Черная роза - Кристина Скай

— Я-то помню, ты, свинья, — прошипела Тэсс. — А ты, кажется, нет. Будь у тебя память получше, ты бы не забыл, что мы ни к чему не пришли — и не с чем было идти дальше! Неужели ты не понял этого своей дубовой башкой? И даже теперь? — С трудом подавив яростный крик, она размахнулась ногой, нацеливаясь в уязвимое место, как ее когда-то научил Джек.

Рейвенхерст мгновенно увернулся, потом просунул колено между ее молотящих ног. В ту же секунду он вцепился пальцами в ее напряженные бедра и притянул ее к себе, усадив на свое бедро. Его темные глаза светились торжеством.

— Ты хотела, чтобы я поверил в это, так ведь? Не выйдет! Я не поверил в это тогда, не поверю и теперь!

Тэсс задохнулась, беспомощно барахтаясь, чувствуя через тонкие юбки его твердую плоть. Она отчаянно вырывала руки, силясь оцарапать его ногтями, но его цепкие пальцы крепко держали ее в плену.

— Тогда, милорд, — фыркнула она, — вы идиот, чья самонадеянность не знает границ!

Нахмурившись, Рейвенхерст сжал ладонями ее стройные бедра и потерся о нее своим восставшим мужским естеством.

— Не самонадеянность, любовь моя, а подлинный, неоспоримый факт. Ты же видишь, ничего не изменилось в наших отношениях, Тэсс, — проговорил он. — Однажды ты горела для меня, и, клянусь Богом, я снова увижу, как ты пылаешь. Но предупреждаю — еще один такой трюк, и ты окажешься у меня поперек колена, а я научу тебя хорошим манерам!

— Хотела бы я посмотреть на это! Рейвенхерст крепче сжал ее бедра.

— Не искушай меня, маленькая чертовка. Ничто не доставит мне большего удовольствия, чем оставить отпечатки ладоней на своей очаровательной пухлой попке.

Пне себя от ярости, Тэсс пыталась вырваться из его но оказалась быстро усмиренной. Его руки были необычайно сильными после многих лет, проведенных в борьбе с канатами и парусами. Она чувствовала, как грубые мозоли царапают ее запястья.

И все же Тэсс продолжала сопротивляться. Но с каждым движением она придвигалась ближе к его возбужденному телу, что заставляло ее с диким восторгом чувствовать, как в ее бедра упирается твердый мускулистый ствол.

Тэсс ненавидела себя за этот восторг.

— Ты похож на всех остальных представителей вашего самонадеянного пола! Вы играете в какую-то нездоровую игру. Вечная дрожь преследования! Но я не стану твоей добычей, слышишь? И никогда не сдамся — ни тебе, ни кому-то другому.

Рейвенхерст медленно захватил ее напряженные запястья одной могучей рукой. В его глазах промелькнуло какое-то смутное, мимолетное чувство.

— О, это гораздо больше, чем просто игра, дорогая моя, — отрывисто прошептал он, протягивая свободную руку к ее лицу. — И прекрати эти сравнения с другими мужчинами, делившими с тобой ложе. Уверяю, очень скоро я заставлю тебя позабыть их.

Несколько томительных мгновений ни один не двигался, прижавшись грудью к груди, бедром к бедру, в этой неистовой схватке тел. Между ними, казалось, возникло закручивающееся по спирали и разбухающее электрическое поле, и Тэсс думала, что вот-вот задохнется.

И все же что-то в самонадеянности мужчины вызвало в ней безрассудный отклик, заставило начать подстрекать и бросить вызов этому смуглому захватчику, снять с него внешний лоск и обнажить истинные чувства, которые он так тщательно старался скрыть.

Поразмысли Тэсс об этом, и она никогда бы не послушалась этого необузданного инстинкта. Но в тот момент Тэсс руководило нечто более глубокое, чем мысль, нечто столь же древнее, как время. Краска залила щеки Тэсс, когда она ощутила на своем животе доказательство его желания.

Она не спрашивала себя, почему поступает именно так. Она ни о чем не думала, а лишь следовала зову рассерженных голосов, звучащих у нее в голове.

Хотя Рейвенхерст и казался опасным, он почему-то держал себя в узде, и Тэсс захотелось узнать, каким будет этот незнакомец с незабываемым лицом в момент кульминации.

Да, может быть, тогда…

Ее губы сложились в насмешливую улыбку.

— Я искренне сомневаюсь в этом, милорд. Вы выглядите слишком уж… — откинув голову назад, она изучала его с холодной неторопливостью, — побитым. Уставшим и ослабевшим после долгих лет, проведенных в море, — бархатным голосом лгала она. — Нет, боюсь, вы не в том состоянии, чтобы сражаться, милорд. — Она слегка провела языком по верхней губе, дразня его. — По крайней мере со мной.

— Хватит ли у меня мужественности, чтобы взять тебя? В этом состоит твой вопрос, Тэсс?

Она вздернула маленький упрямый подбородок; ярость подстрекала ее к следующему опасному шагу.

— Так ли это, милорд? — мурлыкала Тэсс, изучая его из-под опущенных ресниц. — Ты настоящий мужчина, верно?

И потом какой-то безрассудный демон заставил ее слегка пошевелиться и потереться бедрами о его напряженный мускулистый жезл.

В эту минуту Тэсс преследовала свои цели. Со сверкающими глазами она наблюдала, как рассыпаются в прах последние опоры железного самообладания Рейвенхерста. Витиевато выругавшись, он схватил ее ноги и обвил их вокруг своей талии, дав ей почувствовать всю силу своей агрессивности. С потемневшим от ярости лицом он протопал к длинному, засыпанному мукой столу на кухне, на котором и распластал ее, стараясь не ослаблять объятий.

— Мое состояние, — проревел он, наклоняясь ниже и заставляя Тэсс ближе прижаться к его отвердевшему жезлу, — более чем подходящее для того, чтобы удовлетворить маленькую хитрую сучку вроде тебя. Мне доставит огромное удовольствие доказать это. Прямо здесь и прямо сейчас.

Сверкая серо-зелеными глазами, Тэсс ответила Рейвенхерсту с не меньшей яростью:

— Как же тебе не повезло, что у тебя не будет такой возможности! Теперь немедленно освободи меня, пока за мной не пришел Хобхаус и ты не выставил себя на посмешище.

— Ты ошибаешься, любимая, — добавил Рейвенхерст, и слова эти прозвучали в его устах как проклятие. — Я вижу, ты не теряла времени даром и стала законченной маленькой шлюхой. Сколько мужчин понадобилось, чтобы научить тебя этим грязным штучкам?

Хотя сердце Тэсс бешено колотилось, ей удалось безразлично пожать плечами.

— Пятьдесят. Сотня. Какая разница? В конце концов, в темноте вы почти одинаковы.

Дейн вдруг нахмурился, неожиданно для себя ощутив пронзившую его при этих словах жгучую ревность.

— Сколько, черт тебя побери?

— Неужели это так беспокоит тебя? Тогда, разумеется, я должна уточнить. Пятьдесят! Нет, трижды по пятьдесят! — Тэсс кипела, бешено извиваясь под ним.

Вдруг Тэсс почувствовала, что не в силах отказаться от него. Не в силах отрешиться от воспоминаний, угрожавших затопить ее… Пока она сопротивлялась, Дейн ощутил дикое, слепое желание. С каждым прикосновением ее извивающегося тела он хотел ее все больше. Но он не мог позволить, чтобы желание стало частью его игры.