. Завязалась шутливая потасовка.

– Эй, хироманты, прекратите, – приказал Сева, и трое друзей вновь покатились со смеху, прослушав описание местоположения линии ума и линии чего‑то там еще.

– Линия сердца расскажет о вашей любви. Когда мы закончим с основными линиями и перейдем к дополнительным, невидимым на первый взгляд, я расскажу вам, как узнать все, что касается этой стороны вашей жизни. А пока просто найдите линию сердца на своей ладони. Она начинается у холма Юпитера и тянется к краю ладони…

Сева уставился на свою руку. Снова все пропустил! Он посмотрел в пособие и отыскал схему, изображавшую все эти линии. Итак, «линия сердца начинается у холма Юпитера…». Он снова поглядел на ладонь и нашел этот холм. Странно, но у него там ничего не начиналось. Сева еще раз взглянул на страницу книги, а потом опять на свою руку. Удивительно!

– У меня нет линии сердца, – шепнул он друзьям.

– А у меня есть. Вот, глянь, ее хорошо видно. – Митя повернул к нему свою ладонь, демонстрируя глубокую продолговатую полоску, начинающуюся оттуда, откуда нужно. – А у тебя что, серьезно нет?

– Нет, – ответил Сева, и это вдруг показалось таким забавным, что он с трудом сдержал смех, потому что грузная Кассандра Степановна прямиком двинулась к их столу.

– Возникли затруднения?

– Да! – ответил Митя нарочито громко. – У Заиграй‑Овражкина нет линии сердца.

Сева расплылся в улыбке, все еще борясь с неумеренным весельем. Наставница схватила его ладонь своими пальцами в разноцветных перстнях и подтянула ее к самому своему носу.

– Посмотрим‑ка. Нет. Действительно нет. Да у вас, Сева, и линия жизни хромает. Странная ладонь, честное слово. Первый раз вижу.

– Что? Что у меня с линией жизни? – Сева высвободил свою руку из цепких пальцев наставницы, снова рассмотрел ладонь. – Вот же она. Прямо до основания кисти.

– А сюда гляньте. – Кассандра Степановна провела указательным пальцем вверх вдоль глубокой линии жизни и остановилась, когда ее ноготь, выкрашенный ярко‑красным лаком, уперся в… – Линия вашей жизни раздвоена.