Последний - на Арлингтонском кладбище - Джозеф Димона

— После «Уотергейта» — нет.

— Но все-таки…

— Кроме того, вы упускаете из виду одну вещь, — сказал Уильямс. — Ричардсон замешан в массовом убийстве. Если вы позвоните начальнику военно-юридической службы…

Полковник уже тянулся к телефону.

— Молодчина. Материалы предварительного следствия скажут вам обо всем.

Пятнадцать минут спустя Уильямс разговаривал с высоким любезным капитаном по имени Джо Росс.

— Да, да, Ричардсон, — сказал Росс. — Только, знаете, под трибуналом он не был. Его дело прикрыли сверху.

— Но следствие велось?

— Конечно. Мы тогда считали, что он был майором. Я позвоню, узнаю, какие материалы сохранились.

С минуту он говорил по телефону, потом положил трубку.

— Так я и думал. Его дело в Роквилле, штат Мериленд.

— Что там хранится?

— Наши дела и еще восемь миллионов тонн других правительственных бумаг. — Капитан написал Уильямсу адрес. — Большое хранилище без окон. Отдайте эту записку Джиму Калику, он там заведующий.

Уильямс вел машину по зеленой равнине Мериленда с маленькими городками, внезапно разросшимися, когда число государственных служащих увеличилось и белые стали покидать округ Колумбия, не желая жить в столице рядом с неграми. История эта уже давняя, но для Вашингтона, где был подписан манифест об освобождении рабов, какая-то несуразная. Многие из этих белых трудились в федеральных агентствах, чтобы обеспечить неграм всей Америки равные жилищные условия с белыми.

Но сейчас Уильямс не думал о социальных феноменах. В Нью-Йорке жизнь Карсона висела на волоске. А здесь, в Вашингтоне, он шел по давнему следу одного эпизода в жизни Медуика. Почти наверняка это было потерей времени. Но, как он сказал Джарвису, приходилось брать все, что попадается.

Уильямс вошел в двухэтажное кирпичное здание с неброской вывеской у входа: «Архив. Роквиллское отделение». В просторном вестибюле за столом сидел охранник.

Уильямс показал ему записку от полковника Ларма, через несколько минут дверь из хранилища отворилась и невысокий, худощавый человек в белом халате пригласил:

— Прошу вас, мистер Уильямс.

Уильямс сел за большой стол, минут через двадцать подъехала тележка, доверху груженная картонными коробками. Верхнюю коробку сняли и поставили перед ним. Он заглянул внутрь и увидел шесть толстых папок с юридическими документами.

На верхней была надпись: «Предварительный допрос сержанта Гринвуда по делу Ричардсона».

Гринвуд? Уильямс открыл папку и просмотрел первую страницу, письмо из министерства обороны:

«По соображениям национальной безопасности обвинения против сержанта Чарльза Гринвуда сняты. Никаких пометок в документах не делать. Никаких дальнейших мер по делу не принимать».

Подписано было Робертом Макнамарой.

Уильямс пришел в недоумение. Что-то не то. Эти документы должны быть засекречены. Идя в штаб-квартиру военно-юридической службы, он думал, что придется нажать на кое-какие рычаги, прежде чем удастся получить секретный отчет следователя. Но отчет был доступен кому угодно. Перевернув страницу, Уильямс понял, в чем дело. «Слушание сенатской судебной комиссией с 3 по 8 октября 1967 г. при закрытых дверях».

Ну и ну! Армейская система хранения документов где-то дала сбой. Вместо отчета армейского следователя в досье оказались материалы слушания в конгрессе. Или, может, кто-то специально изъял отчет следователя?

Но Уильямс особенно не расстраивался. Он знал по опыту, что слушания в конгрессе при закрытых дверях часто дают больше информации, чем строго ограниченные армейские следствия.

11

Протокол заседания сенатской судебной комиссии от 7 марта 1969 года, здание сената, комната № 103.

Присутствуют сенаторы США Темпл, Бенсон, Кармайкл, Дженсен.

Первый свидетель — сержант Чарлз Гринвуд, США.

Темпл. Открывая заседание, хочу сказать свидетелю, что комиссия понимает, что здесь затрагиваются интересы национальной безопасности. Но это разбирательство секретно. Свидетель должен понять это и решать сам, отвечать или нет. Теперь я приступаю к изложению фактов, сообщенных из армии.

Свидетель. Мне известны эти факты, сэр.

Темпл (держа лист). Вы читали отчет следователя?

Свидетель. Да, сэр.

Темпл. В таком случае, изложите их своими словами по памяти.

Свидетель. Ну, все началось, когда мы поймали того двойного агента, Ху Линга. Майор Ричардсон…

Темпл. Карл Ричардсон?

Свидетель. Да, сэр. Майор Ричардсон устроил ему проверку на детекторе лжи. Мы были на своей базе возле Чу Лай, и кто-то из армейской разведки провел эту проверку. Линг, должно быть, не прошел ее.

Темпл. Ну и что дальше?

Свидетель. И у нас начались осложнения.

Темпл. Что за осложнения? Рассказывайте, сержант.

Свидетель. Линг в ту же ночь сбежал. Ушел прямо из лагеря, сняв часового ножом. Майор Ричардсон пустился в погоню. Он был настоящим тигром.

Темпл. Прежде чем продолжать, ответьте на один вопрос. Знали вы, что Ричардсон — агент ЦРУ?

Свидетель. Я ничего не знал об этом, сэр. Считал его одним из офицеров разведки, приданных «беретам» для особых заданий. Время от времени он брал на эти задания кое-кого из нас.

Темпл. Вы нашли Линга?

Свидетель. Нет, сэр, и майор… просто выходил из себя. Не давал нам спать всю ночь.

Темпл. Хорошо, что произошло наутро?

Свидетель. Первым делом мы поспали. Мы с ног валились. Но примерно в полдень майор сказал, что берет нас на патрулирование. Вместо этого он усадил нас в вертолет, мы полетели на север от Чу Лая, там, внизу, шел бой, и высадились возле какой-то деревушки. Это было бессмысленно. Мы находились за линией противника, чарли отступали прямо к нам, откуда было знать, сколько их могло попрятаться в деревушке. И тут, сенатор, я начал думать, что майор Ричардсон помешался.

Бенсон. Он вел себя, как сумасшедший?

Свидетель. Да, сэр, он не принимал никаких мер предосторожности. Махнул нам рукой и побежал к деревушке. Нам ничего не оставалось, как следовать за ним.

Темпл. А чарли в деревушке были?

Свидетель. К счастью для нас, нет. Только старики, женщины и дети. Полковник заставил нас сгонять их в центр деревни, и мне было очень не по себе. Я ждал, что с минуты на минуту в деревушку ворвется взвод вьетконговцев, а мы впятером стояли посреди площади.

Темпл. Продолжайте, пожалуйста. Хотите воды, сержант?

Свидетель. Нет, сэр. Но дальше… тяжело рассказывать. (Пауза.) Да, сэр, я бы выпил воды.

Темпл. Пусть судебный пристав принесет свидетелю графин и стакан. К сожалению, сержант, предложить мартини мы не можем. (Смех.) Теперь вам лучше?

Свидетель. Да, сэр. Так вот, мы были там, стрельба с юга приближалась, и тут Ричардсон торопливо сказал мне: «Покарауль их, Гринвуд, я отведу остальных».

Темпл. Что он имел под этим в виду?

Свидетель. Не знаю. Я подумал, что он хочет бросить меня и удрать. Но потом увидел, что он и с ним Болтон…

Темпл. Сержант Джеффри Болтон?

Свидетель. Да, сэр. Болтон, сержант Маркони… Джо Маркони… и… и двое рядовых… Они отошли к краю деревни и залегли в траве. И, клянусь богом, тут появилось несколько вьетконговцев, они вырвались из леса, отступали, стреляя на ходу, и даже не оглядывались, и майор Ричардсон захватил их всех в плен. Человек двадцать, а то и больше. И среди них был Линг, двойной агент. Хотите знать правду? Я тут подумал, что Ричардсон лучший из офицеров, каких я встречал. Только он был сумасшедшим.

Темпл. Что было дальше?

Свидетель. Наша пехота ворвалась в деревню, и они были потрясены, увидев, что нас всего горстка, мы уже в деревне и все пленные в наших руках. Но тут Джефф Болтон… не знаю, почему… по-моему, он просто свихнулся. Болтон открыл по пленным огонь. Ричардсону пришлось остановить его.

Темпл. Мне кажется, что с ума сошел Болтон, а не Ричардсон.

Свидетель. Вот этого я не мог понять. Болтон был по-своему прекрасным солдатом, знал хитрости, но не был… таким садистом. Стрелял он лишь по необходимости.

Темпл. Вы не забыли о показании в отчете следователя? Сержант Маркони утверждает, что Ричардсон приказал Болтону стрелять.

Свидетель. Да, и впоследствии Ричардсон убил Болтона.

Бенсон. Должен предупредить вас, молодой человек. Это не доказано.

Свидетель. Да, убил! Я сам видел это.

Темпл. Расскажите, что вы видели.

Свидетель. Так вот, когда мы вернулись в лагерь, командир дивизии полковник Барстон вышел из себя. Там крутились всякие газетчики, а шумиха об этом случае «беретам» была ни к чему. О нас и так писали: убийцы и все такое прочее. Ну и полковник вызвал Ричардсона на ковер, но, по-моему, Ричардсон ему ничего не сказал. Но на другой день Болтон, я и остальные пошли в патруль с Ричардсоном и нарвались на засаду. Большую. Мы быстро вызвали подкрепление, тут еще подлетели вертолеты и открыли огонь, мы отступали, отстреливаясь. Болтон спрятался за дверью. Ричардсон находился позади него, потом раздалась очередь, и Болтон упал. Ричардсон отошел, но я видел в его руках автомат. И скажу об этом на любом суде, пусть я сержант…