Чудеса Лас-Вегаса - Джин Дейл

Узнать друг друга. Дара сглотнула комок в горле.

— Ты ничего не рассказывал о своей семье.

— А какой смысл? Скоро ты встретишься с ними и составишь собственное мнение.

— Наверное. Э… а что собой представляет «старая усадьба»?

Ее вопрос вызвал у Зейна смех.

— Первый в этих краях Фарли построил себе бревенчатую хижину, а с годами пристраивались все новые помещения. В конце концов выяснилось, что разумнее построить новый дом поближе к дороге, чем тянуть дорогу к старому дому. Последние тридцать лет старая усадьба использовалась в основном сельхозрабочими под жилье и склад.

Дара почувствовала, как неприятный холодок пробежал по ее позвоночнику. Никто не жил там почти тридцать лет? Господи, во что же она ввязалась?

Дорога становилась все уже и ухабистее. Зейн замедлил ход, затем снова свернул и поехал еще медленнее. В свете фар Дара видела лишь снег, и ей было холодно даже смотреть на него. Как-то давно она отдыхала в горах южной Калифорнии. Пятнадцать минут наслаждалась игрой в снежки, а потом быстренько спустилась вниз, туда, где солнце не только светит, но и греет.

Ничто в ее жизни не подготовило ее к этому.

Зейн затормозил и указал на смутное пятно, выхваченное из темноты светом фар.

— Вот мы и приехали, — с явным удовлетворением сказал он. — Добро пожаловать в твой новый дом, Дара.

Если бы она не сидела, то наверняка рухнула бы.

Зейн едва удержался от смеха. Дара в изумлении уставилась на хижину, затем откашлялась и смело сказала:

— Выглядит очень… интересно.

Интересно? Даже Зейн, знавший и любивший каждую доску, каждый гвоздь этого простого бревенчатого дома, не нашел бы такого определения.

— Пошли, — сказал он и, выхватив из-под сиденья фонарик, распахнул свою дверцу. — Я провожу тебя в дом, а потом займусь Скаутом.

Конь уже нетерпеливо бил копытами о заднюю дверь трейлера, однако ему пришлось подождать.

Дара выбралась из пикапа, и ее туфли-лодочки на высоких каблуках утонули в снегу. Она тихо вскрикнула, но жаловаться не стала, просто пошла вслед за Зейном к дому. Вскоре она оступилась и увязла в снегу по колено, погубив свои модные слаксы.

Без всяких комментариев Зейн подхватил ее на руки и понес к крыльцу. Дара задохнулась от неожиданности и прижалась к нему, а он прикрыл глаза и вдохнул аромат шелковистых волос, щекотавших его лицо, — аромат полевых цветов.

Дара казалась почти невесомой и очень хрупкой… может, потому, что так вцепилась в него, смяв разделявший их тонкий кожаный жакет. Может, из-за ее нежного влажного дыхания, которое он ощутил на своей шее, когда она прошептала его имя.

— Зейн, не надо. Ты наверняка устал. Я сама дойду.

Зейн поднялся с ней по широким ступеням и остановился лишь на секунду, чтобы ударить ногой по двери. Как он и ожидал, дверь мгновенно распахнулась.

— Разве ты не слышала об обычае переносить новобрачную через порог? — поддразнил он и, перехватив Дару поудобнее, посветил на пол фонарем, чтобы не оступиться, вошел и так же ногой закрыл дверь. — Можешь дотянуться до выключателя? Он где-то рядом с дверью.

Дара потянулась к стене, нащупала выключатель, и ослепительный свет залил помещение. Зейн замигал и поставил Дару на ноги.

— Вот твой новый дом.

Положив ладони ей на плечи, он медленно развернул ее кругом.

Если внешний вид хижины ошеломил Дару, то теперь она была в шоке. Они стояли в просторной комнате, но это единственное доброе слово, которое можно было о ней сказать.

Здесь царили хаос и грязь. Пол был завален пустыми консервными банками, обрывками бумаги и драными картонными коробками. Толстый слой пыли покрывал мебель, в большинстве своем самодельную. Затянутые паутиной углы усиливали впечатление разрухи и запустения.

Зейн осторожно покосился на Дару и помрачнел.

— Ты права. Действительно вид неважный, но завтра мы все вычистим. Надеюсь, кухня в лучшем состоянии.

Кухня? Только сейчас Дара с ужасом поняла, что в ее обязанности входит приготовление пи щи. По всему видно — помощи в этой развалюхе, затерявшейся в глуши, она не дождется. Повар ее деда задрал бы нос и презрительно фыркнул, получив подобное предложение. Зейн наклонился к ней.

— Ты проголодалась. Вряд ли мы тут что-нибудь найдем, но в пикапе осталась пара гамбургеров с последней стоянки.

Дара скорее умерла бы с голода, чем взглянула бы на еще один гамбургер.

— Думаю, я больше устала, чем проголодалась, — сказала она, нисколько не покривив душой. — Моя спальня… где?

— Там. — Зейн указал на две двери в дальнем конце комнаты. — Здесь одна спальня, так что не заблудишься. Вторая дверь ведет в ванную, а кухня за тем коридорчиком.

Бодро насвистывая, Зейн отправился выгружать Скаута и оставил жену самостоятельно справляться с разочарованием. Не так она представляла себе образ жизни «крупного скотовода из Колорадо».

— Эй, соня, проснись!

Дара почувствовала, что ее трясут за плечо, но не пожелала расстаться с чудесным сновидением: она лежала в шезлонге у огромного бассейна рядом с загородным домом, почти таким же, как в телесериале «Даллас», даже чуть шикарнее. Слуги в униформе подавали охлажденные напитки…

Или это не напитки были холодными… Вцепившись в ускользающее одеяло. Дара застонала и крепче сжала веки.

Их вчерашний приезд в дом Зейна — дурной сон… ночной кошмар. Если не открывать глаза, то, может, все как-нибудь утрясется.

— Ладно. — Голос Зейна лишь укрепил ее в решимости не открывать глаза. — Но я думал, ты захочешь познакомиться с моей семьей. Наверное, придется сказать им, что ты…

— Что? — Резко сев в постели, Дара уставилась на него затуманенными сном глазами. — Твоя семья здесь?

— Приближается. Их пикап свернул с главной дороги. У тебя есть десять, максимум пятнадцать минут, чтобы привести себя в порядок.

Мне понадобится гораздо больше времени, думала Дара, бросаясь в ванную комнату и прыгая под холодные струи душа, явно не торопившиеся нагреваться. Однако в данный момент даже холодная вода не помогала собраться с мыслями.

Поверить невозможно, что она заснула, не дождавшись возвращения Зейна. Но она отключилась и всю ночь проспала как бревно… и понятия не имела, где спал Зейн. Не с ней — это точно. Она бы почувствовала, если бы он был рядом. Но тогда где же он спал?

Дрожа от холода, она натянула шерстяные брюки и тонкий кашемировый свитер, расчесала мокрые волосы и собрала их в «конский хвост», сунула ноги в замшевые мокасины, глубоко вздохнула, собираясь с духом, и поспешила в гостиную.

В дверях она остановилась как вкопанная:

Зейн держал на руках маленького мальчика, а девочка лет пяти обнимала его за талию и, задрав веснушчатое личико, с восхищением смотрела на него и улыбалась. Стоявшие рядом мужчина и женщина с явным одобрением взирали на эту картину.