Крылатым не входить! (СИ) - Вострова Екатерина

— Собаки – это цербер. Арджеш их специально выращивает, проводя разные страшные ритуалы. Соединяет разум животных, делая их одним целым. Это идеальное орудие. Бездумное, подчиняющееся лишь воле жестоких хозяев, — голос его, когда он говорил это, был бархатным, низким, глубоким. Завораживающим.

Он так и держал меня за руку, осторожно поглаживая, словно в задумчивости, тыльную сторону моей ладони большим пальцем.

— А мы-то тут при чем? Почему они охотятся на нас, а не на вашего путешественника? Разве не он должен быть целью? — очень тихо спросила я, напряженно ожидая ответа.

Александр тяжело вздохнул, выпуская мою руку с явным сожалением, и начал снова ходить взад и вперед.

— Я не знаю. Поэтому и не поверил сначала. У меня есть два варианта. И один из них мне очень не нравится.

Наконец сделав новую порцию смеси, я забрала ребенка у гарпия и, присев у стола, начала кормить малыша. Тот жадно хватал губами соску, при этом умилительно причмокивая. Проголодался, бедняжка.

— Того, кого ты называешь «путешественник во времени», зовут Юрий Финик. Насколько я знаю, у него погиб близкий человек, которого он вознамерился вернуть любым способом. Но временная петля не помогла. После того, как ты выложила фотографию месмера и она разлетелась по городу – он приходил к тебе. Думаю, ухватился за эту возможность, способности месмеров плохо изучены. Возможно, думает, что сможет как-то изменить реальность с помощью этого ребенка и совершить-таки задуманное. Поэтому я и приставил к тебе охрану.

— Ловите на живца? — не то чтобы я была против. Раз уж ребенок так нужен этому Юрию, то действительно лучше, чтобы малыша охраняли. — Но это все еще не объясняет, почему собаки хотели нас сожрать.

— Два варианта, — повторил Александр. — Либо Юрию, когда он приходил, удалось что-то сделать и, чтобы сбить след, перекинуть его с себя на ребенка… Либо…

Прокурор сделал драматическую паузу. То ли для создания зловещего эффекта, то ли действительно собирался с духом, чтобы произнести это.

— Ну не томи уже! — не выдержала я, с замершим сердцем ожидая его слов.

— Я ведь говорил уже, что месмеры редкие, что раньше их считали… В общем раньше их уничтожали из-за того, что боялись их возможностей. А вампиры, которые приехали в город…

Он не договорил, но я и сама все поняла. Блюстители древних традиций? Неужели они решили убить моего ребенка только за то, что он – месмер?

Некоторое время я все еще сидела, переваривая это. Малыш допивал смесь, а глазки у него сами собой закрывались, того и гляди, он уснет, даже не доев.

Как кто-то может быть настолько жестоким и безжалостным, чтобы покуситься на жизнь младенца?

Горло перехватило спазмом, а мысли хаотично метались. Я должна была что-то придумать, что-то сделать, чтобы избавить ребенка от угрозы. Но что я могу? Вообразить себя Ван Хельсингом, взять кол, водяной пистолет со святой водой и пойти убивать немертвых?! С другой стороны – да хоть бы и так, не могу же я сидеть сложа руки? А гарпий – на чьей вообще он стороне? У него же «контракт» и еще черт знает что. Если он не может пойти против собак, то наверняка и против вампиров не поможет.

Тяжело поднявшись из-за стола, я, пошатываясь, дошла до спальни, укладывая малыша на кровать. Нужно уже было заказать ему отдельную кроватку, на сайтах, где я смотрела, были самые бюджетные варианты…

Вернувшись на кухню, бездумно начала убирать со стола бутылочку, вытирать рассыпавшуюся смесь.  Александр все это время молча стоял у стены. Той самой, где висело мое фото с бывшим мужем.

Я слышала, что Денис сейчас женился. У него уже дети, красавица-жена, которая не работает и занимается собой…

— Будешь чаю? — отстраненно спросила, наливая воду в чайник.

Я вдруг снова почувствовала близость гарпия. Повернулась – он стоял совсем близко, глядя на меня долгим, пронзительным, словно заглядывающим в самую душу взглядом.

— Есть что покрепче? — невесело хмыкнул он. — Кажется нам обоим не помешает.

— Да, точно…

Юркнув в сторону открыла соседний шкафчик. Там должна была стоять бутылка с крепким дорогим алкоголем подаренная мне одним из заказчиков.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

С другой стороны может лучше снова пустырника? Хотя, наверное, гость не поймет, если я предложу ему успокоительное.

Представив эту картинку еле удержала смешок.

Пока разливала по бокалам, мысли привычно свернули на проторённую дорожку. Сегодня со всем происходящим совсем забыла о делах. А ведь столько всего нужно было сделать. И если вчера у меня еще были силы сидеть ночь, два дня подряд спать по три-четыре часа я не выдержу… Но с другой стороны делать нечего, планы сами себя не исполнят.

— Все в порядке? — уловив мое настроение спросил Александр принимая бокал.

— Ты еще спрашиваешь? — я надеялась, что он почувствовал всю иронию, что мне хотелось передать.

— Марина, прошу тебя. Не накручивай себя. Твое фото я уже и так удалил отовсюду. У нас большой опыт в сокрытии следов, — он залпом осушил свой бокал, и я последовала его примеру сразу же закашлявшись.

В голове зашумело, внутренности моментально согрело теплом, а по телу начала разливаться приятная слабость.

А когда я вообще в последний раз ела?

— Возможно, Арджеш даже не знает, что в городе месмер. Я действую отдельно от них. — продолжал тем временем гарпий, а я снова наполнила наши бокалы, — Церберы живут долго, как и их хозяева. Я предполагаю, собаки были натасканы на поиск и убийство родичей Марка еще давно и сейчас, выполняя первоочередную задачу, учуяли вас рядом, и сработал старый инстинкт. Я разузнаю все, что смогу, и постараюсь помочь. В любом случае, в своей квартире ты в безопасности. А когда дело будет закрыто, Арджеш уедет отсюда вместе с цербером.

Его убеждённый тон внушал спокойствие и уверенность. Значит, нужно просто дождаться, когда преступника поймают и казнят? Или какая там мера пресечения грозит за попрание вековых традиций?

Крылатый осторожно приподнял мое лицо за подбородок, заглядывая в глаза:

— Ты мне веришь? — весь его вид говорил, что ему действительно важно знать ответ.

— Верю… — тяжело сглотнула я, ощущая горечь во рту. — Но ты сам говорил, что скован контрактом. Если я и ребенок попадем в лапы этим тварям, то ты, получается, даже не сможешь остановить их. Будешь стоять и смотреть?

— Я сделаю все, чтобы этого не случилось, — в его словах скользили уверенность и какая-то внутренняя сила.

— Я ведь не могу все время сидеть дома. Скоро начальнику надоест – он сделает себе прививку от ветрянки и потребует, что бы я выходила на работу. Да и мой «типа больничный» долго не продлиться в любом случае…  Что вообще это за контракт такой? Трудовой договор? Там прописано, что ты не имеешь права остановить расправу над невинными?

— Все намного сложнее… — Он сжал зубы, словно ему было не слишком приятно об этом говорить. — Я и сам был когда-то тем, на кого шла охота. И теперь вынужден…

Он недоговорил и окончание предложения повисло в воздухе. Вот только мое воображение дорисовало все само. Значит на Александра тоже когда-то охотился цербер? Он натворил что-то столь же опасное, как и временная петля? И теперь служит вампирам? Неужели, все совсем как в фильмах про Дракулу, где на каждого немертвого приходиться свой слуга - «дневной представитель»?

— Зачем тебе тогда идти против своих хозяев? — я даже не подумала о том, как это будет звучать со стороны, лишь озвучила то, что крутилось на языке.

Вот только едва договорив последнее слово, я поняла, что ляпнула что-то не то.

Глаза гарпия полыхнули гневом, крылья вздрогнули, словно он хотел расправить их прямо здесь, рука, до этого нежно придерживающая меня за подбородок, стала словно каменной, пальцы чуть сжались. Он подался вперед, грозно нависая надо мной.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Они мне не хозяева, — буквально выплюнул он.

— Прости, я просто не так выразилась… — пролепетала я, опасаясь этой вспышки.

Гарпий же так и полыхал праведным гневом, опаляя меня своей яростью. И кто меня только за язык дернул? Кажется, еще секунда, и он просто на части меня разорвет!