Старый новый мир - Катруша Анна

Девочка внимательно слушала Лекаря. Она давно догадывалась, что бункер строили не только, чтобы напихать его матрасами и консервами.

– И что? Она была?

– Кто? – не сразу понял вопрос Ал.

– Война.

– Ну… – Альфред скрестил руки на груди, – я думаю, да. Раз мы живём так…

– Я не знаю другой жизни, но мне кажется, раньше жили лучше.

– Да, я тоже так думаю.

– Я даже слышала, что у каждого был свой дом, и жили семьями.

– Да, жили… – ответы Альфреда становились всё тише.

– Это было в той книге по истории?

– Не то чтобы… Почему-то во всех учебниках по истории, которые мне попадались, писали только о войнах и конфликтах.

– При нашей первой встрече Блюм сказал, что такое уже случалось. Неужели вся наша история это сплошные войны и разрушения? Неужели не было ничего хорошего?

– Конечно, было. Было и есть, – Лекарь попытался ободрить девочку. – Я полагаю, всё зависит от нас.

– Ты изменишь этот мир, Альфред. Я уверена в этом.

Дальше наступило молчание. Лекарь понимал, какие слова сейчас скажет девочка. Он дал ей столько времени, сколько ей требовалось, чтобы произнести их.

– Пожалуй, мне пора…

Вихрь мыслей пронесся у неё в голове. Это место было таким тёплым, а люди замечательными – ей так не хотелось уходить. Душа всеми силами билась и кричала изнутри, отговаривая девочку от этого решения, но сразу же успокаивалась, как только перед глазами ставал образ её родного брата. Она встала с пола, надела на плечи рюкзак и напоследок оглядела комнату. Вот теперь точно всё. Теперь она, как земля после многолетней засухи, впитала в себя всё в этом помещении. Девочка знала, что всё в жизни нужно делать резко и без сомнений, иначе можно так ни на что и не решиться. Она упорно шла к выходу, хотя каждый новый шаг к двери давался ей всё труднее. Решив напоследок попрощаться с Лекарем, она резко развернулась и не ожидала, что очутится прямо в паре сантиметров от него. Девочка сразу же отступила назад, неловко опустив глаза вниз.

– Спасибо тебе большое, Лекарь. То есть, Альфред…

Она должна. Она больше никогда не увидит этого человека. Ведь даже если им удастся выжить в Парке, в мегаполис вернуться вряд ли получится – Страж ни за что не простит их. Поэтому она должна перебороть себя. И она смогла.

Девочка подняла голову и посмотрела в глаза Альфреду. Она уже смотрела на его лицо украдкой, но вот так прямо ни разу. И вот она стоит зачарованная ими, и не может оторваться от них. Глаза, которые неоднократно прожигали её сегодня, теперь прожигались ею. Она смотрела-смотрела и наконец-то увидела то, о чём говорил Блюм – путь к душе человека. Ей казалось, что в этих серых бездонных глазах, она правда видит его великую душу. Девочка поняла, что если она скоро умрёт, даже в следующей жизни ей будут видеться эти глаза, смотрящие на неё сверху вниз. Во снах и лицах она будет искать именно этот взгляд, который приведёт её к этой бессмертной душе.

Лекарь не понимал, что происходит. Почему она так пристально смотрит на него и о чём сейчас думает. Ему в глаза смотрели очень редко, и он не знал, как себя вести. Он не выдержал её напора и первым отвёл взгляд.

Девочка тут же начала поспешно снимать с руки браслет, сплетённый причудливыми узелками из красной бечёвки, и протянула его Лекарю.

– Тебе не обязательно его носить, просто оставь у себя. Выживу или нет – я не вернусь. И я знаю, что много прошу, но если в твоём доме будет что-то от меня, возможно, мне удастся переродиться травой, которую ты однажды сорвёшь, чтобы спасти чью-то жизнь…

Он стоял растерянный и не знал, что ответить. Так и не подобрав слова, он протянул руку, чтобы взять браслет.

– Спасибо за всё…

И открыв щеколду, она покинула его дом, оставив на пороге с браслетом в руках.

Лекарь положил браслет на тумбочку и стал прокручивать в голове её слова. Что же не так? Пациент – такой же, как и все, и она, пришедшая с пациентом, такая же, как и все. Но что же тогда так скребёт внутри? Подобное чувство возникает, когда не можешь решить, как именно лечить человека. Думаешь, как лучше поступить, боишься ошибиться и подобрать не то лечение. Но сейчас какой выбор стоит перед ним? Нет никакого выбора. Он помог Блюму, а она ушла на поиски брата. Своё дело он сделал. Тогда в чём же причина?.. Странное неуютное чувство внутри. Будто что-то не так.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Чего ты от меня хочешь?.. – спросил он свою душу.

Лекарь оперся спиной о стену, закинул голову и погрузился в размышления, при чём, сам не понимал в какие. В голове был образ девочки, просто девочки без имени и чёткой судьбы, без великих заслуг и талантов. Просто себе очередной человек, которого он был вынужден встретить на своём пути.

– Ты знаешь про выбор души? – послышался голос Блюма из угла комнаты. Лекарь повернул голову на звук, но ничего не ответил. – Душа, перед тем как переродиться, решает какой опыт хочет получить в новой жизни, но когда она снова приходит в мир, совершенно не помнит, чего так страстно желала. В отличие от разума. Он-то всегда хочет, чтобы ты был в безопасности. Может разумнее остаться дома и жить, как и жил, но вот только этого ли хочет твоя душа? Что говорит твой внутренний голос, Альфред?

– Блюм, я ужасно устал, чего ты хочешь? – Альфред, слушал Фантаста через слово, ему не хотелось вдумываться.

– Я хочу, чтобы тот, кто годами спасал других, наконец-то спас себя.

– Меня не нужно спасать.

После этих слов Альфред поковылял к рабочему столу и принялся там убирать. Не самое подходящее занятие перед рассветом, но ему нужно было что-то делать, чтобы не думать.

– Иди за ней. У вас с ней один путь. Сам ведь признался, что хотел отправиться в Парк.

– Так ты всё слышал? – как можно безразличнее сказал Альфред, не прекращая убирать.

Блюм ничего не ответил. Он только молча наблюдал за Лекарем, который суетливо наводил порядок на рабочем столе. Что-то он засовывал в ящики стола, что-то относил на полки. Какие вещи с полок наоборот прятал в тумбочки. Так же он не забыл попереставлять вещи местами на стеллажах. Затем снова открыл дверцу тумбочки и хотел взять что-то оттуда, но замер. Тогда он не выдержал:

– Ну что ж, Блюм, давай серьёзно посмотрим на ситуацию. Я калека, помимо больных ног, у меня искривлён позвоночник, бывают приступы мышечной боли, судороги, хватает сердце, не редко кружится голова, зрение не ахти, а ещё у меня в принципе мышцы ни к чёрту! Мало ли чего я хочу, важнее то, что я могу. Я могу помочь горожанам. И продолжу это делать!

Всё-таки Лекарь схватил пару бутылочек с настоями с той тумбочки и понёс их зачем-то на полку, хотя только что принёс их оттуда. После, он принялся переставлять вёдра и швабры, которые стояли в углу – Альфреду показалось, что они стояли не на своих местах. Дальше с ещё большим энтузиазмом он принялся завешивать ширму, которую оборвал Страж.

Блюм продолжал наблюдать за этим всем с заботливой улыбкой. Такой рассудительный и спокойный Лекарь, насупивши брови, носился по своему дому и переставлял зачем-то по несколько раз одни и те же вещи.

В какой-то момент он остановился и посмотрел на то, что держал в своих руках.

– И зачем я схватил чайник и казан?

– Наверное, хотел положить их в походный рюкзак.

Лекарь перевёл взгляд на Блюма, лицо которого выражало полное спокойствие и безмятежность.

– Только казанок оставь, – начал Блюм, – у меня есть. Ты лучше бери побольше настоев и бинтов. Дорога будет не из лёгких.

Альфред так и стоял с чайником и казанком посреди комнаты.

– О, призрак Бредди Бура! Да чёрт с тобой!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Лекарь выдвинул из-под своей кровати ящик с вещами и достал оттуда походный рюкзак, который принялся незамедлительно собирать.

Он ковылял от полки к полке, от тумбочки к тумбочке, набивая свой рюкзак разными баночками, коробочками, свёртками и инструментами, в общем, всякими полезностями, которые могли бы спасти жизнь человеку в пути.

Его рюкзак не выбивался из общей картины его стиля одежды, он тоже был серый и неприметный. По габаритам чуть меньше, чем у Блюма, но внутри была куча отсеков, а снаружи много карманов, так что Лекарю было, где разгуляться. Пока Альфред бегал из угла в угол, Блюм потихоньку привстал и сел на краю кровати. Он закрыл глаза и собирался с мыслями.