Зодчий смерти - Михаил Ежов

преференциями, однако он не может передать его по наследству. Его дети будут простолюдинами. Есть ещё потомственное дворянство. Вы, например, господин барон, относитесь к нему. Как и остальные аристократы, составляющие роды. Ваши предки получили статус от императора.

— Вассал может стать потомственным дворянином?

— Такие случаи имели место, и не раз. Однако подобные решения принимает Его Величество. Чаще всего человек получает подобный статус за особые заслуги перед городом, императорским родом или лично Его Величеством. Но сюзерен имеет право подать прошение императору о присвоении его вассалу потомственного дворянства. Хотя получить одобрение непросто. Подобные случаи крайне редки.

— Хорошо, оставим это пока. Вернёмся к вассалитету. Дворянство раздавать рановато, даже личное. Меня интересует Марта. Вы её видели. Девушка — начальник моей личной охраны. Сейчас она находится в госпитале. Можно её представить к вассалитету?

Ригель быстро просмотрел списки. Нахмурился.

— Не вижу её в числе кандидатов.

— Антон должен был включить.

Пришлось звонить управляющему.

— Ваша Милость, к сожалению, это невозможно, — сказал Антон, выслушав меня. — Марта во время нападения гулей находилась за пределами удела. Она не может быть представлена к вассалитету.

— Как за пределами?! А чёрт! Точно! Она же в госпитале была…

— Да, мой барон. Мне очень жаль.

Когда я пересказал слова управляющего Ригелю, тот кивнул.

— Всё правильно. Кроме того, девушка была не способна сражаться. Это тоже учитывается. Так что даже будь она здесь, это ничего не изменило бы. Вопросы вассалитета довольно строгие. Хотя признаю, порой это лишь формальность. Бюрократия, что поделать.

Признаться, я расстроился. Даже не знаю, как сообщить об этом Марте, когда она очнётся.

После беседы с юристом, когда списки были утверждены, я поинтересовался, подана ли князю Шувалову заявка на земли Пешкова. Получив утвердительный ответ, я отправился в спортзал. Дела делами, а за формой надо следить. Когда вышел оттуда, меня поймал слуга, сообщивший, что Рудаев просил передать: удалось найти целого гуля, и требуется моё участие, чтобы сделать его рабом. Пришлось зайти за Иглой Малика и отправиться в подвал.

Глава 16

Гуль был неплохой. Не самый крупный из тех, что я видел, но и не мелкий. Лежал на спине, зияя раной в сердце.

— Чистая работа, — прокомментировал, окинув его взглядом, Рудаев. — Избежал всех атак, кроме одной. Кто-то мастерски его уложил.

— Это верно, — согласился я, доставая иглу. — Побольше бы таких экземпляров, и моя коллекция была бы укомплектована. А так это только восьмой.

— Господин барон, это и так больше, чем у большинства. На самом деле, даже не знаю, куда вам столько. Понимаю, дело престижа, но ведь всех этих тварей надо кормить, следить за ними и так далее. Кстати, надо бы вам выделить кого-то для этих целей. У моих ребят нет времени возиться с гулями.

— Вы правы. Я озабочусь этим вопросом в ближайшее время.

Вернее, озабочу Антона. Пусть подыщет надёжных людей.

Я вставил иглу в шею гуля и обнажил меч. Приставив остриё к груди монстра, вонзил лезвие в сердце и почти сразу вытащил. Чудище подняло веки, глаза его засветились. В общем, всё прошло, как положено. Я велел ему слушаться Псаря и удалился. Восемь гулей это действительно очень много. Особенно для пацана, от рода которого ни черта не осталось. Даже, пожалуй, слишком понтово. Но я должен стать местной легендой, иначе меня просто не станут воспринимать всерьёз. Какие бы награды от императора я ни получил, для большинства я всё равно просто мальчишка. По-любому. Пусть талантливый и пробивной, но разве могу я тягаться с князьями или другими баронами, имеющими опыт управления кланом или родом? Я должен использовать любую возможность, чтобы выделиться. По сути, мне нужно стать тем, про кого не переспрашивают: кто это такой? Чтобы никому не было западло иметь со мной дело. В идеале — чтобы люди радовались, что я с ними что-то замутил. Но до этого ещё далеко, конечно. По большому счёту, я и так немалого добился. Учитывая, что я в этом мире всего несколько месяцев, да ещё и начал почти с нуля, имея только бабки, так вообще до фига. К сожалению, одними деньгами вопросы тут не решаются. Их и так у местных аристократов полно.

В офисе я поймал Антона и велел подобрать команду из нескольких человек, чтобы занимались гулями.

— Думаю, это не проблема, господин барон. У меня есть кое-кто на примете. Проверенные ребята. Они справятся.

— Вот и хорошо. Пристрой их к этому делу. Теперь вот ещё, что: нужно избавиться от мёртвых чудищ. Нечего им валяться по городу. Тела надо собрать и уничтожить или вывезти за крепостную стену.

— Да, Ваша Милость, этим уже занимаются. К сожалению, процесс небыстрый, так как изуродованных гулей очень много, а трупы довольно тяжёлые. Их приходится расчленять, чтобы погрузить. Но дело движется, уверяю.

— Хорошо, а то я уже даже в замке чувствую вонь. Как бы не было какой заразы.

— Не стоит беспокоиться, Ваша Милость. Подобных случаев ещё не бывало.

— Вот и не надо, чтобы прецедент появился в моём уделе. Сколько времени потребуется на уборку тел?

— Думаю, ещё пара дней.

— Не больше. Если нужны дополнительные люди, найми. Так, теперь что там с твоей поездкой в Азию? Договорился с кем-нибудь о поставках?

— Скорее, о переговорах, мой барон. Да, три компании проявили заинтересованность в сотрудничестве с нами. О конкретных сроках и объёмах речи пока нет. Нужно ехать обсуждать лично. Думаю, смогу вылететь дней через пять, если я вам здесь не понадоблюсь.

— Как-нибудь продержусь без тебя. Оставь заместителя только. Есть подходящая кандидатура?

— Да, Ваша Милость. Передам дела Василию. Вы его видели. Он мне помогает.

— Понимаю, о ком ты. Вроде, толковый парень. Ладно, значит, решено. Фрахтуй чартерный рейс и отправляйся. Как думаешь, сколько времени тебя не будет?

— Трудно предположить. От недели до двух, наверное. Нам нужно обсудить с вами условия поставок и оплаты, чтобы я не связывался с вами по каждому поводу. С этим могут возникнуть проблемы: расстояние очень большое.

— Да, сделаем это завтра. Приходи часов в восемь. Пометь в своём плотном графике.

— Как я могу забыть, господин барон?

— Ладно, это я так. Есть сейчас дела, в которых я должен принять участие?

— Нет, Ваша Милость. Мы