Салка Валка - Халлдор Лакснесс

— Я знаю, я очень грешная женщина, страшно грешная, я постараюсь рассказать все, как оно есть, пусть весь мир узнает, сколь недостойна я благословенной милости Христа. Я всегда стремилась стать другим человеком, но это нелегко тому, у кого тяжелая жизнь, кому никогда не доводилось учиться. В своем невежестве я думала, что смогу стать лучше, если заработаю побольше, потому что не знала я Иисуса, моего спасителя, хотя и знала, что он существует. Я навсегда покинула свой родной край и отправилась на Юг. Я не познала его, хотя и знала о нем, потому что, еще когда я воспитывалась за счет прихода, одна старушка научила меня обращаться к нему в тяжелые минуты жизни, когда валишься с ног от усталости или после очередной порки. Я сильно уставала, и меня нередко били, потому что люди, среди которых я росла, были суровы, они сами тяжко трудились. Старушка говорила мне, что Иисус друг тех, кто трудится в поте лица своего, у кого нет достаточно пищи и кто летом постоянно болеет простудой, потому что, не имея башмаков, ходит босиком по росистым полям. Больше всего, говорила она, он любит тех невинных, которых бьют и наказывают ни за что. Но я росла, набиралась сил, и мне легче становилось работать день и ночь, спать в холоде и голоде. Вскоре меня перестали колотить, иногда даже выпадал кусочек получше, и я забыла своего Христа.

Шло время и через несколько лет, признаюсь в этом не без сожаления и раскаяния, я совсем позабыла святую кровь моего Иисуса, смывающую грех. Я слишком мучилась своим грехом и тем, что он принес мне, я не видела другого выхода… Правда, живут же слабые и маленькие своей жизнью, хотя люди проходят мимо них. Но для себя я не видела иного выхода из разочарования, охватившего меня, из моего греха и его последствия, и поэтому я очень испугалась этой зимой, когда один почтенный человек сказал мне неожиданно: в твоем лице я вижу твоего старого возлюбленного. Я носила смерть в своем сердце неделями, месяцами, годами. Однажды я даже выбрала место и решила, что брошусь в море, как только начнется прилив. Но тут бог послал мне своего ангела-хранителя, и тот шепнул мне на ухо: это правда, Лина, ты плохая женщина, ты долго жила греховной жизнью, и удивительно, что до сих пор ты осталась ненаказанной; но сейчас ты носишь под сердцем ребенка, и хотя он зачат в грехе с женатым человеком, все же это новая, чистая жизнь, дарованная богом, и если ты уничтожишь ее, то в глазах бога заслужишь еще большего наказания. Ты не имеешь права лишать себя жизни, раз ты носишь в себе новую, невинную жизнь. Когда появилась на свет моя дорогая Салка, мне казалось, будто это я сама родилась заново. Я забыла о том страшном грехе, который собиралась совершить, я поклялась, что пожертвую всем, но буду к ней добрее, чем был мир ко мне когда-то, когда я была маленькая. Я по-прежнему была бедна и одинока. Я бродила с места на место в поисках работы, всюду платили плохо, и все смотрели на моего ребенка, как на приблудного щенка. Единственно, от чего мне удалось оградить мою девочку, — это от страшных побоев, которые достались на мою долю в детстве.

Но если ты бедная, одинокая женщина с ребенком на руках, то все смотрят на тебя как на падшую и любой мужчина считает, что может делать с тобой все, что ему вздумается. Искушение подстерегает тебя на каждом шагу, и приходится без конца бороться против греха, заложенного в тебе самой природой, — хотя ты и испил чашу наказания до дна. Я хочу поблагодарить бога за то, что много лет я стойко держалась против новых искушений и не впала в новый грех. За это я еще должна благодарить свою Салку. Я старалась обучить ее молитвам, которые знала сама, хотя должна признаться, что делала это не всегда с такой искренней верой, какой достоин он, мой благословенный спаситель, сошедший на землю в своей благословенной плоти, чтобы жить и умереть за меня.

Я как та бедная грешница, о которой где-то говорится в библии, и поэтому сейчас, у ног святого отца, я ничего не скрою, я чистосердечно покаюсь во всех своих грехах и буду молить Иисуса о прощении. Я несчастная женщина, повидавшая и перенесшая много зла на своем веку, в течение многих лет старалась вести добродетельную жизнь. И вдруг меня однажды попутал сатана. Он подкрался ко мне сзади в образе моего хозяина и заманил меня поздней ночью на чердак, где он спал в то время. Жена его, моя добрая хозяйка, болела после родов. Только тот, кому суждено читать в наших сердцах, знает, какие душевные муки и угрызения совести я испытывала перед этой женщиной, пока она не поправилась. Я уже не была чиста перед ней. Я признаюсь во всем этом открыто и чистосердечно, и пусть все, кто слушает меня, бросают в меня каменья, ибо я заслужила это, я не блюла добродетель. И опять смерть поселилась в моем сердце как неизбежное следствие греха, избавиться от которого невозможно без милости божией. Когда прошлой зимой, под рождество, я вновь собиралась лишить себя жизни, милостивый, мудрый господь бог помог прозреть этой женщине, и она, обнаружив мой грех, тотчас прогнала меня с места.

Поэтому я очутилась на пароходе, идущем на Юг, в столицу, где, говорят, людям хорошо живется. Но разве на мои гроши далеко уедешь? Вот господь бог и послал меня сюда — в темноту и снежную бурю в самый разгар зимы. Многие думают, что он, наш небесный отец, слишком суров к нам. Так думала и я, пока не узнала, что ждет меня здесь Сын его с открытыми объятиями, готовый искупить мои грехи и спасти меня от верной гибели. Не буду много говорить, что принесло мне нежное прикосновение Иисуса к моей душе, но должна сказать, что он не удовольствовался только спасением моей души от гибели. В тот же самый день он послал мне возлюбленного, и по воле божьей он вскоре станет моим мужем. Но за все свои милостивые дары он решил проверить меня, дав мне в возлюбленные человека, который испытывает мое терпение и мои христианские чувства. С тех пор как я обручилась со Стейнтором, не проходит ни одного дня, ни одного вечера, чтобы я не обращалась всем моим сердцем к небу. Я умоляю бога избавить его от двух грехов, обременяющих жизнь, — от неверия и пьянства. Я постоянно молю господа бога спасти моего возлюбленного и умоляю вас всех, собравшихся здесь, присоединиться к моей молитве и просить всевышнего обратить Стейнтора на правильный путь, сделать его набожным и трезвенником, отвратить его от разврата, предостеречь от шатания по ночам и заигрывания с девицами, которые подбивают незнакомых мужчин покупать им дорогие наряды… Раз уж я рассказала так много и зашла так далеко, что заговорила о нарядах, то разрешите мне поведать вам то, что недавно со мной произошло…

Салка Валка, пораженная, слушала мать, удивляясь разительной перемене, происшедшей в ней. Мать словно подменили; перед ней стоял и говорил совсем новый человек. Она не только сбросила покрывало с лица той женщины, которую девочка в простоте душевной считала знакомой до мельчайших подробностей, но выступала как обвинитель и защитник этой самой женщины, говорила плавно и свободно, прибегая к божественным словам и выражениям.

— Я прошу тебя, возлюбленный Иисус, несмотря на мои грехи и проступки, открыть свои объятия и принять в них меня, как мать грудного младенца. Я прошу всех собравшихся здесь в этот вечерний час присоединиться к молитве бедной грешницы и попросить хозяина виноградника напоить моего Стейнтора своим благословенным небесным вином и сделать все другие напитки неприятными и горькими для его рта. Я призываю всех вас вместе со мною приникнуть к священной груди хозяина виноградника, который протянул мне всепрощающую руку, несмотря на мои прегрешения и бедность. И когда сумерки последней зимней ночи закроют мои смиренные невежественные глаза, в которых часто светился грех, я желаю только одного — пусть небесные святые ангелы в своих светлых, блестящих одеяниях сыграют на красивых трубах эту волнующую сердце песнь о чистой виноградной лозе в память об этом вечере, когда впервые в этом зале я поверила в свое исправление и искупление своих грехов.

Лоза вечно чистая, вечно живая,Я только побег твой, сращенный с тобой.

Ведь я не знаю ничего прекраснее этой мелодии, возносящейся к обители моего небесного отца. Он восседает на своем священном троне над этим жестоким и бурным миром, миром, в котором я провела не одну бессонную ночь, сидя на берегу бушующего моря. Я проливала слезы над своим несчастьем и грехом, как проливали их, должно быть, до меня много, много сотен бедных и маленьких людей. И никому не сосчитать всех слез, пролитых в море, только он один может отделить эти слезы от моря.

Глава 13

Как-то весенним вечером Салка Валка возвращалась из поселка домой. На ней были коричневые брюки И серая фуфайка. На дороге ей повстречался Стейнтор.

— Что это тебе взбрело в голову так вырядиться? — спросил он, имея в виду брюки. — Если тебе нужно платье, почему ты не пришла ко мне? Ты бы получила столько красивых платьев, сколько твоей душе угодно и когда тебе угодно.