Космоземные связи и НЛО - Дмитриев Алексей Николаевич

В указанное число и в названном месте, и с ясной задачей, и с приборной и внутренней готовностью – «нам повезло». Позволю себе снова обратиться к дневниковым записям.

В 22 часа 6 минут местного времени на высоте 65° по азимуту 310° замечена тускло светящаяся точка, напоминающая по размерам и цвету нынешнюю 100-рублевую монету на расстоянии вытянутой руки. Объект перемещался на восток, и когда он оказался почти в зените (в созвездии Кассиопеи), то хорошо был виден ореол бело-розового цвета, а вся пролетающая структура была размером в треть лунного диаметра. Здесь же, в зените, объект как бы вспыхнул, через 10 секунд – вторичная вспышка, и из центрального кружочка против хода движения начала фонтанировать струйка ярких светящихся искр. Этот поток искр превратил шар в красиво плывущий по небу пулевидный, уже ярко светящийся «волан».

Далее идут неинтересные детали попыток отрегистрировать вариации геофизических полей. Но еще не закончилось свечение от пролета «волана», как над Теректинским хребтом засияла уже знакомая нам «звезда». Мы быстро переключились на наблюдение и регистрацию «нашего объекта с лучом». Все идет по правилу: снижение – увеличение размера и яркости – узкий яркий луч вниз – отскок и движение лавины света навстречу нам. Естественно, мы кинулись к приборам, но не прошло и пяти секунд, как сияние света стало нестерпимым. Я закрываю скрещенными ладонями глаза, но… вижу косточки своих фаланг. Чувство раздавленности, незащищенности, трудно стоять на ногах, кричу: «Ложись!» – и ничком кидаюсь вниз, на снег, тут же зарываюсь в него лицом. А дальше: горечь, обида, бессилие. «Он» пролетел, не дав ни померить себя, ни сфотографировать!

После того, как уже можно было смотреть открытыми глазами, мы молча наблюдали послесвечение неба в течение 2 минут 30 секунд вслед ушедшему на восток объекту. Без энтузиазма измерили то, что надо было мерить во время пролета. Автоматики для фотографирования и регистрации полета у нас не было. А имевшийся магнитометр набил нам полуметровую ленту нулей, прямое свидетельство о резких скачках напряженности магнитного поля. Вот и вся наука. Мы были более чем разочарованы. Ощущение какой-то неведомой угрозы и ее реальности влияло на нашу аналитическую способность.

Уже к сильно разгоревшемуся костру подошел Палыч с четырехкилограммовым «хамом» в руке.

– Во, мужики, перед самым светопреставлением из сетешки вытащил, а как заполыхало, то я брякнулся на него, родимого, тут же, у воды, и страшно было, но, думаю – помру, так с таймешем заодно.

Такое поведение и понимание обстановки со стороны нашей «автороты» приободрило наши посюсторонние программы. Достали большую сковороду, изжарили тайменя, немного приняли «для сугрева» и разошлись по «снегобиткам» для сна, далеко за полночь.

Но и сугрев не помог, сон не шел. «Инопланетяне» явно были не заинтересованы в «хоздоговоре» с нами. Заброшенность и одиночество резко очертили мою палатку, а крепчайший ветер начал чему-то поучать меня шумом лиственниц, да вскриками воды на катунском перекате. Не спится. Зажег свечу, надел перчатки, взял свой «художественный дневник» и поведал ему свою обиду и слабость: "Снова порошей тертого перца в воздухе повисла задача нашей темы – «необычные явления». Память услужливо освещает в сознании первые интересы и усилия в этом направлении. И первые усилия в 1972 году были, видимо, наиболее продуктивными. Потом годы напряжения, риска и неизбежного накопления усталости.

Сколько насмешек и отрицаний сплелись в психологический смог вокруг этого фокусного центра труда и мысли. Несмотря на академическое полупризнание темы в 1977–1978 годах, на проблеме лежит прочное клеймо «общественно бесполезной работы». Трудность хроническая – одни хотят легкого не обоснованного отрицания, а другие легко объясняют и все вешают на инопланетян.

Тысячи километров на машинах и сотни пешком, вертолеты и тысячи часов наблюдений, что они дали, включая и этот потрясающий эпизод? Мое ощущение реальности скрытой программы открытого воздействия на Землю и людей и риска несанкционированного изучения этих воздействий не есть доказательство «для серьезных исследователей». И что я принесу в «народное хозяйство»?.. Свою растерянность и слабость доказательств в потоке отвергаемых мыслей? Ведь те, кто финансирует, требуют доказательств (на языке и в аргументах финансистов), а чтобы доказать, нужны средства – обычное динамо отрицания: «Этого не может быть! Где доказательства?» Хитрые дельцы от ума, устроив удобные кабинетные норы, объясняют все и вся с позиций «гуманизма», они ждут чего-то «твердоустановленного и воспроизводимого». Научный предрассудок и политические амбиции обыгрываются жуликами пера, а фортификация против чудес разрастается вширь и вглубь. Но «позванные звездами» идут и видят, и в этом хождении и видении закладываются новые маршруты человеческих возможностей.

Так я жаловался и успокаивал себя в заснеженной палатке на берегу Катуни. Но загадки объектов с лучом и с их интригующим поведением нагромождались и копились, и письма все приходили. Это они врачевали нас, когда «сил уже не хватало». Но и сами-то объекты становились все обыденнее («наше НЛО полетело»), они, как трактора на пашне, трудятся, обнаруживая свои непонятные, а иногда и дружелюбные намерения. Возросло число «костровых» рассказов, проверка некоторых из них была успешной: оказывается, и охотники говорят правду. Рассказывали, что на тюменском севере «в метаньях средь грозовых фронтов припозднился вертолет, да и горючку поизрасходовал – хоть падай, темень кругом, на связи треск сплошной, считали – все: болото или винтами по деревьям. И вдруг ярко освещенная поляна. Думали, база, скользнули вниз, влево, освещенка нормальная. Сели – хлоп-хлоп винты, и у всех отлегло: дома. И вот те на! Все – свет погас, кругом темень. Поершились маленько и заснули в креслах. Утром – кругом лес. Петька на связь – до базы 89 км. Ну что скажешь, наука?» А науке и сказать нечего: «не изучили». «А чего мне таиться, нам никто не верит, как сказку рассказывали, а начальство думает, что мы по охотничьему интересу уселись засветло и все тут». Рассказчик весело смеется:

– Да и вы не верьте, я и сам уж перестаю верить, этого же не могло быть? – полуспрашивает, полуутверждает он.

– Почему же не может, так и было, чудес много, – успокаиваю я «пострадавшего».

Таких баек и шуток много, и тоже бывает трудно установить, где в шутке правда, а где в правде шутка. Но одно ясно, что ошибка второго рода тяжелее. Что это за ошибка? Это такая ошибка, если что-то неизвестное принимается за известное. Ничего страшного, если за НЛО примут чечевидные облака в зоне вертикального атмосферного электроперетока, но совсем другой случай, если за облако примут нечто облакоподобное, но движущееся поперек облачному фронту со скоростью более ста километров, да еще имеющее и радарную отметку. Так вот в описаниях объектов с лучами имеются ошибки второго рода, когда нечто необъяснимое принимается за «необычные посадочные огни» самолета, вертолета и даже «прожектора» и «лазерные лучи» спутников. Набрав некоторый разбег по этому виду неведомых лучей и объектов, снова перейдем к наблюдениям. Очевидцы пишут:

Уважаемые товарищи! Не сомневаюсь в том, что после опубликования статьи достоверного плана в газете «Труд» вы получаете достаточное количество материала по подобного рода наблюдениям. Несомненно и то, что часть информации от «очевидцев» носит характер желаемого, а не действительного.

Но тем не менее, я думаю, что общими усилиями, в первую очередь достижениями науки и техники, нам удастся хотя бы сфотографировать, или, в лучшем случае, снять на кинопленку такой полет (если «они» нам разрешат это сделать).

Я работаю руководителем полетов в аэропорту Благовещенск Дальневосточного управления ГА, образование у меня высшее (Академия ГА), являюсь штурманом запаса, так что во всех летательных аппаратах тяжелее воздуха, созданных разумом человека, разбираюсь.

Я хочу сообщить о своих наблюдениях (очевидцы также и мои подчиненные) в один из зимних дней 1979 г.

В 14.30 (местное время) после сдачи дежурства мы сели в аэропорту в городской автобус для следования в город. В период пересменки в р-не аэродрома (радиус 50 км) полетов никаких не было, прилетов и вылетов не ожидалось, воздушное пространство было свободно. В 14.30 автобус отправился и, проезжая в р-не расположения цистерн ГСМ (горючесмазочные материалы) на территории аэропорта я заметил на небе под углом 30° к горизонту светящуюся точку, которая стремительно приближалась, увеличиваясь в размерах и приобретая очертания. Данный объект завис в р-не ВПП (взлетно-посадочная полоса) на высоте около 20–30 м, по форме он напоминал классический вариант перевернутой «тарелки» с огнями в иллюминаторах переменной яркости, общим диаметром 15–20 м и, что меня поразило, так это свет – конусообразный поток света вниз, как будто от сварки, бело-синего цвета; секунд 10 спустя после зависания свет погас и объект быстро удалился в ту же сторону, откуда прилетел, с набором высоты. Минимальное расстояние от автобуса метров 200.

Если бы я знал, что у нас есть специальная комиссия по изучению подобных явлений, я, конечно, известил бы более подробно и более своевременно.

По всей видимости, подобных необъяснимых явлений имеется достаточно, и не зря в нашей отрасли (МГА) (Министерство гражданской авиации) был издан документ о регистрации таких явлений.

С уважением…