Все оттенки мрака - Март Михаил

«Ушко»-ключ было очень удобным, и в кольцо с завитушками пролезало три пальца. Гриша протянул руку и начал поворачивать «ушко» вправо. Прибор слегка приподнялся. Тогда он провернул его до упора.

И выскочил обоюдоострый нож. Башня-чернильница играла роль ножен. Длина ножа составляла около двенадцати сантиметров, а кончик заострялся, превращаясь в иглу. Самым страшным в этом оружии была запекшаяся кровь на лезвии.

Второй ключ не поворачивался. Гриша хотел вытереть свои отпечатки, но вспомнил, что орудие убийства не найдено, а значит, он мог стереть и следы убийцы, если они там остались.

Он поднял прибор за боковины и осмотрел дно. Никелированная табличка размером со спичечный коробок гласила: «Сделано мастером Данилой Соболевским».

Тут возражений не возникало. Сделано мастером, да еще каким! То, что он держал в руках, напоминало штопор, но только с лезвием.

Гриша опустил прибор. Вряд ли полиция будет повторно снимать отпечатки пальцев, если это уже было сделано сразу после убийства. Но теперь он знал, где спрятано орудие убийства. А это серьезный шаг вперед. Но самое главное — убийца знал о ноже. Мало того, он смог его вынуть из ножен, подойти к хозяину со спины и полоснуть того по горлу, а потом положить нож на место. Даже если бы его застали на месте преступления, у него ничего не нашли бы.

Гриша посмотрел на потолок. Беспроводная видеокамера исчезла, остался лишь след от липучки. Возможно, ее забрал Балабанов. Но вряд ли. Григорий решил этот вопрос по-своему. Убийца работал не один, а с напарником или напарниками, и каждый имел свою цель. Их объединяла общая задача. Надо было во что бы то ни стало убрать Михаила Колпакчи. Исполнитель ничего не знал о видеокамере. Он знал лишь о том, что общая съемка не ведется. Компьютер отключен. Но камера на потолке работала и могла записать весь процесс убийства. Так убийцу было легче держать в узде. Убийство коммерсанта в отеле сделано вдогонку, для отвода глаз. Надо же как-то заметать следы. Балабанов сказал, будто оба убийства схожи. Вот только нож во втором случае не был таким острым.

В клубе явно работали свои. Первое. Надо было войти в кабинет и установить камеру. Чужой вряд ли мог такое сделать. Второе. Убийца пришел без оружия, но отлично знал, где его можно взять. И третье. Кого со стороны может интересовать жизнь директора стриптиз-клуба? Только того, кому этот клуб достанется. Момент удобный. Связь генерала полиции Кузьмы Борового и Михаила Колпакчи очевидна. У них даже чернильные приборы от одного мастера. Актрис гламурного жанра мог поставлять только Колпакчи. Глядя на сложившуюся в городе ситуацию, начинаешь думать, а не преждевременно ли сменили руководство полиции. Пока новички поймут, что к чему, тут полгорода перережут.

Гриша завернул нож в платок и убрал в карман. Выйти он решил через зал. Вряд ли кто-то охраняет пустой кабинет.

Спустившись по лестнице, он вошел в зал. На него никто не обратил внимания. Охранники разговаривали, стоя кружком, пьяные клиенты обнимались и, вероятно, выясняли, кто кого уважает больше. Голенькие девочки очень устало и лениво крутили попками.

Гриша подошел к группе охранников и тут же пошел в атаку:

— Мне нужен Тарас Цикуба. Он покойного хозяина охранял.

— Доохранялся, — сказал долговязый. — Вышибли его за такую охрану.

— Резонно. А кто вышиб?

— Главбух. Сейчас он здесь хозяин. Не надолго, конечно. Пока с завещанием не разберутся, — продолжил широкоплечий крепыш.

— А что, без завещания не понятно, кто станет хозяином?

— Миша был одиноким. Какая баба будет жить с владельцем гарема, — ухмыльнулся третий с ярко-рыжими курчавыми волосами. — После себя он никого не оставил. Да и сам еще молодым был, умирать не собирался. Клуб не только ему принадлежал. Его доля составляла тридцать процентов. Кто другие дольщики, скоро узнаем. А сейчас все плывут по течению.

Охранники оказались болтливыми ребятами. Но чего-то неожиданного Гриша не услышал.

— Так где я могу найти Тараса? Может, кто адресок его знает? — поинтересовался Гриша.

— Без понятия, — пожал плечами долговязый. — Он же не местный. Упорхнул, вероятно. Тарас среди нас был умником. С высшим образованием. Вот Миша и приблизил его к себе. Зря парня вышибли. Он знал толк в нашей работе. А от убийцы сегодня уйти невозможно. Если тебя поставили на счетчик, то из-под земли достанут. Миша это понимал. Охрану для престижа держал, а не для защиты. Вот только врагов у него не было. Он со всеми ладить умел. Завтра похороны. Приходи, может, и Тарас придет.

Эта мысль Грише понравилась. Но он уже едва стоял на ногах. Надо хоть немного поспать.

Выйдя на свежий воздух, Григорий подошел к своему уникальному джипу и увидел отражения охранников в окне. Они тоже на него смотрели. Наверняка им известно, кому принадлежит машина. Возможно, его заметили, как только он подъехал. И надо же было встать у клуба? Совсем голова не работает. От того они и собрались в кучку. Теперь в их откровенность верить нельзя.

Он помахал им рукой, сел за руль и уехал.

Перед глазами уже плавали круги. Он не помнил, как добрался до кровати.

7

Найти кладбище на курорте очень трудно. Скорбные церемонии не проходят на глазах отдыхающих. Тут действуют законы коммерции. Витрину занимает то, что имеет интерес и цену, все остальное остается на задворках. Конечно же, Григорий и Ефим не рискнули ехать на похороны на ярком джипе. По договоренности с хозяином «Источника» Гриша загнал джип во двор. За дополнительную плату, разумеется.

Надо признаться, приезжий сыщик многим намозолил глаза. А его появление на похоронах человека, которого он не знал, могло показаться странным. Но Грише очень хотелось увидеть тех, кто придет проститься с директором знаменитого клуба. Возможно, там появится и Тарас Цикуба, к которому у него возникли вопросы.

На кладбище ехали на такси.

— Ты слышал о таком мастере Даниле Соболевском? — спросил Гриша Фиму.

После некоторой паузы Ефим глянул на приятеля.

— Твои вопросы ставят меня в тупик. Разброс интересов у тебя не поддается никакой логике. Чем тебя заинтересовал Соболевский? Старику под восемьдесят. Уж он-то точно ни к какой банде не принадлежит. К тому же одноногий.

— Мы едем на похороны Михаила Колпакчи. На столе покойного стоит чернильный прибор невероятной красоты и очень тонкой ювелирной работы. Мастер Данила Соболевский. Вот и вся связь.

— Я знаю, о каком приборе ты говоришь. Похожий стоит в витрине его мастерской, хотя ему место в Лувре. Старик темная лошадка. Вроде бы его здоровью понадобился наш воздух. Говорят, у местных жителей самые крепкие легкие. А старик ко всему прочему туберкулезник. Вероятно, металлической пыли наглотался. Работает в саду. Делает уникальные вещи любых размеров. В основном на заказ кулоны из золота. Берет не дорого. А мог бы стать миллионером с его постоянными клиентами. Толстосумов у нас хватает. И подарки они своим девочкам делают не дешевые. Материал приносит заказчик. Золото, серебро, медь, бронзу. У Соболевского ничего нет. Только руки и мозги.

— Откуда такие подробности, Фима?

— Я помогаю старику. Иногда ему приносят редчайшие каталоги с ювелирными изделиями прошлых веков. Не в подарок, а так, на минуточку. Помощница Маришка приносит их мне, и я переснимаю отмеченные страницы, потом снимки увеличиваю и отношу мастеру. У него собралась огромная коллекция моих фотографий. Статуэтки, браслеты, броши, кольца… Он делает копии с них ничуть не хуже оригиналов.

— Подарок… — пробурчал Гриша. — А это мысль. Почему директору не могли подарить чернильный прибор? Вполне. Ты же дружишь со стариком, Фима. Познакомь меня с ним. Я хочу задать ему пару вопросов.

— Попробую. Он человек общительный и добродушный. Вот только глаза у него всегда грустные и влажные, как у спаниеля. Думаю, что прожил он тяжелую жизнь. О прошлом никогда не говорит. Будто вычеркнул его навсегда и родился уже стариком.