Ложь напрокат - Валентина Андреева

– Теперь все ясно. Ты определенно ошибаешься, я…

Оксана оттолкнулась руками от стола, кресло немного отъехало, и она возмущенно меня перебила:

– Как можно ошибаться, когда я ее в постели со своим мужем, вот как тебя сейчас, видела?!

– Я докажу, что ты ошиблась. Давай, рассказывай по порядку. И лучше – от печки.

Рассказ длился долго. Оксана познакомилась со своим будущим мужем Михаилом при поступлении в институт почти восемнадцать лет назад. Она – москвичка из интеллигентной семьи, он – из рабочей семьи, обитавшей в Петрозаводске. Вместе сдавали экзамены. Обнаружив в своей группе студентов знакомое лицо девчонки, выручившей его на экзамене по физике подсказкой, Миха (так звали его друзья) обрадовался. Их отношения не выходили за пределы коллективной дружбы. И не по его вине. Оксана встречалась с одноклассником и полагала себя влюбленной в него. Студенческая группа оказалась на редкость сплоченной. Даже каникулы и воскресные дни проводили стайно. Миха был старостой группы и первым заводилой. А его гитара – необходимым атрибутом всех походов. Один раз благодарные слушатели даже не хотели отпускать их из вагона электрички. Ребята были талантливые и здорово повеселили публику. Миха, надвинув на лоб кепку, басом завел: «Девки, где вы?» Не ожидавшие такого пассажиры стали недоуменно оглядываться по сторонам. «Тута, тута», – хором отозвалось с десяток однокурсниц. «А моей Марфуты нету тута?» По вагону стали разноситься робкие смешки. Народ отвык от фольклора. «А твоя Марфута сигает с парашюта…» Веселья среди пассажиров ощутимо прибавилось.

Оксана рассказывала легко и непринужденно, воспоминания доставляли ей радость. Потом эта радость стала постепенно меркнуть. На последнем курсе Миха женился. Это было полной неожиданностью для всех. Как и то, что он перевелся на заочное отделение и уехал к себе в Петрозаводск. Оксана очень переживала. К тому моменту она уже поняла, что ее бывший одноклассник – редкостный педант и зануда, крайне озабоченный тем, что мир не ценит его выдающейся личности. Ей казалось, что ее и Михаила связывает нечто большее, чем дружба. Во всяком случае, забыть его она не смогла. Потом была работа, карьера. И наконец, эта случайная встреча с Михой в гостях у знакомой семейной пары. К тому времени он уже был разведен и о новом браке не помышлял. Встречались они во время наездов Михаила в Москву. Несколько раз и она была у него в Петрозаводске. Вот тогда-то и оценила масштабы обеспеченности бывшего однокурсника. С тех пор он весомо укрепил свое материальное положение, о чем говорил огромный особняк со всеми мыслимыми и немыслимыми удобствами, удачно вписывающийся в общий план участка, поросшего высокими редкими соснами. «Так жить нельзя» – это было первой мыслью, родившейся в голове Оксаны при взгляде на все это броское совершенство. Она невольно выдала ее вслух.

– А я тут и не живу, – откликнулся Миха. – Тоскливо. Просто иногда отдыхаю.

В городе у Михаила была четырехкомнатная квартира без особых наворотов и, возможно, поэтому уютная. Он занимал ее вместе с матерью, к тому времени овдовевшей. Оксану будущая свекровь приняла с радостью и за несколько дней полностью расположила к себе.

Оказалось, что Михаил является управляющим банка «Аверс», имеющего ряд крупных отделений в других городах.

Поженились они ровно пять лет назад. Михаил к тому времени уже перебрался в Москву. Как ни странно, но финансовая независимость жены, так нравившаяся ему вначале, после свадьбы, плавно перешедшей в вечер встречи бывших однокурсников, стала его раздражать, и Оксана оставила хорошую должность в крупной инвестиционной компании. Три года она чувствовала себя счастливой. На четвертом – заставляла себя чувствовать таковой. На пятом начались ее мучения. Она иногда замечала на себе задумчивый и виноватый взгляд мужа. Потом ее присутствие стало вызывать у него раздражение. Она молчала и отношений не выясняла – считала себя выше этого. О причине догадывалась. У мужа появилась любовница. Было обидно и горько, но она была слишком горда, чтобы унизиться до скандала. К тому же и не верила в долговечность увлечения Михаила. А через некоторое время он вообще перестал ее замечать. Оксана собрала вещи, переехала к родителям и устроилась в фармакологическую фирму. Работа ей нравилась, коллектив тоже. Новое дело отвлекало от мучительных мыслей, что ее – такую умную и красивую – бросил муж… Он удвоил сумму на ее содержание. Оксана самонадеянно решила, что таким образом Михаил пытается загладить свою вину. Решила отвезти ему деньги и оставить их прямо на кровати. Ее переживания не окупались никакой суммой. Но она знала, что слишком любит его, чтобы потерять навсегда. Права была свекровь, твердившая, что с ребеночком тянуть не надо.

Заехала днем, полностью уверенная в отсутствии мужа. Дома было тихо. В прихожей стояли нераспакованный чемодан и еще какая-то большая сумка. На кухне было чисто, но в раковине лежали немытые тарелки и чашки. В холле небрежно валялась женская шубка из голубой норки. Оксана машинально погладила шелковистый мех. В спальню вошла тихо, на цыпочках, но дверь предательски скрипнула, и голый Михаил сразу вскочил. Вслед за ним оторвала голову от подушки и Татьяна. В ее взгляде не было ни испуга, ни вины, ни растерянности. Чистое любопытство, и только. А вот Михаил растерялся. Иначе как объяснить его поведение? Забыв, что он не на совете директоров, а на кровати, да еще в чем мать родила, он торжественно указал Оксане на Татьяну и изрек:

– Знакомься – это моя жена.

Затем последовал жест в сторону Татьяны и те же самые слова.

– Я принесла тебе назад плату за бесцельно прожитые со мной дни и ночи, – спокойно сказала Оксана, бросая деньги на одеяло. – Спасибо, что напомнил мне о высоком звании все еще твоей жены. С этого момента приступаю к выполнению чуть не забытых обязанностей. Надеюсь, эта киска освободит мое законное место. Не буду мешать ей собирать манатки, но считаю своим долгом напомнить, что рабочий день уже в полном разгаре. – И ушла. Ушла, понимая, что больше никогда не переступит порог этой квартиры. Она ненавидела мужа. Размазывая злые слезы, отмахала полквартала и только тогда поняла, что оставила машину у подъезда. Торопливо вернулась, завела двигатель и рванула куда глаза глядят. А они никуда не глядели – мешали слезы. Остановилась в каком-то переулке и выплакалась.

Когда раздался звонок мужа на мобильный, она уже вполне могла говорить спокойно. Он не оправдывался. «Так получилось, долго рассказывать». Заодно сказал, что на днях им необходимо оформить в ЗАГСе заявление о разводе. «И разделить в суде совместно нажитое имущество», – промурлыкала она, совсем не собираясь этого делать. Но должен же он почувствовать хоть какую-то ответственность за то, что сделал с ее жизнью. В ответ он сухо сообщил, что не видит в этом необходимости. Через несколько месяцев он переедет в новую квартиру, оставив ей прежнюю. Больше ей рассчитывать не на что. Но заявление о разводе они так и не подали. Не хватало времени. Да и было это пустой формальностью.

Сначала она хотела уволиться. Видеть перед собой соперницу не было сил, а та вела себя как ни в чем не бывало. Оксана иной раз даже сомневалась в том, что Татьяна ее узнала. Выдержки – хоть куда. А ведь у нее был любящий и заботливый муж. Впрочем, все мужики фирмы обожали эту стерву. Оксана решила остаться. Остаться и доказать этой закамуфлированной потаскушке, что это не ее, Оксану, бросил муж. Решающий голос принадлежит ей. Это она вышвыривает Миху из своей полноценной жизни. И пусть его подбирает, кто хочет.

Иногда ей снилось, что она убивает обоих. В страхе просыпалась, глотала успокоительное, без которого практически не засыпала, и давала себе слово завтра же уволиться с работы. До сих пор не понимает, как ей удалось все это время держаться с Татьяной ровно и не сойти с ума. На работе никто не подозревал о ее семейной трагедии…

Двадцатого мая Михаил позвонил и сообщил, что через несколько дней освободит квартиру. Она от нее отказалась. Он сразу отключился. А двадцать первого мая пришло известие о его гибели на рыбалке, куда он отправился с приятелями. Якобы несчастный случай. Решила, что это – возмездие свыше. В несчастный случай не очень верилось, но утверждать со всей очевидностью иное не могла. Не в ее интересах было подвергать сомнению результаты расследования. Именно она как наследница Михаила в первую очередь могла быть заподозрена в корысти, послужившей основанием для убийства мужа.

На похоронах было огромное количество народа. Плакать она не могла. Ей это казалось кощунством. Татьяну не видела или не заметила. Возможно, мертвый любовник ее не устраивал. До боли было жалко свекровь, выплакавшую все глаза задолго до похорон. Резко постаревшая и беспомощная женщина, испуганная огромным количеством незнакомых людей, жалась к Оксане и без конца спрашивала: