Цена империи - Алексей Глушановский

– Да не… Взмахнул рукой с зажатой в ней ложкой оруженосец, – какой дракон? Просто король объявил сбор войск в Турмене. То ли эльфов воевать собирается, то ли Ормасцам силу продемонстрировать, то ли просто скучно ему стало… Так или иначе, а кратчайший путь до перевала через ваши 'Большие и Горькие' и пролегает…

– Большие Редьки! – обиженно поправил его трактирщик.

– Да хоть Хрены, – усмехнулся юноша, и вновь весело захрустел бараньими ребрышками, всем своим видом демонстрируя нежелание продолжать разговор.

Корчмарь печально вздохнул, и отправился к себе за стойку, где принялся с отчаянной яростью протирать кружки фальшиво насвистывая 'Овечку Долла'.

По всей видимости, обладающий минимальным музыкальным слухом оруженосец морщился, но терпел, а вот загадочное создание за пазухой парня, откликаясь на режущие ухо звуки, протестующее зафыркало и начало что-то грызть в такт трактирщиковому свисту.

Наконец, длинный обед, плавно перетекший в ужин, был закончен и благородные рыцари, изрядно пошатываясь, поднялись из-за стола.

– Эй, ты, – махнул рукой, подзывая трактирщика, сэр Лакастерн. – Держи плату, и прикажи приготовить нам комнаты получше, да девок погорячее! – последняя фраза рыжего рыцаря была встречена дружным смехом и одобрительными возгласами всей подвыпившей компании. Взлетевший в воздух золотой кругляш шлепнул по ловко подставленной ладони трактиршика и мгновенно исчез из виду.

– Ну, чего ты там телишься? – Видя, что кабатчик не торопится выбираться из-за своего укрытия, раненным кабаном взревел сэр Эйтингтон. И без того небольшие глаза громилы злобно сощурились, быстро заплывая привычной яростью.

– Простите, господа. – С непривычной твердостью отозвался трактирщик, осторожно приоткрывая небольшую, скрытую за стойкой дверь, и готовясь нырнуть в неё в случае нужды. – Прежде чем предоставить вам комнаты, мне бы хотелось получить остальную часть платы за ваш обед. – Твердо закончил он.

– Остальную часть? Ты уже получил целый золотой! – с изумлением отозвался сэр Лакастерн. – О чем ты говоришь, мошенник! На эти деньги можно накормить целый взвод, тем более такой дрянью как твоя каша!

– Речь не о каше, уважаемые, – с дрожью в голосе, ответил трактирщик. – По распоряжению короля, все заведения, торгующие напитками из молодильной редьки, – он кивнул на стоящие на столах бутылки, – не имеют права отпускать её по стоимости ниже чем золотой за кварту, каковые деньги и обязаны вносить королевским сборщикам налогов при ревизии проданного. Испытывая искреннее уважение к вам, благородные сэры, я возьму с вас лишь стоимость налога… С вас еще пять золотых, – завершил он свою речь, вновь кивая на опустевшие бутылки.

– Да это издевательство, – вновь взревел сэр Эйтингтон, стараясь выбраться из-за стола, и осторожно ощупывая висящий у пояса не такой уж и толстый кошелек. – Да я этого мошенника…

– Сэр, это приказ короля! – Спешно ретируясь за дверь и готовясь её захлопнуть, прокричал трактирщик.

Злобно заворчав, сэр Эйтингтон все же остановился. Идти на плаху за оскорбление Его Величества, чрезвычайно щепетильно относящегося к таким вопросам, черноволосому громиле категорично не хотелось. Впрочем, перспектива заплатить запрошенную трактирщиком сумму радовала его ещё меньше. Похоже, четыре его новоприобретенных товарища, так же не удосужились поинтересоваться ценами на интересующий их напиток и теперь судорожно ощупывали свои кошели, целиком и полностью разделяя его мнение.

Разумеется, они вполне могли бы попросту повесить трактирщика, объявив его оскорбителем дворянской чести, но вставшую перед ними проблему подобное действие никак не решало, а скорее усугубляло. К пополнению казны король относился еще более щепетильно, чем к защите своей чести, и, в случае невыплаты положенной суммы, плюс штрафа за смерть трактирщика, виновные в этом рисковали сами оказаться на том же суку.

В делах касающихся золота и финансов, король был вовсе не склонен разбираться в степени вины и благородства. И если за заговоры, оскорбления чести, и даже 'покушение на величие' виновники-дворяне могли рассчитывать на благородное обезглавливание, то в вопросах касающихся укрытия налогов, наказание было только одно.

И благороднейшие герцоги крови, уличенные в укрывании от казны части поступившего с имений дохода, вздергивались на ту же виселицу, и той же веревкой, что и презреннейший из торговцев, не внесший мытарю положенную мзду за последнюю проданную партию скабрезных картинок.

– Я вижу, господа находятся в некотором затруднении? – Пока благородные сэры были заняты переглядыванием и судорожным подсчетом имеющийся наличности, к их столу незаметно подошел немолодой мужчина среднего роста, в чуть более дорогой, чем у обычных селян одежде.

– Мне кажется, я мог бы предложить вам выход из возникшего небольшого затруднения, – тем временем продолжил пришедший, украдкой оглядывая заинтересованно повернувшихся к нему рыцарей.

– Что вы хотите предложить? – выразил общее мнение сэр Лакастерн

– Позвольте представиться, – в ответ поклонился мужчина. – Фрай Немет, местный староста. А предложение у меня довольно простое, и, надеюсь, достаточно привлекательное для столь могучих и отважных рыцарей, временно испытывающих некоторые финансовые затруднения.

– Да будет вам известно, что по указу Его Королевского Величества, благородные рыцари, взявшиеся за защиту любого поселка, деревни или города нашего благословенного королевства имеют право на бесплатные стол и постель в любом из заведений данного населенного пункта. Причем без ограничения списков блюд и напитков, – все за счет королевской казны…

– И от кого же вас надо защищать? – недоуменно спросил сэр Эйтингтон. Какие могут быть враги почти в середине королевства?

– Ах, благородные сэры, – печально вздохнул староста. – Как говорится, было бы богатство, а враги найдутся. Вот и у нас… Вы конечно знаете, что деревня наша издавна занимается выращиванием ценнейшего продукта, что произрастает лишь на одном поле в горах недалеко от деревни. Я говорю о молодильной редьке, – поспешил уточнить он, не дожидаясь дополнительных вопросов.

– И что? – Недовольный столь долгой преамбулой, спросил сэр Эйтингтон, выдвигая вперед нижнюю челюсть, и осматриваясь вокруг себя, словно в поисках неведомого врага, покушающегося на ценнейший продукт.

– Э-э-э…, – сбитый с мысли протянул староста, однако быстро опомнился, и торопливо протараторил, дабы не раздражать и без того гневливого сэра Эйтингтона: – Дракона убейте, ваши милости!!!

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});