Хроники Мильгарда (СИ) - Соболев Игорь

Следует отметить, что соседние государства никак не отреагировали на переворот и смену власти в Верзере. Для Лаата личность нового правителя не представляла особенного интереса, поскольку Лингольд был уверен в собственном превосходстве. Керситы скорее даже приветствовали смену власти, поскольку были осведомлены о принципиальной позиции нового лидера относительно осминов. Занятая внутренними проблемами Виксония казалось, вовсе не заметила каких — либо перемен в соседней стране.

Ланс Железный с головой окунулся в деятельность. Сохраняя видимость покорности перед Лаатом, он вплотную занялся укреплением армии, а также инициировал проведение тайных переговоров с руководством соседних стран. Предлагая правителям Акерума и Керсии заключить трехсторонний секретный альянс, против Лингольда, он хотел уберечь Западное побережье от осминской агрессии. В целом акерумцы и керситы осознавали опасность, исходящую от осминов, но проблема крылась в другом. Переговорщики хронически не доверяли друг другу. Акерумцы требовали в качестве оплаты за союз свою долю влияния в Белом Мильгарде. В свою очередь Роллен IV главным условием сделал денонсацию торгового соглашения с Лаатом, которое наносило ущерб экономическим интересам империи.

Другим важным условием являлось совместное непризнание легитимности создания Осминского королевства (Риена так и не признала королевского титула Лингольда. Тянулись недели, месяцы, а Риена и Дарион никак не могли прийти к соглашению. Старания Ланса Железного («большого человека маленького государства»), как его и в шутку, и в серьез стали называть, оставались, пока недостижимы. Акерумское руководство до сих пор предпочитало не замечать реальности осминской угрозы, полагая, что в нужный момент сумеет достичь компромисса с Лаатом. Не найдя взаимопонимания с великим восточным соседом, Верзер сосредоточил усилия на переговорах с представителями Керситского руководства.

На протяжении многих лет именно Керсия оставалась яростным противником укрепления шергийского государства. Периодически пребывая в союзе то с гизитами, то с ларнийцами Риена всегда оказывала давление на Шергийское королевство, всячески препятствуя расширению влияния Темерлина. Тогда столь жесткая позиция была оправдана. Шергия являлась геополитическим конкурентом и даже историческим врагом (учитывая старинную вражду народов равнин и огня). Но сейчас обстановка складывалась не в пользу керситов. Лингольд сумел объединить под своей властью огромные территории, прибрав к рукам ларнийскую и ноларскую короны и явно не собирался останавливаться. Но даже, несмотря на всю серьезность ситуации, переговоры между Риеной и Верзером проходили со скрипом. Шергам приходилось преодолевать предубеждение, накопленное годами, приходилось доказывать очевидные вещи. Лишь очередной виток осминской агрессии заставил керситов активизироваться.

Для реализации задуманных внутренних преобразований Лингольду нужны были средства, которых, как известно всегда не хватает. Для восполнения финансовых потерь Лаат готов был взять их у того, кого они имеются в избытке. Будучи абсолютно убежденным, в собственной безнаказанности Лингольд пошел на беспрецедентный шаг. Он стал требовать выплаты дани от руководства небольшого, но очень богатого Ровельского княжества, расположенного на стыке границ владений осминов и керситов, по территории которого проходил торговый путь к южному побережью. В случае отказа Лингольд угрожал военной интервенцией. Все последние годы ровельцы пытались придерживаться нейтральной позиции. В Ровеле отвергали предложения Керсии о формировании коалиции против осминов, и уклонялись от настойчивых требований стать союзником Лаата. Некоторое время Ровелю удавалось балансировать между двух огней, но далее следовать подобным курсом стало уже невозможно. Аппетиты осминского властителя возросли многократно. Требуя денег, Лингольд грубо нарушал все международные нормы.

Исторически так сложилось, что ровельская верхушка теснейшим образом была связана с керситской династией. Риена выступала покровителем княжества. К слову Роллен IV был женат на дочери ровельского правителя. Разумеется, столь агрессивный дипломатический выпад против заведомо слабейшего государства, тем более находящегося под опекой Риены, керситами был воспринят как вызов самим себе. Для империи это становилось своего рода разделительной чертой: остается ли Керсия Великой державой, либо скатывается в разряд второсортных государств. Позволить сокрушить многолетнего союзника представлялось худшим унижением для Роллена IV.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Вскоре керситы официально объявили о своей полнейшей поддержке Ровельского княжества в ее споре с Лаатом. Форсировав проведение переговоров, Керсия ратифицировала союзный договор, предложенный шергийским правителем. Вынужденный альянс между Риеной и Верзером предусматривал совместные действия при возникновении войны из-за Ровельского инцидента, с оказанием военной поддержки друг другу и отказа от сепаратных переговоров с общим противником. В случае успеха Керсия должна была возвратить земли, утраченные по «Лаатскому миру», Верзер в свою очередь претендовал на ряд восточных областей осминов. Кроме того, обе стороны обязались не признавать королевский титул общего противника. Этим пунктом Риена явно хотела лишний раз уязвить самолюбие Лингольда, жалкого выскочки, как его называли в столице. Для организации дальнейшего сотрудничества стороны должны были поддерживать постоянные контакты. «Аксенский договор» стал первым ответом западных государств на осминскую агрессию.

Таким образом, конфликт был неизбежен, стороны явно готовились к войне. Лингольд прекрасно осознавал, что столь резкий дипломатический выпад в сторону Ровеля может вызвать ответную реакцию, поэтому позиция керситов для него не была неожиданной. Ланса Железного он в расчет вообще не брал, ибо полагал, что тот продолжает политику предыдущего правителя и пребывает в постоянном страхе от возможных гизитских погромов. Акерумцы до настоящего момента сохраняли пассивность и высказывались в том духе, что «Ровельский инцидент» не относится к числу их первостепенных интересов, а виксонцы все еще склонялась к сотрудничеству с Лаатом. Дарион лишь весьма вяло предлагал сторонам свое посредничество за столом переговоров, но сейчас имперцев никто не слушал, поскольку их влияние в Белом Мильгарде было равно нулю.

Осмины оказывали давление на керситов, последние не желали уступать, и война возобновилась. «Лаатский мир» подписанный всего несколько месяцев назад на практике оказался лишь краткосрочным перемирием.

Подробно останавливаться на описании военных действий, длившихся почти семь лет, мы не станем. Отметим лишь самые неожиданные моменты этой войны. Первое — после нескольких кровопролитных сражений керситы потерпели тяжелое поражение. Лингольд вновь разгромил имперские войска. Осмины вступили непосредственно на территорию Керситского государства, приближаясь к столице. Второе — эффективность сравнительно небольшой, но крайне боеспособной шергийской армии поразила всех участников конфликта. Годами мира деятельный Ланс Железный воспользовался с умом. Грамотно воспользовавшись имеющимися у него ресурсами и мобилизовав шергийское общество, он сумел подобрать эффективное орудие для борьбы с осминским войском, пересмотрев тактику использования кавалерии.

Гизиты, а вслед за ними и осмины оставались непревзойденными мастерами дальнего боя, осыпая противника тучей стрел, они наносили невосполнимый урон противнику, сами оставаясь на безопасном удалении. Легкая гизитская кавалерия была стремительна и маневренна, но, стоило лишить ее этих главных преимуществ, она могла не выдержать прямого столкновения. Первым делом следовало заманить противника на невыгодные для него позиции, лишить пространства и маневра, а затем атаковать. Отряд профессиональных тяжеловооруженных конных воинов, закованных в броню, обученных действовать в сомкнутом строю стал настоящей находкой Ланса Железного. Использование стремян, которые он внедрил в своих войсках, позволяло всадникам надежно удерживаться на коне при нанесении ударов копьем либо рубящих ударов саблей, без риска выпасть из седла. Обученные атаковать плотной линией, копьями наперевес, шерги буквально сметали легких осминских всадников. Впервые они были применены в битве при Ромме, в которой князь лично руководил атакой, принесшей громкую победу над грозным противником. Благодаря новаторской тактике шерги нанесли чувствительное поражение осминским войскам. Но ресурсы Ланса Железного были ограничены, его маленькая, пусть и победоносная армия, не могла развить успех и перенести войну во владения осминов. И наконец, третье, самое главное — акерумцы вышли из того летаргического сна в котором пребывали все последние годы. Явное поражение Керсии и в самой ближайшей перспективе чрезмерное усиление влияния осминов заставило их действовать. Акерумцы присоединились к «Аксенскому договору», объявив войну Лаату.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})