Грязная любовь (СИ) - Диева Полина

— Я правильно понял, что вы сначала украли автомобиль у деграданта. Потом твоя сестра дала другому деграданту. Ему так понравилось, что он решил не её одну, а вас обоих поселить в своей квартире. Кормил, поил, а потом ещё и до дома добросил. Мы нашли два велосипеда в кустах у трассы. Откуда они?

— Деградант дал. Чтобы Юльке не пришлось платить за трансфер до магазина, - невинно хлопаю ресницами.

— У вас было оружие. Почему вы просто не забрали у него автомобиль?

— Мы хотели, - скорчила недовольную мордочку. – Но он показался милым. Знаете, деграданты разными бывают. И потом, вы бы рано или поздно нас поймали. Нам нужна была помощь, а не машина.

— Зачем этому деграданту вы обе?

— Ну... Он немного извращенец. Мы обещали ему секс втроём. Из-за этого он собственно и выгнал нас. Понял, что обманули, - ехидно улыбнулась.

— А меня ты не обманываешь? – со всей силы стиснул моё запястье.

— Зачем мне вас обманывать? Я рада, что выбралась из нищеты и голода. Даже этому убогому домишке рада. Здесь хотя бы мне можно дышать воздухом, наслаждаться солнечным светом и не думать о хлебе насущном.

— Хорошо. Последний вопрос. Твоя сестра не деградантка, она не могла не понимать, что рано или поздно вас найдут в родительском доме.

— Да. Но у неё не было выбора. Мы не знали, что за домом следят. Юля видела строения на Ковчеге – в них нельзя жить зимой. Когда Ваня нас выгнал, ночами температура опускалась ниже нуля. Она полагала, что военные покинули базу и прекратили поиски до весны. Зимой она планировала придумать способ сбежать подальше, я же собиралась спрятаться и остаться.

— Ясно. Пока на этом всё. Обживайся.

ГЛАВА 30

Оба мужчины вышли из домика. Я слышала, как хлопнули двери автомобиля, как он тронулся с места и поехал. Тишина. Три... пять... десять... пятьдесят... сто. Пора!

В голове метались воспоминания об Оазисе. Место обитания элит. Здесь живут лучшие люди страны. Да и само название... Нет! Я не в Оазисе. Алек говорил, что они будут проверять меня, прежде чем допустить до драгоценных мужских тел местных обитателей. Это что-то типа обсервации для новеньких. И эта резервация явно давно простаивает без дела.

Матрас отсырел, постельное бельё свежее, но явно долго пролежавшее в упаковке. Я попробовала включить душ – из него потекла ржавая вода. Им давно не пользовались, это точно. Биотуалет абсолютно новый.

В доме хорошо прибрались. Вытерли пыль, помыли окна. Но не смогли скрыть атмосферу давно заброшенного жилья. На Оазисе действительно большие проблемы с пополнением гарема.

Я вышла на улицу и глубоко вздохнула. Ветер поднял крошечные песчинки в воздух, и они тут же попали в мои лёгкие. Погода портится и это не очень хорошо. А ведь до зимы ещё далеко... Это очередной тест! Меня внезапно осенило, но я уверена, что я права. Они наблюдают за мной.

С трудом подавила желание вернуться в домик и начать искать скрытые камеры. Нельзя! Они должны поверить, что я очень хочу служить родине и выполнять свой долг. Истинные патриотки не рыскают в поисках камер, не пытаются сбежать, не нарушают правила.

Зато они имеют право быть любопытными, любить прогулки и изучать что-то новое. Сейчас для меня новое – это моя обсервация. Нет ничего плохого или подозрительного в том, что я дойду до ворот и прогуляюсь вдоль периметра.

Специально или случайно домик установили в центре импровизированного котлована таким образом, чтобы выйдя на веранду нельзя было увидеть живую изгородь. Небольшой уклон не создавал особых сложностей при передвижении, прогулка могла бы стать приятной, если бы не чёртов ветер.

Я не импровизировала и пошла по следам от колёс, оставленным автомобилем. Совсем скоро их заметёт песком. Идея с прогулкой оказалась полезней, чем я рассчитывала – если сейчас не запомнить где именно находятся ворота, то завтра я могу попросту заблудиться и долго накручивать круги по песчаным склонам в поисках обещанной мне еды.

Дорога до ворот заняла не менее получаса. «Заботятся о моей фигуре» с толикой сарказма подумала я и, не удержавшись, дёрнула решётку. Провела рукой по кустам живой изгороди, попробовала раздвинуть тугие сучья. Ничего не видно. Живая изгородь слишком высокая. Можно, конечно, принести стул из дома и попробовать перелезть через неё, но... Риск не оправдан.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Обойти весь периметр удалось только к вечеру. Сто раз я пожалела, что ввязалась в эту авантюру. Сто раз хотела повернуть назад. Хорошо хоть бутылку с водой догадалась прихватить, иначе пришлось бы изнывать от жажды. Комендантский час! Я о нём совсем забыла. Вернувшись к воротам, я не задержалась около них ни на миг – из последних сил рванула в сторону домика. Фух, успела!

Территория обсервации оказалась больше, чем я рассчитывала и скучнее, чем я надеялась. Везде сплошной песок. Не представляю, как здесь можно прожить три месяца.

Вернувшись в домик, я сразу же упала на кровать. Ужасно хочется есть. А ещё поговорить хоть с кем-нибудь... До глубокой ночи я прокручивала в голове свою историю, обдумывая каждую, даже самую мелкую деталь. Наверняка завтра меня опять заставят рассказать всё с самого начала. Но я ошиблась.

На следующий день никто не приехал. Утром я нашла обещанную коробку с едой – три пластиковых бокса, разделённых на три части: гарнир, салат и мясо. Холодное и весьма противное на вкус, но хотя бы не консервы. Жаль, в домике нет микроволновки.

Ещё ночью, обдумывая свои ответы на возможные вопросы о нашем с Юлькой побеге, я на одной из стен нарисовала 92 черты, наутро перечеркнув одну из них. Мне нужно знать, когда закончится моя изоляция.

Однотипные дни сменяли друг друга. Даже еда не менялась. Только на улице становилось всё холоднее. Я совсем перестала гулять, если не считать утренний поход к воротам за очередной дневной порцией. Время шло и, казалось, про меня все забыли. Очень странная проверка. Что они хотят выяснить, заперев меня в холодном домике? Достаточно ли я здорова? Адекватна? Выдержана?

***

«Вот и всё. Сегодня за мной должны приехать» - думала я, зачёркивая последнюю черту. На улице не больше десяти градусов тепла даже днём, но мне всё равно нужно принять душ. В домике нет зеркала, даже не представляю, насколько жутко я выгляжу. Последний раз мылась больше месяца назад, в тот день выглянуло солнце, и было достаточно тепло. С тех пор улучшения погоды я так и не дождалась. Сегодня тоже холодно, но у меня нет выбора.

Летний душ находился на улице, вместо стен – пластиковые занавески, колышущиеся на ветру. Дрожа всем телом, я сняла с себя одежду. Похудела. Ноги как спички. Грудь на размер уменьшилась. Впрочем, мне нравится.

Вместо шампуня – кусок мыла. Вместо полотенца – простыня. Чистой одежды мне не выдали, ну да это уже не моя вина. Я включила душ и впервые за три месяца позволила себе вспомнить о Юльке. Где она сейчас? Всё ли с ней в порядке? Страшно представить, в каких условиях живут люди на Шахтах, если даже на хвалёном Оазисе приходится смывать с себя грязь ледяной водой...

Шум приближающегося автомобиля заставил меня увеличить напор, судорожно смыть мыло с волос и, завернувшись в простыню, выскочить на улицу.

— Не замёрзнешь? – тот же самый водитель, что привёз меня сюда, стоял и ухмылялся. – Залезай в машину, там тепло.

Я схватила сложенную на песке одежду и нырнула в хорошо прогретый салон. На заднем сидении лежал хлопковый комбинезон цвета хаки.

— Переодевайся, я отвернусь, - водитель лишь на секунду заглянул в автомобиль.

Очень быстро натянула на ещё влажное тело новую одежду, промокнула простынёй мокрые волосы и вышла наружу.

— Вернись обратно – простудишься, - трогательная забота. – Сейчас поедем.

— Куда?

— С тобой хотят поговорить...

ГЛАВА 31

В этот раз мы ехали совсем недолго. Конечным пунктом оказался огромный вычурный комплекс, чем-то напоминающий дворец. Должно быть, когда-то он потрясал своим великолепием и использовался как дача для какого-нибудь олигарха или высокопоставленного политика. Сейчас краска местами облупилась, позолота почти слезла, штукатурка начала отваливаться, по стенам пошли трещины.