Ненависть начинается с любви - Мария Жукова-Гладкова

На палубе остались мы с капитаном и французом. Достаточно ли хлеба для последней группы гостей, или они побрезгуют есть после остальных? Странно, что испекли только одну буханку. У француза на лице было кислое выражение.

Об Олеге Бардашевиче я знала с детства, но даже предположить не могла, что когда-то встречусь с ним лично. Его обожали в моих родных местах. Я сама часто слушала его старые песни. Я не знала, есть ли у него новые, но старые знали все мои знакомые. Именно они запомнились. Насчет его молодого спутника у нас на работе неоднократно разгорались жаркие споры. Есть ли у него талант? Наверное, талант у него все-таки есть, но он – один из многих. Бардашевич же со своим неповторимым тембром – один на всю Россию, а Макс Байкалов – мальчик, который удачно вышел замуж (именно так говорили про него мои знакомые) и поэтому стал знаменитым. Другие, не менее одаренные, чем он, не смогли удачно вступить в брак или хотя бы пристроиться под бочок к влиятельному партнеру – и отправились на малую родину, спились или поют где-то в ресторанах перед пьяными гостями. А Макс Байкалов купается в лучах чужой славы.

Олег Иванович поднимался на борт первым (из этой группы), причем ступал по трапу с таким выражением лица, словно шел венчаться на царство, хотя, возможно, он всегда прибывает в гости с таким выражением, я просто не знала. Облачен он был в один из своих ставших знаменитыми балахонов. И ведь скроены они как-то по-особому – впервые поняла я. За ним следовал крепкий мужчина – единственный телохранитель, привезенный с собой гостями. Интересно, а от молодого спутника он его защищает? И вообще, может ли Макс представлять угрозу хоть для кого-либо? По крайней мере, на экране он создавал впечатление сладкого мальчика – светлые кудри до плеч, голубые глаза. Очаровашка! Макс много снимался в рекламе (хотя чего ж не сниматься с такой внешностью и с таким телом), у него были красивые клипы, где он в основном демонстрировал себя. По трапу он шел вслед за телохранителем спутника жизни. Замыкала шествие беременная женщина, роды у которой мне с большой вероятностью придется принимать. Последними шли двое моряков.

Олег Бардашевич удостоил всех собравшихся легкого кивка, свой драгоценный рот для приветствия открыть не посчитал нужным. Выражение лица у него было страшно недовольным. Телохранитель тоже кивнул. Макс поздоровался, сверкнул улыбкой – в смысле вставленным в зуб настоящим бриллиантом. Беременная женщина просто поздоровалась одновременно со всеми. Капитан пожал ручку прославленному певцу, потом предложил следовать за ним. Мэтру советско-российской эстрады с сопровождающими была выделена самая большая гостевая каюта, я вообще-то не стала бы употреблять это слово, а назвала бы анфиладу комнат «апартаментами». Кстати, ни одна гостевая каюта не состояла из одного помещения. Везде были и гостиная, и спальня. То есть если супруги поругаются, то кто-то может уйти спать на диванчик в гостиной. По крайней мере, у меня возникла такая мысль. Самая большая гостевая каюта состояла из трех комнат. Признаться, я не знала, кто и где там будет размещаться. Но эта группа гостей в полном составе (в количестве четырех человек) проследовала именно туда.

Глава 15

Я вздохнула с облегчением. Всех встретили, на всех посмотрели. Легкий обед должны были подать всем гостям в каюты (их вообще-то недавно кормили в самолете), общая встреча планировалась за ужином. Поскольку мне в каюту никто ничего приносить был не должен, я отправилась вниз – туда, где кормили членов экипажа.

Я успела уже со всеми перезнакомиться, нескольких человек проконсультировала – люди воспользовались возможностью обратиться к врачу, ведь в современном мире при напряженном графике работы это трудно сделать. Многие ходят к врачам, только когда совсем припрет.

– Ну и как вам публика, Варвара Николаевна? – спросил помощник повара, наливая мне суп. Яхта тем временем готовилась к выходу в море.

Я пожала плечами. Для себя лично я не ожидала проблем от гостей Галтовского. И вообще я не собиралась лишний раз попадаться им на глаза. Сегодня я должна буду присутствовать на общем ужине, а дальше посмотрим. Судя по сложившемуся у меня впечатлению, боксер-тяжеловес с супругой тут будут отдыхать. Что можно ожидать от мужчины, в голове которого крутится одна мысль о еде? Политик будет отсыпаться, его молодая супруга… Наверное, покупается, просто расслабится. Писатель с юной оригинальной леди? Он – не исключаю – будет приставать ко всем встречающимся на пути женщинам, но именно приставать, в постель, наверное, не потащит. Его татуированная девица с пирсингом вполне может что-то выкинуть, но не по моей части. Макс Байкалов, скорее всего, будет всем недоволен, как и Олег Бардашевич. Он вообще вполне может сидеть взаперти большую часть круиза, чтобы ни с кем не разговаривать. Судя по его выражению лица, ему все надоели, и он на самом деле хочет отдохнуть. Правозащитница Ксения Иванова будет устраивать личную жизнь. По ходу дела спровоцирует парочку скандалов. Владимир Сумрачный – темная лошадка. Интересно, какие цели он преследует? И в этом круизе, и в жизни?

Я пообедала, потом решила немного позагорать и искупаться. Когда вышла к бассейну на корме, оказалось, что мы отошли от берега уже на приличное расстояние. Я не знала ни нашего маршрута, ни у какого острова планируется остановка и желающие смогут спуститься на берег и осмотреть девственную природу. Я собиралась спускаться. Когда еще мне представится такая возможность? Хотя Галтовский хочет, чтобы я постоянно работала на него…

Но я не собиралась ничего загадывать надолго вперед. Я собиралась жить одним днем и наслаждаться тем, что у меня есть здесь и сейчас.

– Добрый день! – услышала я веселый голос, подняла голову и увидела Катеньку, жену политика. – Я – Катя, жена…

– Я помню. Решили искупаться?

– Да. Так здорово вырваться в тепло из холодной Москвы! Жаль, ненадолго. У Андрея много работы. Варвара Николаевна…

– Для вас – просто Варвара.

Я подумала, что мы с Катей почти ровесницы, я ведь совсем ненамного старше нее.

– Ну, тогда давай и на «ты», – предложила Катя.

Я кивнула.

– Что тут планируется? – спросила четвертая жена политика, профессиональный политолог и кандидат наук.

– Отдых. Я не знаю расписания всех мероприятий. Совместными будут только ужины. Скорее – вечера. И ведь круиз продлится всего неделю. Соскучиться не успеешь.

– Да мне никогда не бывает скучно. Я книжки с собой взяла. Надо определиться с темой докторской.

«И защититься, пока муж – известный политик», – добавила я про себя. Хотя все правильно.

В это мгновение у меня запищала рация. Я бросила взгляд на вызывавший меня номер. Каюта Бардашевич и Байкалова.

– Извини, мне нужно идти.

– Нам с Андреем объяснили, как кого вызывать, – сообщила Катя. – Это так работает?

– Да. И все, кого вы вызываете, придут к вам.

Я быстро оделась в капри и футболку, не снимая мокрого купальника, и отправилась к известному певцу.

– Войдите, – послышался голос Макса Байкалова в ответ на мой стук.

Я вошла и замерла в ожидании. Я еще не знала, бежать мне за чемоданчиком или нет, вызывать ли подмогу, чтобы отвести роженицу в нужное место. Мне нужно было узнать причину вызова.

– Почему вы не в белом халате? – надменно спросил Бардашевич, выплывая из соседней комнаты именно в нем. Конечно, не в медицинском, а в шелковом, доходящем до пят, запахивающемся спереди и подвязанном поясом с золотыми кистями. Выражение лица у него стало еще более недовольным, чем при подъеме на яхту.

– Распоряжение господина Галтовского, – невозмутимо ответила я. – Он не хочет видеть белые медицинские халаты на своей яхте.

– А руки вы помыли? – не отставал Бардашевич. Его голос казался мне неприятным, не то что при исполнении старых песен.

– Перед тем как зайти в вашу каюту? – уточнила я невозмутимо. – Перед входом раковин нет. Я помою их непосредственно перед оказанием медицинской помощи. Кому она требуется?

– Заберите наш инкубатор, и чтобы я ее больше в своей каюте не видел, – ледяным тоном объявил известный певец, развернулся и ушел.

«Ничего себе!»

Я повернулась к сидевшему на белоснежном диване Максу Байкалову.

– Ее здесь негде размещать, – сказал он. – Мы сразу говорили, что она должна жить отдельно.

– Но ведь Роман Борисович…

– Мы рассчитывали на другое размещение. Мы хотели, чтобы инкубатор поселили к врачу, то есть к вам. Олег взял себе спальню, в соседней комнате будет спать Иннокентий. А я – здесь.

«Они спят по отдельности?» – удивилась я.

А «здесь», между прочим, было очень неплохо. Единственная комната моей квартиры меньше этой, об обстановке вообще молчу.