Икона DOOM. Жизнь от первого лица. Автобиография - Джон Ромеро

заработал деньги, кругленькую сумму, продав одно из своих творений.

Если не учитывать мою одержимость компьютерами, то я ничем не отличался от других подростков. Мне всегда нравилась музыка, и со временем я стал предпочитать композиции с громкими гитарами. И хотя внешний вид у меня всегда был опрятный, мне импонировал хеви-метал и дискуссии о роскошных риффах Mötley Crüe, Dokken, Iron Maiden, Black Sabbath и Judas Priest. В отличие от других юных меломанов, меня не прельщала бунтарская сторона музыкальной жизни с регулярными попойками. Еще во времена жизни в Роклине тринадцатилетнему мне захотелось поэкспериментировать с выпивкой. Отчим как раз уехал в Азию, поэтому в гости заглянул Роб. Мы допоздна смотрели кино, а потом я решил, что неплохо бы отпить из каждой бутылочки в шкафчике со спиртным. Меня ждали отключка и кошмарное самочувствие на следующее утро. Урок я выучил. Маме даже не пришлось читать мне нотации: после того случая никакого интереса к выпивке не наблюдалось. Мне просто нравилась свирепое звучание металла, оно заряжало энергией. Пускай сам я внешне ничем не выделялся, экстравагантный и крутой внешний вид рок-групп мне очень импонировал[13].

После переезда в Англию я понял, что могу переосмыслить там свою личность. Это в Роклине я прослыл забавным мальчонкой с брекетами, очками и строгими родителями. А в Англии я был парнем с выпрямленными зубами и более лояльными предками. Друзья, которые могли задирать меня из-за нравившейся девушки, жили в паре тысяч километров от Олконбери. Я думал обо всем этом, пока ездил в школу на автобусе в первую неделю учебы. Тогда пришла идея с кем-нибудь встречаться. Во время рождественских танцев на военной базе мне довелось познакомиться с Дженнифер Монро. Мы быстро нашли общий язык с этой умной, красивой и, аналогично мне, трудолюбивой девушкой. Наша дружба продолжается и по сей день.

В выпускном классе не было отбоя от дел. Я писал игры и рассылал их в журналы, а потом даже основал свою компанию Capitol Ideas Software. Она обязана своим названием Capitol Computers – магазину компьютеров в Роузвилле неподалеку от Роклина. Регистрацией я не озаботился, просто хотелось, чтобы в журнале моя работа смотрелась официально и по-взрослому. Конечно, я ставил палки в колеса своей «серьезности», всякий раз оставляя такую подпись: «Джон Ромеро, первоклассный программист».

Своими сомнительными подростковыми письмами я пытался заявить о себе и сделать что-нибудь запоминающееся. Мне они казались амбициозными и смешными. Отчасти я надеялся, что это правда так. Я не был лично знаком с программистами, которые разбирались в этом деле лучше меня – да, я учитываю своих учителей и других профессионалов с базы. А еще мне всегда тяжело удержаться на грани между открытым энтузиазмом и искренней гордостью за свою работу, которая может походить на эгоизм или выпендреж. Моя жена Бренда называет это «синдромом дефицита программистского внимания». То есть программистам не знакома двусмысленность. Мы – двоичные создания: код или работает, или нет; ввод – вывод. К счастью, подпись мне не мешала, судя по проценту принятия моих игр.

Также я оказался первоклассным упаковщиком продуктов и сортировщиком инвентаря, каждый день работая в магазинчике на базе. Там задешево продавались продукты из Америки для военнослужащих и их семей. Я откладывал каждый пенни заработанных денег, надеясь накопить на новый компьютер, Apple IIe. Иногда я работал в магазине по утрам вместе с мамой и братом. На протяжении многих месяцев мы приезжали на базу в полночь, разбирали посылки, часами расставляли продукты по полкам и лишь потом ехали домой. Всем хотелось подзаработать к лету, ведь наша семья собиралась в Диснейленд. Когда я ездил туда ребенком, у меня остались исключительно веселые и яркие воспоминания. Маме с Ральфом тоже понравилось, поэтому и захотелось повторить опыт после моего выпуска – провести на аттракционах целую неделю.

Оканчивать школу было и приятно, и грустно – в основном потому, что мы с Дженнифер оказались прекрасной парой. Ее папа, старший офицер ВВС, души во мне не чаял. Джен нравилась моим родителям. Наши семьи симпатизировали друг другу. Начались разговоры о том, чтобы я учился в английском колледже, пока она оканчивала школу, однако я сказал Дженнифер, что хочу сосредоточиться на своем будущем. В восьмидесятых английские технологии заметно отставали от американских. Я знал, что все самое важное происходит в Америке, в калифорнийской Кремниевой долине[14].

– Мне нужно быть именно там, – объяснил я Дженнифер.

Нужно было делать игры, а для этого требовалось вернуться в Соединенные Штаты.

Речь шла не о простой поездке в Диснейленд. Я покидал Англию, своих друзей и родных, чтобы следовать за мечтой.

Эпизод второй. Разработка

1. Круглый стол программистов

Меня звала Калифорния – не столько Диснейленд, сколько Кремниевая долина. Чтобы изучить все нужное настоящему программисту, нужно было вернуться в США. Я считал, что непременно должен поступить в колледж. Хоть я и подписывался «Джон Ромеро, первоклассный программист», я не ожидал, что меня сразу после школы возьмут работать на полную ставку. Родители предлагали Оксфорд и Кембридж, но я твердо решил, что хочу делать видеоигры, а потому выбирал колледж в США, поближе к тусовке. Кремниевая долина была для меня всем, центром вселенной. Казалось логичным переехать к моему биологическому отцу в Солт-Лейк-Сити и поступить в Технический колледж Юты (ныне Общественный колледж Солт-Лейк-Сити). Пусть и не Калифорния, зато высшее образование и ближе к долине, чем Олконбери. Хороший следующий шаг.

Мы с мамой и Ральфом прилетели в Лос-Анджелес летом 1985-го и отпраздновали мой выпускной в Диснейленде, как и собирались. Нас приютила подруга семьи Мария[15]. Диснейленд тогда был моим любимым местом: мне нравились аттракционы, вредная еда и иллюзии, создаваемые парком.

Впервые я побывал в Диснейленде в пятилетнем возрасте. Особенно мне запомнился «Маттерхорн» – гигантские стилизованные под Альпы американские горки в центре парка. Мы влезли в бобслеи, и, пока они поднимались, я смотрел вниз и не видел ничего, кроме конструкций, на которых держался «Маттерхорн». Когда мы оказались на вершине, отключился свет. У пятилетнего меня душа ушла в пятки, зато какие ощущения: застрять над парком, рассматривая внутренности несуществующей горы. Мой детский мозг тогда не осознал, что в этот момент для меня поднялась завеса тайны над секретами великого и всемогущего волшебника страны Оз (в данном случае Уолта Диснея), однако именно это и произошло. Впрочем, не то чтобы Волшебное королевство стало от этого менее волшебным.

Думая о своих прошлых