Для тебя (СИ) - Феокритова Наташа

Джинсы и серая толстовка при каждом движении обтягивали его мускулистое тело. Кейт подумала, что наверняка он прилично времени проводит в спортзале. Хотя говорил, что много работает.

Только сейчас Кейт осознала, что у нее сложилось противоречивое мнение. Сначала она его воспринимала только как жениха Лейлы, затем — как циничного ловеласа, затем как крыше сносного самца, теперь как товарища по несчастью. Прям салат бар в одном лице.

Вот бы она посмеялась над тем, кто бы сказал ей, что она будет шастать с ним по тайге, споря и деля все пополам. А теперь, когда они оказались тут и ждали спасателей, он оказался для нее единственной нитью, по которой она могла вернуться домой. Она держалась за него, как Тесей, идущий по лабиринтам Минотавра. Он стал ее напарником, опорой. Как все перевернула жизнь. К тому же после возвращения им еще придется разбираться, и не только со следователями.

Они пришли к месту установки силков, и Кейт перестала предаваться размышлениям. Осматривая полянку с высокой травой, она заметила изодранную кору на примеченной ей ранее сосне, под которой расположился огромный, не меньше полуметра в высоту и метра в диаметре, муравейник.

Огромный подумала она рассматривая жилище.

Владимир осматривал установленные им силки, Кейт подошла к сосне и прикоснулась к стволу дерева. Разодранная кружевная кора была еще свежей. Зверь, нанесший метки, выше Кейт как минимум на полметра. Вероятно медведь, думала она, скидывая с мокасин наползших муравьев.

Он вернулся с зайцем в руках. Животное поджарое, если не сказать тощее. Мужчина кинул его на землю, ножом срезая траву. Собрав ее побольше, сделал умелый разрез между лопаток.

— Кейт, приготовь пакет, — попросил он, влезая пальцами под шкуру. — И поправь кепку.

Кейт сняла с его головы кепку и надела себе на голову.

— «Пожалуйста» забыл сказать, — заявила она, дерзко глядя.

Тот покачал головой и принялся сдирать шкуру. Неприятное зрелище, и она отвернулась, глядя в другую сторону леса.

— А куда ты дел шкуру и внутренности от вчерашнего? — спросила она, разглядывая тонкие зеленые иголочки на молодых сосенках в серой паутине.

— Закопал. Говорил же, лучше тебе остаться.

— Тут и так не слишком далеко.

Кейт протянула пакет, и тот сложил освежеванную тушку внутрь.

— Можешь повернуться, — сообщил он, вставая и вытирая измазанные кровью руки тряпкой.

Кейт повернулась и обомлела, смертельно побледнела. Владимир обернулся вслед за ее округлившимся глазами.

За спиной по поляне шел бурый медведь. Высотой не меньше метра в холке, линялый, местами в колтунах, шерсть казалась пыльной. Шевеля черным носом, принюхиваясь, он остановился и уставился на них.

— Кейт, — тихо произнес Владимир, покрепче сжимая нож в руке. — Дай пакет и медленно отходи к самолету. Беги только тогда, когда выйдешь из зоны видимости. Слышишь?

— Но, — заикнулась она, не помня себя, протягивая дрожащий пакет с окровавленной тушкой зайца.

— Это молодой медведь, все обойдется. Иди.

Владимир не сводил взгляда со зверя, который издавал недружелюбное утробное рычание и медленно переступал с лапы на лапу.

— Кейт, ты ушла?

Кейт не ответила не в силах сдвинуться с места, с ужасом глядя на хищника. Слушая рык, как сердце прыгает в груди, колотясь где-то в глотке. Кровь пульсируя, неслась со сверхзвуковой скоростью, разнося адреналин по венам.

Медведь медленно приблизился на расстоянии трех метров и поднялся на задние лапы, вытягиваясь, становясь намного выше них. От такого невозможно убежать, вспомнила Кейт из какой-то передачи. Он него нельзя спрятаться на деревьях, иногда они даже успевают отреагировать на выстрел, настигая охотника после него.

— Ты ушла?

Владимир вытянул в сторону руку с мешком, зверь задергал носом, чуя запах крови.

Кейт тихо присела на землю, сняв с головы кепку, без чувств наблюдая за происходящим.

Мужчина отвел руку и бросил зайца в сторону.

Медведь зарычал в голос и поднял лапу, но в сторону добычи не пошел, продолжая стоять.

Кейт вздрогнула.

Владимир, стоящий перед ней, издал самый дикий рык, на какой только был способен, и поднял руки над головой. Медведь смерил его взглядом и снова прорычал.

Небо стремительно потемнело. Лес превращался в сумеречную зону. Поднялся ветер. Мужчина повторно издал вопль, потонувший в грохоте раскатистого грома.

Животное качнулось вперед и снова зарычало.

Первые капли дождя глухо ударились о сухую траву, зашлепав по листьям деревьев. Еще секунда, и, словно сорвав кран, с неба обрушилась стена ливня.

От хлынувшего потока воды Кейт заморгала, в миг промокнув. Она медленно поднялась за спиной Владимира, прижимая к себе полную кепку муравьев, не обращая внимания на то, как те ползут по ней, заползая под одежду, на кожу, вызывая неприятный зуд на теле и желание стряхнуть с себя.

Владимир снова заорал на медведя.

Зверь хищно метнулся вперед, выпуская длинные когти и опуская по косой лапу.

Кейт тоже рванулась вперед к уклоняющемуся Владимиру и швырнула точно в морду мини-муравейник из кепки.

Медведь с диким воем отшатнулся от них, задев когтями руку Владимира и предплечье Кейт. Мужчина схватил девушку и оттащил ее на несколько метров от замотавшего головой из стороны в сторону зверя. Тот опустился на четыре лапы, отбежал на несколько метров к мешку с тушкой зайца, схватил добычу и, больше не делая попыток приблизиться, удалился с поляны.

— Ты цела? — со страхом спросил он встающую с земли девушку, содрав с плеча рубашку и осматривая порез.

— Царапина, — выдохнула она, еще судорожно цепляясь за него и крепко сжимая пальцами мужские руки.

Рукав Владимира на правой руке по локоть пропитался кровью. Он улыбнулся ей, сгреб и поцеловал перепуганную Кейт в лоб. Обнимая ее, едва давая дышать, прижимая к себе. Даже под проливным ливнем она слышала, как громко бьется чужое сердце, тяжело вздымается грудь.

— Какая ты все-таки непослушная, — засмеялся он, не отпуская и целуя в мокрую макушку. — Нужно обработать рану.

Кейт накрыла первая волна нервной дрожи.

Мужские ладони обхватили ее лицо, развернули его к себе. С радостным возбуждением он принялся рассматривать, как по красивым скулам текут струйки воды. Они опускались по изящной шее и собираются в маленькие потоки у вздымающейся нежной груди.

— Почему ты все время поступаешь по-своему?

Зрачки Кейт расширились, глаза казались бездонно-бирюзовыми.

— Потому что я все время нужна тебе, — смущено прошептала она, не отводя взгляда.

Владимир покачал головой, убирая мокрые локоны с лица. Время замедлило обычный ход. Кейт нутром почувствовала, что они только что перешли еще одну невидимую грань.

— Вся дрожишь.

Мужские руки обвили ее талию и, притянули к себе, Владимир наклонился, прикасаясь к ее губам, раздвигая своими. Мягко проникнув внутрь рта Кейт, язык ласково терся, прося, требуя ответа. Она вздрогнула и обвила шею руками, прижалась, неуверенно отвечая на поцелуй, вкладывая в него все напряжение, копившееся эти дни, прильнув к сильному телу, ощущая сквозь мокрую ткань одежды напрягшиеся мускулы пресса, бедер и исходящий горячий жар, стремление овладеть ею целиком и безраздельно.

Голова Кейт закружилась, ей захотелось большего. Разум захлестнуло чувственной волной наслаждения. Эфемерное чувство непередаваемого счастья переполнило разум, и она прижалась, зарывшись пальцами в мокрых волосах на затылке Владимира, со страстью отвечая на поцелуи, зажигаясь от ласкающих мужских рук, гладящих тело от спины до бедер, вжимающих ее в себя и заставляющих забыть обо всем на свете.

Дождь продолжал лить, как из ведра, когда они наконец остановились, оторвавшись друг от друга, возбужденно дыша, чувствуя взаимное сексуальное влечение. Владимир оглядел результаты совместных усилий. Глаза и щеки Кейт горели, соски, затвердев, обольстительно торчали сквозь одежду, от вожделения и проливного дождя четко обозначившись, дыхание сбилось.