Лучшая версия меня - Елена Николаевна Ронина

бывает у меня аргументов: нет времени, нет сил, не хочется.

Про время. Я сама себе отмеряю это время. Пятнадцать минут есть всегда. Стараюсь находить полчаса, а раз в неделю час. И каждый раз себя хвалю. Какая же я молодец, совсем не было времени, но я все же нашла эти десять (пятнадцать) минут! Я думаю об этом целый день. О том, какая я молодец. Но в этих мыслях есть еще и сожаление по поводу: всего-то пятнадцать минут. Завтра обязательно мои полчаса должны быть поинтенсивнее.

6. В космонавты не пойдем

Дисциплина была во мне всегда, только так можно успеть многое. Скажу вам по секрету: можно успеть все. Все что хочешь. Уплотнять свой день можно до бесконечности. Просто нужно сосредоточиться на том, что ты делаешь, и процесс пойдет в два раза быстрее.

Я, к примеру, с удивлением заметила, что если я ничего не пишу, то не успеваю и ничего другого. Но если я в серьезной работе над романом, пьесой, то почему-то и другие дела идут быстрее и легче.

Мои физкультурные занятия, к сожалению, никогда не доставляли мне удовольствия, я занималась по необходимости, отбывала повинность. Я знала, что мне это нужно, прямо-таки необходимо, не забывала про свой диагноз, но не любила это дело. Могу сравнить свои тренировки с работой бухгалтера. Работать же нужно! За это деньги платят! Деваться некуда. Так и с тренировками. Поэтому: там ошибки, здесь без особого прогресса.

В какой-то момент я и вовсе отказалась от спортивного клуба, мол, и сама все знаю, с детства занимаюсь. И честно говоря, раздражают меня некоторые тренеры. Их беспричинная и постоянная радость лично мне не в радость. Уж простите за каламбур. Это и их: «И раз, и два, … и восемь! Держим. Еще немного! А теперь восемь, семь…» – не могу вынести спокойно. Каждый раз думаю, да чтоб тебя. Мне бы твои заботы.

И знаете, с таким настроением нужно из клуба сразу бежать. Толку не будет. Вот я и убежала. И действительно честно занималась. Только занятия мои постепенно дошли до десяти минут в день. Нужно упражнение сделать – делаю. Но только очень быстро. Не десять повторений, а пять. А то и меньше. Я понимала, что лукавлю, что обманываю сама себя.

Чтобы как-то себя взбодрить, придумала небольшую хитрость. Кстати, очень рекомендую. Я попросила младшего сына записать мне на полчаса его любимые мелодии. Объяснила, что мелодии должны быть ритмичные, красивые на слух, и чтоб мне уж не совсем противные. Старшего сына просить не стала, его любимые мелодии в стиле смертельного рока на занятия спортом меня точно бы не сподвигли. А младший сын слушал в то время примерно то же, что и я, во всяком случае, я на это надеялась.

На какое-то время помогло. Нужно было хочешь не хочешь уложиться по времени, мне было приятно, что мелодии для меня записывал сын: стало быть, думал, выбирал, и потом интересно было сравнить свой вкус с его. Сыну было тогда лет десять, и наши вкусы во много совпадали.

Продержалась я недолго. Почему? Потому что опять же я думала не о себе, не о самих упражнениях и их пользе, о моей любви к сыну и его ко мне. Это не работает. Поэтому в итоге гимнастика моя была заброшена вовсе, всегда находились дела поважнее, чем тридцать минут спорта.

Спохватилась я, когда, пардон за интимную подробность, не смогла сама на себе застегнуть бюстгальтер. Появились проблемы с плечами. Причем серьезные. Начались бесконечные походы по врачам, снимки, консультации. Врачи охали, ахали и тут же предлагали сделать операцию. А что может еще предложить хирург? «Резать к чертовой матери!» – только это он и может. Это из серии, когда тебя плохо постригли в парикмахерской, слишком коротко, идти в другую парикмахерскую – исправить прическу. Что будет делать мастер? Он будет вас опять стричь! Еще короче!

Этого я допустить не могла, чувствовала, что не нужно мне делать никакую операцию, нужно справляться самой. Я ходила ко всяким мануальным терапевтам (что мне тоже не очень нравилось, я все время боялась, что мне сломают позвоночник), пыталась опять делать какие-то упражнения. Но какие упражнения, когда болит? Себя же жалко.

В итоге был найдет суперврач, который, по слухам, готовил наших космонавтов к полету. Мы его так семьей и называли – «Космонавт».

Космонавт приходил три раза в неделю к нам домой, как мне казалось, специально надо мной поиздеваться. У него с собой был чемоданчик, полный разных иголок, шприцев и других подручных средств якобы для моего лечения. Он уводил меня в дальнюю комнату и плотно прикрывал дверь. Дальше он выкручивал мне руки и ноги, тыкал в меня иголками, без предупреждения делал болезненные уколы. Я орала на весь дом, мама звонила мужу на работу с вопросом, когда закончится это безобразие и чем они там вообще занимаются. Мучения длились час. Дальше он выпускал меня на волю, я выходила вся зареванная, он – красный как рак. Или ему было стыдно меня мучить, или тяжело. Выкручивал-то он мне руки со всей силы, а я сопротивлялась.

В итоге я сама отказалась от этих модных процедур. Поняла, что в космос мне все равно не лететь, а толку не наблюдалось. Кстати, денег это стоило немало. Так что Космонавту дали отставку.

7. Найти своего доктора нелегко

В итоге правильный совет я получила от массажистки из Германии. Выгнав Космонавта, я продолжала поиски врача, искала выход из создавшейся ситуации, под нож я идти ну никак не хотела. Я продолжала стучаться во все двери.

Будучи в Германии, рассказала про свою беду одной знакомой, и та посоветовала центр по реабилитации. Замечательное такое заведение, где в основном занимаются с людьми после инсультов, ставят на ноги больных.

Боже мой, что это за центр! Я тут же вспомнила свой опыт лечения в одном известном физкультурном диспансере. Попала туда по блату. Как раз с болями в спине. Мне делали уколы в позвоночник. Причем перед каждым уколом рассказывали, какая это ответственность, нужно обязательно хорошо сосредоточиться, чтобы попасть туда, куда надо.

– А вдруг не попадете? – с ужасом спрашивала я врачиху.

– Всегда попадала, – уверенно отвечала она.

Но зачем-то же она мне про это рассказывала! И потом, всегда что-то случается впервые. Мне каждый раз хотелось бежать оттуда к чертям собачьим, но было неудобно. Меня же по блату там держали. И потом, очень я подружилась с соседкой по палате. Она была после серьезной операции, ей требовался уход, медсестру было не докричаться, так что я по совместительству еще и за Таней ухаживала.

Кроме уколов была еще и