Прилив - Андрей Прусаков

Варвар вскочил и жестом приказал Славу подняться. Слав был совершенно наг, но прикры-ваться одеялом не стал:

- Хотите убить меня?

- С гморами у нас короткий разговор! - отрезал вожак. - Иди!

Он указал обнаженным мечом на дверь. Слав бросил взгляд на старика: может быть, он поможет? Но старик молчал, казалось, он погружен в себя. Его глаза равнодушно смотрели на пленника и не видели его.

- Дайте хотя бы одеться.

- Для чего? - процедил вожак. - Это одежда Волода, я не хочу марать ее твоей кровью. Иди вперед, тварь!

Он угрожающе поднял меч, и Славу ничего не оставалось, как идти. Он оставлял комнату, оглядывая ее, как последнее убежище. Сердце колотилось. Сейчас его выведут за двери и убьют. Мог ли он представить себе такое даже в самом страшном сне? Но это не сон, это он выходит и останавливается под взглядами десятков мужчин, женщин и ребятишек, голый, беззащитный, а они смотрят на него, как на чудовище. Что же это? Почему это случилось с ним, сыном самого Изагера, правителя Дирна?

Он ожидал, что варвары набросятся на него, но стоящие возле хижины люди притихли, разглядывая гмора.

- Что ты делаешь, это же Волод! - наперерез вожаку бросилась какая-то девушка с длин-ными, по варварскому обычаю, волосами. - Мих, это же Волод! Куда ты его ведешь?

Поселяне зашумели. Кто-то попытался оттащить девушку, но она яростно оттолкнула муж-чину:

- Не трогай меня, или пожалеешь!

Мих заступил ей дорогу:

- Ангела, он - не Волод!

- Как не Волод? Это Волод! - выкрикнула она. - Да что здесь случилось?

- Волод исчез, - терпеливо объяснил Мих. - Ушел ночью и исчез. А это не Волод. Этот гмор убил Волода и взял его одежду. Катя не признала его.

- Я никого не убивал! - крикнул Слав.

Глаза Ангелы ощупывали Слава так, что юноша покраснел. Еще никогда его не оглядывали так. Слав понял, что Волод и девушка были когда-то близки, а он так похож на ее парня, что...

- Как же так? - растерялась Ангела. Она переводила взгляд с Миха на Слава. - А где же Волод?

- Мы не знаем, - ответил Мих. - Мы не нашли никаких следов.

Руки Ангелы бессильно повисли вдоль тела.

Мих толкнул Слава в спину:

- Иди, жалкий гмор!

- Никакой я не гмор, я человек, такой же, как и вы! - возразил Слав, поворачиваясь. Мих без замаха ударил его по лицу. Рот Слава наполнился кровью, но он не отвернулся, инстинктивно понимая, что убить в спину легче, чем глядя в глаза.

- Был бы ты человеком, жил бы в Пойме, как все люди, - отчеканил Мих. - А в гмороде живут нелюди. Скажи: разве могут люди жить сотни лет, разве могут не стареть и не умирать ве-ками?

- Вы просто не знаете...

Правильно отец говорил: они варвары, дикари до мозга костей, подумал Слав. Они ничего не знают, даже элементарного! Но они должны понять, что...

- ... это всего лишь технологии! Я такой же человек, как и вы! За что меня убивать? Что я сделал вам плохого?

Мих встряхнул в руке меч. Похоже, ему нравилось унижать Слава. Мало того, что выставил голым на обозрение, еще и нелюдем называет! Выходит, прав отец: дикари способны только убивать. Нет в них ничего человеческого...

- Мы знаем, что такое технологии. Но мы знаем, что такое клан, семья, род. А разве у гморов есть семьи, есть матери, братья и сестры? Вы нелюди и живете как нелюди!

Слав не знал своей матери, как не знал ее каждый в Дирне. Жители города имели лишь отцов, ибо именно отец определяет жизненный путь человека. Удел женщины рожать новых граждан и доставлять удовольствие мужчинам, мужчины обеспечивают защиту и все необходимое для жизни. Так заведено Основателями и так будет.

- Мы все здесь один клан, одна семья, - жители варварской деревни согласно кивали в такт словам вожака. Парни гордо расправляли плечи и выпячивали грудь, женщины с любопытством разглядывали ладную фигуру Слава, ребятишки притихли, ожидая, когда гмора станут убивать...

- Гмор, как Волод, вылитый Волод! - слышал Слав.

- Мы настоящие люди! - гордо сказал Мих.

Жители селения поддержали его громкими криками:

- Мы - люди! А ты - нет!

- Вы - люди? Тогда почему вы хотите убить меня? - воскликнул Слав. - Я не сделал вам ничего плохого! Люди не станут убивать просто так! Я не верил, когда мне говорили, что все пус-тынники - это варвары, умеющие только убивать, но видно, это правда... Я не верил, когда вас называли мутантами и нелюдями, потому что видел человека из Поймы, разговаривал с ним и знаю, что это не так! А вы хотите убить меня. Убивайте! - закричал Слав так, что некоторые из пустынни-ков отступили на шаг. Но не Мих.

- Я могу отпустить тебя в Пойму, - снисходительно сказал он. - Но ты не доживешь до завтрашнего утра. Я не жесток. Для тебя лучше умереть здесь и сейчас.

Мих занес меч. В один миг все стихло. Слав слышал, как в ров осыпается песок под порывами ветра. Слав закрыл глаза.

- Подожди-ка, Мих, - сказал кто-то. Слав не видел - почувствовал, как меч опустился. - Этот гмор многое знает. Его знания могут помочь нам. Пусть он расскажет нам все, что знает, а потом делай с ним, что хочешь.

- Зачем? - недовольно спросил Мих. - Зачем нам это?

- Затем, что не стоит начинать новый год с крови, - это был голос старика Прича. - Предки говорили: как встретишь год, так его и проведешь. Не стоит убивать его сегодня. Мы многое можем узнать от него, он может быть полезен...

- Но он убил Волода! - гневно выкрикнул кто-то. Толпа зашумела.

- Я никого не убивал! - открыл глаза Слав. Он был еще жив, что-то внутри подсказывало, что самое страшное миновало, и сегодня он не умрет.

Глава 15. Волод. Телохранитель.

Волод осваивался. Исследовав жилище Слава вдоль и поперек, он понял назначение многих вещей и приборов, поражаясь тому, как расточительны гморы. У нас в селении в таком жилище поместилось бы половина клана, а здесь живет он один! А сколько тут пластика и металла! Он даже попробовал отодрать кусок мягкой обшивки от дивана, но все было сделано на совесть, крепко и надежно, без хорошей кувалды и топора не сломать. Да, живут гморы! Вот бы нашим рассказать, подумал Волод и сжал зубы: теперь он никому ничего не расскажет. Никто из клана не узнает, куда он исчез, и где сейчас. Волод был счастлив, но радость была неполной оттого, что поделиться ей было совершенно не с кем.

Он принимал душ по несколько раз в день, экспериментируя с холодной и горячей водой. Он обнаружил странный шкаф, внутри которого было очень холодно, а на прозрачных полочках лежали невиданные продукты. Волод перепробовал все, наслаждаясь едой и ругая гморов за идиотскую упаковку: не сразу сообразишь, что здесь надо дернуть за колечко, а вот тут просто нажать... Пить воду быстро надоело, Волод нашел в холодном шкафу темную стеклянную бутыль и попытался открыть. Тщетно. Он крутил и вертел ее, пытался открыть запечатанное пластиком горлышко руками и зубами: никак. Но упорства Володу не занимать: если уж добрался в гмород, так неужели бутылку не откроет? Он огляделся в поисках чего-нибудь тяжелого. Ну, что за народ эти гморы: ни нормального ножа в жилище, ни меча, ни топора!

В конце концов, он сунул горлышко в дверной проем шкафа и изо всех сил хлопнул дверцей. Горлышко разлетелось, и половина жидкости пролилась на ковер. Не беда, там еще есть. Волод налил темную жидкость в стакан и быстро выпил. Как вкусно! В голове зашумело, и в приступе неожиданной ярости Волод швырнул бутылку о стену: почему эти гморы живут так, а мы, настоящие люди, как... как... Все это должно быть нашим, все!

Впервые в жизни Волод почувствовал странное раздвоение. Душа металась, и разум не знал, что делать. Одна его часть жадно желала обладать всем этим всегда, стать гмором, кем угодно, лишь бы не возвращаться в прошлую жизнь... Другая часть не менее жадно хотела разрушить все, растащить и сжечь весь гмород, чтобы проклятые гморы испробовали, что такое настоящая жизнь в пустошах! Они бы сдохли, как рыбы без воды, а он бы хохотал над ними, и это было бы справедливо! Мысли кружились и мельтешили, и сквозь эту круговерть Волод осознал, что ему предстоит выбор. Вернее, выбор он сделал, когда сел на место убитого гмора, теперь же осталось этот выбор подтвердить, а это значило: забыть. Забыть всех, кого он знал, и начать жизнь сначала. Любой на его месте использовал бы такой шанс! Любой, кроме дурака и ленивого.

Один из экранов неожиданно вспыхнул, и на нем возникла фигура отца. Его нового отца. Как там его звали?

- Как ты себя чувствуешь, сын? - спросил Изагер. Волод кивнул.

- Хорошо. Лучше.

Отец удовлетворенно кивнул.

- Ты не захотел, чтобы тебя осматривали. Почему?

- Потому что нечего меня осматривать, - Волод прикусил язык, подумав, что говорит че-ресчур грубо. - Я здоров, отец.

- Хорошо, - кивнул Изагер. - У меня много дел, и я не смогу связываться с тобой часто. Думаю, ты простишь мне это, ведь мы знаем, о чем идет речь.

- Конечно, отец, - Волод понятия не имел, о чем говорят, но, хочешь казаться умным - больше слушай и многозначительно молчи. Дурака выдает язык. Так говорили в Пойме.