Песнь койота. Дилогия (СИ) - Кота Анна

Найраду болтать не хотелось. Похоже, Амиль был не в курсе случившегося или почему-то делал вид, что не в курсе.

— Дружище, давай без этого, башка раскалывается, — просто прервал его Найрад.

— Понял-отстал, — насупился слегка разочарованный Амиль.

Найрад припомнил, что этим он ему и нравился. Простой, дружелюбный и в то же время ненавязчивый.

К отщепенцам в общине относились с непониманием, но без ненависти. Порой им даже завидовали.

«Каждый делает свой выбор», — говаривал Лис.

Впрочем, на практике особого выбора у оборотней, обязанных беспрекословно подчиняться вожаку, не было.

Стараясь отвлечься от невесёлых мыслей, Найрад глядел в окно.

Утро было в самом разгаре: редкие прохожие спешили по делам, солнце ласково светило на серые девятиэтажки.

Почему Амиль ведёт себя так, будто ничего не случилось? Гибель волков — редкость в последнее время. Все должны были почувствовать уход Лесса, не только Инго и Майк. Голос Майка звучал по телефону как-то странно. Здоровяк никогда не отличался тактичностью, но в такой ситуации… Может, винил Найрада в смерти друга?

До места назначения доехали с ветерком. По дороге Найрад задремал и проснулся уже на подъезде к уединенной лесной общине. Дрожь пробежала по телу, когда он взглянул на знакомые ворота, которые не видел уже много лет. Те с шумом распахнулись. Незнакомый парень козырнул Амилю на пропускном.

Что-то не так. Флаг на здании собраний развевался по ветру, его не опустили.

Амиль высадил пассажира перед главным корпусом и тут же уехал. Инго встретил его на ступенях.

— Милорад Эдуардович ждёт! — только и сказал Инго.

Бывший пленник выглядел уставшим и осунувшимся, похоже, бедняга не спал всю ночь. Но почему?

Провожать Найрада до кабинета вожака никто не стал, да в этом и не было необходимости, Найрад и сам прекрасно знал дорогу.

Ох не так Найрад представлял себе свое возвращение в общину после стольких лет, но судьба распорядилась иначе…

— Хорошо, что приехал! — вместо приветствия сказал Лис. — Проходи! — он кивком головы указав на кресло для посетителей.

Сам вожак сидел за массивным столом и сосредоточенно смотрел в монитор ноутбука. Найрад не знал, что сказать, поэтому только рассеянно кивнул.

В былые времена ему нравилось бывать в этом кабинете и рассматривать замысловатые картины в стиле авангардизма, висящие на бархатистых бордовых обоях. Кабинет Лиса был воплощением стиля и безопасности. Казалось, за этими дверями решаются судьбы мира. А вожак — сама справедливость, лидер и учитель в одном лице. Но это впечатление прошло после смерти родителей.

— Как Глен? — Найрад устроился в кресле напротив стола.

Какое-то время тишину нарушал только стук клавиш. Лис закрыл крышку ноутбука и внимательно посмотрел на блудного волка. От взгляда старика не укрылись ссадины и помятая одежда, но он смотрел глубже.

— В порядке, — после паузы ответил вожак, — другой вопрос, как ты? — хозяин кабинета буквально сверлил Найрада взглядом.

— Я в норме, — отмахнулся Найрад.

— Это ты называешь нормой? — с укоризной поинтересовался Лис. — На тебе сияния нет! Выжат как лимон.

— Я приехал, чтобы помочь Глену.

— Ты обессилен, так что сначала тебе самому требуется помощь! Удивительно, как ещё держишься на ногах, — вожак встал и прохаживался вдоль стены, раскуривая антикварную трубку.

— Милорад Эдуардович… Что я должен сделать, чтобы помочь Глену? — упрямо продолжил гнуть свою линию Найрад.

— Для начала расскажи, что случилось? — сказал Лис не терпящим возражения тоном.

Найрад не стал артачиться, и в деталях поведал о случившемся. Вожак слушал, время от времени приглаживая седую щетину.

— Я вытащу Мирту, чего бы это ни стоило! — завершил свой рассказ Найрад.

Лис только покачал головой.

— Конечно, конечно, — вместо того, чтобы читать нотации Лис неожиданно согласился, — только сначала отдохни. Ты очень устал.

Найрад понял, что старик прав. Он действительно очень устал и больше всего на свете хотел спать. Веки казались свинцовыми, будто в них скопилась вся тяжесть мира. Найрад зевнул, поудобнее устроился в кресле и закрыл глаза.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Еще какое-то время Лис внимательно смотрел на гостя хмурым гипнотическим взглядом исподлобья.

— Что же с тобой делать, герой? — проворчал старик, склонивштись над сопящим гостем, он провел ладонью по светлым волосам.

С его пальцев на голову Найрада струился светящаяся пыль зототистого цвета, которая моментально растворялась в прострастве, залатывая энергетические дыры на сиянии молодого оборотня.

***

Найрад проснулся и почувствовал себя отдохнувшим впервые за несколько дней. Он лежал в своей кровати. За окном стемнело. Несколько секунд он соображал, где находится.

В следующую секунду он вскочил с кровати, вспоминая, что произошло.

Подлый Лис усыпил его!

Гипнотические штучки вожака Найрад ненавидел с самого детства. После смерти родителей вожак держал его в полусонном состоянии несколько месяцев.

Странно было снова оказаться в своей комнате, где он провел детство. За эти годы его комнату так никто и не занял. Всё здесь осталось прежним, будто Найрад отсутствовал всего лишь несколько недель.

Рисунки карандашом, приколотые к стене, старые плакаты с рок-звездами, психоделический ковёр с мандалами и оранжевый самодельный абажур из папье-маше. Плёнку будто отмотали на несколько лет назад, даже запах его комнаты остался прежним, разве что с примесью пыли.

Найрад не думал, что ему будет приятно снова оказаться в логове, почувствовать себя дома, хотя бы на несколько минут. Он давно забыл это чувство. Дома у него не было уже несколько лет, и вряд ли когда-то будет.

Переезды, конспирация и одиночество измотывали. Старые вещи напомнили о былых днях, когда он ещё не был отщепенцем. До возвращения сюда Найрад даже не осознавал, что его мучила тоска по прежней жизни. Тогда у него было всё: любовь родителей, друзей и собратьев. А что осталось теперь? Независимость и ненависть к Анти. Всё могло сложиться иначе, если бы родители остались живы.

От размышлений его отвлек звук шагов в коридоре. Вскоре в дверь постучали.

— Пора, — сказал Инго.

Собрат выглядел подавленным. Похоже, беднягу терзали последствия жизни в неволе.

Они прошли по знакомому коридору. Найрад помнил все трещины на полу и царапины на стенах. Странно, что за столько лет здесь не сделали ремонт.

По пути к лазарету Найрад автоматически сунул руку в карман. Пальцы нащупали леденец, подарок Мирты, про который он совсем забыл. Похоже, самое время им воспользоваться, если Лис решит выкинуть что-нибудь эдакое. Козырь в рукаве ещё никому не повредил.

Прежде чем переступить порог он положил конфету в рот. Защита в виде оберега поможет ему чувствовать себя увереннее в компании Лиса, действие конфеты продлится несколько дней. Задерживаться в общине дольше Найрад в любом случае не собирался.

В одной из палат Лазарета лежал Лесс в больничной сорочке. Выглядел собрат не очень. Он был похож на мертвеца: серое лицо, тёмные круги под глазами, едва заметное дыхание.

Найрад посмотрел на раненого особым взглядом. От бедняги исходило слабое сияние, а над головой крутилась замысловатая энергетическая воронка, напоминающая портативный вентилятор. От макушки к ней тянулись тысячи тончайших нитей, по которым порхало множество крошечных бабочек. Они летали в колпак и обратно, поставляя больному жизненную энергию.

Медведь, нахмурившись, сидел в кресле. Инго остался в коридоре и тихонько прикрыл за собой дверь. Лис стоял в палате спиной к окну.

— Зачем вы меня усыпили? — возмутился Найрад.

— Отдых пошел тебе на пользу, — сказал вожак не оборачиваясь, — выглядишь лучше.

— Что я должен делать? — спросил Найрад, желая поскорее покончить с этим.

— Поможешь мне, — неопределенно ответил Лис, обернувшись от окна и посмотрев на собеседника.

Найрад слабо представлял, чем может помочь, и почему это должен сделать именно он. Целительскими способностями Найрад не обладал, запасом энергии тоже. В общине имелось минимум три целительницы и три — четыре «аккумулятора». Волки с редким даром делиться жизненной энергией, которых Лис не стеснялся находить по провинциям и приближать к себе.