Возможны варианты... Книга 1 - Федор Ерист

— Кстати, операцию надо как–то назвать?

В этот момент Куприенко неловко зацепил локтем стакан с чаем.

— Е… ох, извините!

— Ничего, бывает. Кстати, Вы последнее слово к чему относите?

— ??

— А что, если так и назовем?

— Как, «Извините», что ли?

— По–моему, хорошо во всех смыслах! Значит, так и будет. Теперь ступайте к Деду, там примете задание, оформите как надо. Прощального банкета не будет, от руководства Вас напутствую я. Не драматизируйте ситуацию, дело, конечно, не простое. Но оно для Вас не первое и не последнее. Важнейшая задача — подготовка резидентуры к активному периоду. Ильвис уже пашет, и у него есть первые результаты. Он выйдет на Вас сам в ближайшее время. Мотив для обращения к Вам у него есть. Хорошо обдумайте наш разговор, привяжитесь к месту и времени. Детали. Этим и займитесь — или Вам не нравится компания?

— Компания приличная, претензий не имею. Мы постараемся.

— Тогда, дружище, удачи, — она нам всем очень понадобится! С Богом!!

21.10.2005 г. 11:25 (время московское). Ясенево. Кабинет директора.

— Ну что, Алексей Владимирович! Вечером в Берлин?

— Билет забронирован.

— Пройдемся по ближайшим задачам. Первое: агентурное проникновение в структуры правительства страны пребывания с задачей получения документального подтверждения намерений Германии в свете возможного обострения международной обстановки. Алексей Владимирович! Документального! Второе: выявление чужих агентов влияния в правительстве и бундестаге ФРГ с последующей перевербовкой или, что более вероятно, компрометацией. Чем жестче, тем лучше. Третье: проникновение в банки. Анонимные счета. Очень скоро эта информация будет востребована. Внимательно отслеживайте перевод денег в банки Англии. Разумеется, если предолагаете российское происхождение. Четвертое: по линии научно–технической разведки проникновение в исследовательские центры. Только перспективные разработки, но не увлекайтесь. Видимо, практический интерес будет представлять период плюс пять — семь лет готовности к использованию в промышленности или принятию на вооружение. Имейте в виду: возможен вариант, когда боевая техника может и не передаваться военным, но это будет очень эффективное и грозное оружие. Пятое: что я Вам сказал нового, генерал?

Главное: ищите признаки готовности к силовому решению политических и экономических разногласий. Тут все средства хороши, впрочем, Вы не самых строгих правил. Не переборщите. Помните парижскую историю! Пусть Вас особо насторожит скрытая покупка акций российских предприятий английским бизнесом. Если засечете участие государства в подобных комбинациях — тревога. Немедленно!

Только на этом направлении использовать обе переданные Вам агентурные сети. Только на этом направлении. В случае выявления угрозы — прямая связь со мной в режиме «Воздух». По признакам шум не поднимайте. Достойна рассмотрения только перепроверенная информация. В идеале — документы. Пусть не оригиналы, но хотя бы фото с последующей проверкой. За документальное подтверждение я готов заплатить как угодно дорого. Буквально!

В течение трех–четырех месяцев Центр укомплектует резидентуру до штата. Это все, чем я могу Вас усилить. Дайте результат — подкину еще, всех ограблю, — но за результат. Мы подумаем, как можно использовать подарок Евгения Максимовича. Предполагается использовать для контакта с немцами. На месте прокрутите варианты, что надумаете — предлагайте.

Подполковнику Тропину — мои поздравления, представление я подписал. Прекрасная работа. Берегите его: прикинули количество икры — он просто герой!

Последнее: одобряю и приветствую деловое сотрудничество с соседом. Подчеркиваю — деловое.

Это всё! Ну, ни пуха…

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

21.10.2005 г. 18:40 (время московское). Шереметьево.

Без оркестров и слез на причале Куприенко улетал в Берлин. Долгие проводы — лишние слезы.

На неприметной машине приехал в Шереметьево неприметный гражданин, судя по паспорту — россиянин.

Дипломаты досмотр не проходят и, отсекая все концы, Серафим начал новую жизнь в удобном кресле самолета. Салон бизнес класса был по обыкновению пуст наполовину. Отсутствие соседей позволяло спокойно обдумать изменения в жизни планеты вообще и как ему, многогрешному, выкручиваться из этих изменений. Надо уже думать как и что, в какой последовательности, кто исполнители, безопасность, в общем, все как обычно — работа… Ключевой вопрос — исполнители!

Высокий полет мысли — штука чрезвычайно занятная, но разведки живут и действуют в среде, насыщенной бытовыми мелочами, суровыми явлениями повседневной действительности, жесткого прагматизма, детального планирования и тотального контроля.

Силуэты всех без исключения офицеров резидентуры находятся в боевой прорези прицела контрразведки страны пребывания и союзных разведок НАТО. И не НАТО тоже.

Раньше или позже — могут уйти годы — в резидентуре накапливается критическая масса ошибок. Контрразведчик, выверяя прицел, совмещает марку и контур разрабатываемого разведчика, плавно выбирает слабину спускового крючка, боек разбивает капсюль — вербовка!

Если искать целеустремленно — найдешь! Тут уж как карта ляжет: вышли на слабака; стечение обстоятельств; вербовка на основе компрматериалов. Сущий кошмар — инициативники. Такие вербовки практически не оставляют следов, ничего не меняя в психологическом портрете предателя и исключая возможность отследить активность контрразведки.

Так все и идет своим чередом: обмен ударами. Мы вербуем — нас вербуют. Наши контрразведчики ищут иуду — аглицкие чешут репу. Бытие…

И через время — опять уйдут годы — материализуется печальный вывод: у нас измена?! Реакция на такой простой вопрос мгновенна, стандартна и предсказуема: «Б… что ты сказал?! Кто?»

И понеслось! Доклад в центр, углубленный доклад, уточняющий доклад, доклад разному начальству, доклад высокому начальству. Высочайший доклад! Затем начинается движение в обратном направлении: комиссия, комиссия для назначения виновных, комиссия по выявлению и устранению причин. Приезд высочайших представителей!

Апофеоз — вызов для личного доклада!

Параллельно производятся разные телодвижения: консервация агентуры, прекращение связи с доверенными лицами и источниками. Наступает информационный коллапс. Происходит глобальный «разбор полетов». И заканчивается этот трагический сериал как принято: приказом о «наказании невиновных и поощрении непричастных». В нем прописываются такие бессмертные и часто употребляемые императивы, как: «не смотря на… усилить, углубить, устранить, создать, отменить, обратить, потребовать; а также… строго указать, предупредить о… понизить до… уволить в… и поднять на недосягаемую высоту!» Все это хочется послать на… Но увы — это интернациональная практика, освященная веками. Так было, есть и будет! Пока государства прибегают к услугам разведок и контрразведок! То есть существует этот лучший из миров!

Из разведываемой страны отзываем офицеров, вытаскиваем своих нелегалов и засвеченных агентов; адвокаты и деньги — тем, кому не повезло. Оставшиеся впадают в анабиоз и боязливо выползают погреться под солнышком, робко пробуя вернуть оперативные позиции. Это период напряженнейшей работы «военной мысли»: минимизация потерь и поиск иуды.

С потерями все относительно просто — происходит списание и утилизация. Оперативная работа прекращается, а значит, руководство остается без информации. Попробуйте на один час завязать глаза, заткнуть уши и взять на прищепку нос. Для чистоты эксперимента натяните перчатки и наденьте валенки. Теперь почистите картошку, накройте стол к обеду, посетите известное место и примите душ. Всего через час вы поймете, что такое… кошмарический кошмар!

Как правило, черную весть приносят аналитики. Офицеры оперативных управлений избегают встреч с ними и шарахаются, как от бабы с пустыми ведрами. Но когда клюнет, смотрят снизу вверх жалобными глазами и сулят золотые горы с кисельными источниками.

Приметами разведчики не пренебрегают: их уважают — это последняя надежда, — им ведут учет на совпадения. У каждого свой. Стук по дереву и поплевывание — примитивная обыденность, а черная кошка вообще может привести прямо в госпиталь.

Денисов обозначил задачи и примерный круг подозреваемых, характеризуя оперативную обстановку вокруг резидентуры, в разведке и армии как наихреновейшую. Так и есть, все верно. Но в России.

Понятно, что та информация, с которой ознакомили резидента, есть малая толика накопленного Центром массива, и его персональная задача есть составная часть большой, глобальной игры. Судя по сделанным намекам, операцию координирует, конечно, не сам президент, но кто–то близкий и доверенный чиновник, а может, и не чиновник вовсе.