Опасный контракт (СИ) - Лоранс Полина

Такой же ураган эмоций поднимался, когда Ника вспоминала вчерашний секс — неожиданный, дикий, страстный… Несмотря ни на что, она испытала острое удовольствие, снова побывав в объятиях бывшего. Каждая клеточка её тела пела, когда Васнецов вбивался в неё с бешеным напором. Какой же он неистовый, мощный! Ощущать на себе его тяжесть было блаженством. У неё так давно не было секса, что, когда мужчина ворвался в её лоно, ей показалось, будто у них всё происходит впервые…

И одновременно Ника страдала из-за того, что уступила чувствам, поддалась страсти. Ругала себя последними словами, презирала. Раскаивалась так, что от отчаяния на глазах выступали слёзы.

Она должна была оттолкнуть Алексея, запретить ему к себе прикасаться!

Но она ничего не сделала. Ни-че-го. Даже для вида не посопротивлялась, сама набросилась на Васнецова так же жадно, как и он на неё. Сцепились в клубок — не растащишь!

Умирая от стыда, Ника призналась себе, что мечтает о повторении. Как же так? Она же прогнала Васнецова, даже за палец его цапнула изо всех сил, чтобы не лез…

— Нет, я точно сойду с ума, — прошептала она.

Только Даша могла привести её в чувство. Ника старалась полностью сосредоточиться на малышке, чтобы избавиться от мыслей о Васнецове. Но снова засада — кроха смотрела на неё теми же самыми серыми глазами в обрамлении чёрных ресниц, как и у бывшего мужа.

Никуда от него не денешься, проклятого!

…После бурной ночи Даша хорошо выспалась и проснулась только в десять утра. Они играли и общались на большой кровати, рассматривали погремушки, делали гимнастику. Вроде бы это было милое расслабленное утро, однако внутри у Ники бушевало пламя.

На прогулке позвонила мама.

— Егорушка встал в шесть утра, — доложила она.

— Сам?! — изумилась Ника.

Сын по утрам поднимался с трудом, долго не мог разлепить глаза и выбраться из постели.

— Сам. Бегал по стенам и висел на люстре. Всё папу ждал, никак не мог дождаться. А потом приехал… этот. На гигантской машине. Но Егорушка счастлив, и это самое приятное в нашей ситуации.

Увидев, как Васнецов общается с сыном, Елена Вадимовна вмиг забыла своё обещание отлупить предателя скалкой.

— Доченька, как же всё запуталась-то, а? — жалобно сказала она в трубку. — Вроде ненавидеть я его должна, а уже как-то и не получается.

— Мама, я никогда его не прощу! — страстно воскликнула Ника.

— Он уже для Егорки даже кресло специальное в машину купил. Когда успел! Ночью, что ли?

— Наверное, вчера заехал в торговый центр, они допоздна работают. Знаешь, мама, когда денег куры не клюют, многие проблемы решаются сами собой!

— Да-да, конечно, я тебя понимаю, доченька, ты не можешь не злиться на Лёшку. Он тебе жизнь поломал. Как наигрался, так сразу же и бросил. Из дома выгнал, предлог придумал. А ты ничего страшного не совершила. Даже я так считаю, хотя сама ни за что бы, конечно, такого не сделала. Но… За такую провинность беременную жену из дома не выгоняют и на развод не подают.

— Вот именно! Но, если быть точной, Васнецов в тот момент не знал, что я беременна. Я и сама не знала.

— Всё равно. Цветами и подарками заваливал, на руках носил, а потом выгнал… Ужасно. Но какой же видный парень! Вот зараза! Понимаю, как тебе сейчас с ним трудно, Вероникушка. Такой один раз посмотрит — и забудешь, как дышать. Подлый гад!

— Угу.

— Не надо было тебе ходить на тот хоккейный матч!

— Мам, ну ты вспомнила, — фыркнула Ника. — Если так рассуждать, можно договориться до того, что мне и на свет появляться не нужно было!

Она подумала о том, что несмотря на всю боль и пролитые слёзы, у неё в жизни была та самая невероятная любовь, которую описывают в книгах и изображают в фильмах. Целый год Ника упивалась своим счастьем, оно было ярким и незабываемым. Она испытала все эти фантастические чувства, пережила их.

Не всем так везёт.

А ещё, если бы она не встретила Васнецова, у неё не появился бы Егорка. Даже подумать об этом страшно! Как бы она жила без своего любимого сыночка?

Ника ужасно боялась, что сейчас Васнецов мёртвой хваткой вцепится в ребёнка и заберёт его себе.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Он сможет.

Сумел ведь он в своё время заочно с ней развестись? Значит, и сына сумеет отобрать, если захочет. В два счёта докажет, что ребёнок растёт в неблагоприятных условиях. У Егорки и спальни своей нет. Они спят втроём в одной комнате, причём рядом на тахте — тяжелобольная бабушка. Закончится это тем, что Ника будет видеться с сыном по расписанию, утверждённому судом или органами опеки.

Она такого не вынесет! Егорка — частица её сердца, она не может с ним расстаться. Тогда лучше сразу умереть.

***

— Я сейчас заеду, — отрывисто бросил Алексей в трубку. Он даже не поздоровался. — Что привезти? Кинь список.

— Хорошо, сейчас отправлю. — Ника решила тоже забыть о вежливости.

— Давай.

Быстро сообразив, чего не хватает в доме, Ника отправила отцу двоих детей короткий список. Замерла у окна, прижимая к груди смартфон, погрузилась в тяжёлые мысли. В квартире было тихо — Ника только что уложила Дашу на дневной сон.

Внутри нарастало волнение, даже ладони стали влажными и задрожал подбородок: сейчас они с мужем снова встретятся…

— Так, ну-ка, немедленно прекрати! — вслух приказала себе Ника. — Перестань психовать.

Она сделает вид, что вчера у них ничего не было. Васнецов ничего не прочитает в её глазах, разве что увидит в них презрение.

Но Алексей вошёл в прихожую, и Ника снова затрепетала. Презрение она сейчас испытывала не к бывшему, а к себе — за свою слабость, за то, что её чувства берут верх над разумом…

Он всегда был невероятным мужчиной. А после того, как вчера Ника снова ощутила его в себе, её хотелось рыдать в голос от мысли, что это больше никогда не повторится…

— Всё купил, — буркнул Алексей. — Вот пакет.

— А это что? — Ника с удивление увидела, что он принёс ещё и две больших сумки.

— Егоркины вещи.

— Егоркины… — с замиранием сердца повторила девушка.

— В той квартире он жить не будет. Егор переезжает сюда, — хмуро пояснил Васнецов.

Ника не знала, что и сказать. Очень обрадовалась — теперь её малыш постоянно будет рядом. Но… дальше-то что?

— Елену Вадимовну тоже перевезу, но она ещё не собрала свои вещи, — добавил бывший муж. — Сказала, что ей потребуется время.

— И моя мама тоже будет жить здесь?! — не поверила Ника.

— Да. Вам здесь в любом случае будет удобнее, чем в той халупе. А с хозяйкой квартиры я договорюсь.

— О-о…

Пару минут Ника не могла прийти в себя от радости, только удивлённо смотрела на бывшего мужа, который возвышался над ней угрюмой скалой. Сердце взволнованно стучало: какое счастье — сын и мама будут рядом с ней, их семья опять воссоединится!

— Спасибо, — прошептала Ника в конце концов.

Она опустила взгляд и вдруг заметила, что на большом пальце правой руки, который она вчера едва не отгрызла Васнецову, разлился чёрный синяк.

Да, нехило цапнула. Но он сам виноват!

Сердце, тем не менее, укололо жалостью.

— Далее. Я хочу забрать сына из садика пораньше. Мы погуляем, поедим где-нибудь, покатаемся на машине. Ты… не против?

Ника снова застыла. Она не ожидала, что Алексей будет спрашивать у неё разрешения.

— Да, конечно. Егорка будет счастлив.

— Он классный, — с чувством произнёс Васнецов. — Настоящий пацан.

— У вас будет много общих тем для разговоров. Он интересуется машинами и хоккеем. А ещё, если хочешь, вы можете сделать поделку в садик, — неожиданно предложила Ника.

И тут же испугалась. Стоит ли сразу же подвергать папашу таким испытаниям? С непривычки испугается и опять сбежит. Это для неё мастерить поделки — обычное дело, они с Егоркой их уже изготовили целый миллион.

— Чего? — недоумённо поднял брови Васнецов.

— Нужна новогодняя игрушка или даже композиция. Самодельная, сдавать через неделю. Мы с Егоркой, конечно, и сами можем. Но вдруг ты тоже хочешь поучаствовать?